Главная Здравоохранение Хищение: некоторые вопросы предмета и ущерба. Актуальные проблемы преступлений против собственности в уголовном праве В чем состоит проблема квалификации кражи

Хищение: некоторые вопросы предмета и ущерба. Актуальные проблемы преступлений против собственности в уголовном праве В чем состоит проблема квалификации кражи

Существуют две категории кражи: мелкая, которая квалифицируется как административное правонарушение, и более крупная, за которую предусмотрена уголовная ответственность и наказание, связанное с лишением свободы. Такая практика характерна для всех времен и народов: даже при Сталине за кражу четырех колосков можно было отделаться штрафом, а за пять -- угодить в тюрьму.

Как же на практике отличить кражу, за совершение которой наступает уголовная ответственность от кражи, за которую предусмотрена административная ответственность?

Согласно ч.2 ст.14 УК РФ, не является преступлением действие (бездействие), хотя формально и содержащее признаки какого-либо деяния, предусмотренного настоящим Кодексом, но в силу малозначительности не представляющее общественной опасности.

Смысл ч.2 ст.14 УК состоит в том, что преступлением может быть признано лишь деяние, обладающее высокой, характерной для уголовного закона степенью общественной опасности. В случае лишь формального совпадения признаков совершенного деяния с теми признаками, которые описаны в законе, при отсутствии возможности причинения охраняемым общественным отношениям существенного вреда деяние не должно рассматриваться в качестве преступления за отсутствием одного из его признаков - общественной опасности. Деяние в подобных случаях имеет лишь незначительную степень общественной опасности, которая не доходит до уровня общественной опасности, характерной для преступлений. Уголовное дело в таких случаях не может быть возбуждено, а возбужденное дело подлежит прекращению за отсутствием в деянии состава преступления по признакам п.2 ч.1 ст.24 УПК РФ.

Исходя из содержания ст.7.27 КоАП РФ мелкое хищение чужого имущества путем кражи, мошенничества, присвоения или растраты при отсутствии признаков преступлений, предусмотренных частями второй, третьей и четвертой статьи 158, частями второй и третьей статьи 159 и частями второй и третьей статьи 160 Уголовного кодекса Российской Федерации является административным правонарушением.

Каждая страна устанавливает свой потолок мелкой кражи, который постепенно повышается вместе с благосостоянием народа. До недавнего времени в России он составлял 100 рублей. Эта позиция была закреплена в статье 7.27 Кодекса об административных правонарушениях РФ.

31 мая 2008г. вступил в силу ФЗ N 74-ФЗ "О внесении изменений в статьи 3.5 и 7.27 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях", который внес одно существенное изменение. В примечании ст.7.27 КоАП РФ говорится о том, что хищение чужого имущества признается мелким, если стоимость похищенного не превышает тысячи рублей. Таким образом, хищение имущества может повлечь уголовную ответственность при условии, если причиненный ущерб превышает тысячу рублей. Чем больше совокупная стоимость похищенного имущества, выраженная в денежной сумме, тем больший материальный ущерб причиняется собственнику, тем крупнее размер самого хищения. Иные убытки, причиненные хищением собственнику, в виде недополучения должного (упущенной выгоды), в содержание реального материального ущерба не входят.

Такой гуманизм по отношению к оступившимся людям с одной стороны вполне оправдан. Но с другой стороны, это привело к тому, что огромный массив уголовных преступлений перешел в категорию административных правонарушений и, естественно, перестал отражаться в статистике преступности. Всего за первые шесть месяцев этого года за кражи было осуждено почти 134 тысячи человек.

Кроме того, 40 тысяч человек были уличены в мелких кражах. Большинство из них оштрафовали (в среднем на тысячу рублей), а 11,5 тысячи нарушителей подверглись административному аресту. Так что, кто бы ни сидел в кресле министра внутренних дел через год или два, он сможет с чистой совестью доложить, что при нем преступность в стране значительно снизилась.

Повышение потолка мелкой кражи милиция восприняла с «чувством глубокого удовлетворения», поскольку одним махом стало меньше ненужной (для нее) работы.

Представьте ситуацию, когда человек украл что-нибудь на 600 рублей. Если его сразу поймают на месте преступления, милиция составляет на него административный протокол и доставляет в суд. Но если злоумышленник не пойман, обращаться в милицию практически бесполезно. Там, конечно, примут заявление, но в возбуждении уголовного дела откажут за отсутствием состава преступления по причине малозначительности.

Деяние может быть признано малозначительным, а лицо, его совершившее, не подлежащим уголовной ответственности в случае, например, незначительности причиненного ущерба (кража малоценной вещи, повреждение имущества, если для его восстановления не требуется значительных затрат). При совершении умышленного преступления должно быть установлено, что умысел виновного был направлен именно на совершение малозначительного деяния и причинение последствий, не обладающих высокой степенью общественной опасности.

Так, Б. 28 декабря 1997г., находясь в торговом зале магазина, взял шнурки стоимостью 18 руб. и один тюбик крема для обуви по цене 36 руб. и, не оплатив их стоимость, вышел из торгового зала магазина, однако при выходе был задержан. Б. осужден Тверским межмуниципальным (районным) судом ЦАО г. Москвы по ч.3 ст.30, ч.1 ст.158 УК. Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ 13 апреля 1999г. отменила приговор в отношении Б., указав на малозначительность совершенного деяния.

Если же виновное лицо замышляло причинить существенный вред, но по не зависящим от него причинам не смогло этого добиться, деяние не может считаться малозначительным. Например, виновный, считая, что гражданин К. получил крупный гонорар и хранит его в конверте, совершает кражу конверта. На деле оказалось, что деньги были положены в банк, а в конверте находилось письмо личного характера. В подобной ситуации малозначительность деяния отсутствует, оно должно быть расценено как покушение на хищение в крупном размере.

При решении вопроса о том, какое хищение мелкое или уголовно - наказуемое было совершено, основываясь на законе, следует исходить, прежде всего, из стоимости похищенного.

Кроме того, возможны ситуации, когда лицо систематически совершает мелкие хищения. Лицо, вставшее на путь систематического совершения мелких хищений, становится общественно опасным. Следовательно, и реакция государства относительно оценки его деяний должна быть изменена. На наш взгляд, действующий КоАП РФ такую возможность не предусматривает.

Полное отсутствие очевидцев наиболее ярко характеризует существо кражи как тайного хищения, при котором вор стремится в процессе изъятия имущества избежать визуального контакта с кем бы то ни было, включая не только собственника имущества или его владельца, но и посторонних лиц, могущих воспрепятствовать преступлению или изобличить преступника в качестве очевидцев содеянного. При этом посторонними считаются не все лица, оказавшиеся на месте преступления, а лишь те, от которых преступник не может ожидать не только содействия, но хотя бы пассивного попустительства хищению. В этом смысле к числу посторонних нельзя отнести соучастников похитителя (иначе любое групповое хищение было бы открытым), а также тех лиц, с которыми он связан родственными, приятельскими и другими близкими либо доверительными отношениями, которые дают ему реальное основание полагать, что эти лица не будут по меньшей мере противодействовать изъятию имущества, а по большему счету способствовать изобличению его впоследствии. С этой точки зрения хищение не перестает быть тайным, когда виновный действует на глазах родственников или знакомых, рассчитывая на их молчаливое согласие, попустительство или даже одобрение. Бойцов А.И. Преступления против собственности. - СПб., 2002. С. 312-313.

В п. 4 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27.12.2002г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое», подчеркивается «Если присутствующее при незаконном изъятии чужого имущества лицо… является близким родственником виновного, который рассчитывает в связи с этим на то, что в ходе изъятия он не встретит противодействия со стороны указанного лица, содеянное следует квалифицировать как кражу чужого имущества. Если перечисленные лица принимали меры к пресечению хищения чужого имущества (например, требовали прекратить эти противоправные действия), то ответственность виновного за содеянное наступает по ст.161 УК РФ. Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2003. № 2. С. 2-6.

Следует в то же время отметить, что Пленум излишне сузил круг лиц, присутствующих при изъятии чужого имущества, на молчание которых может полагаться виновный. Так, в числе этих лиц не назван супруг(га). Мотивы, которыми руководствовался пленум, в общем, понятны: в ст.5 УПК РФ к числу близких родственников отнесены «супруг, супруга, родители, дети, усыновители, усыновленные, родные братья и родные сестры, дедушка, бабушка, внуки». Уголовно-процессуальный кодекс от 18 декабря 2001 г. N 174-ФЗ.// Собрание законодательства Российской Федерации от 24 декабря 2001 г. N 52 (часть I) ст. 4921.

Однако в этой же статье УПК РФ подчеркнуто, что речь идет о понятиях, употребляемых в «настоящем Кодексе». Уголовный же закон к числу близких родственников супруга(у) не относит, отдельно называя их в примечаниях к ст.308, 316 УПК РФ. Кроме того, есть и другие лица, на молчание которых виновный может рассчитывать: жених или невеста, друзья, лица, с которыми ранее совершал преступления или отбывал наказание и т.д. Лопашенко Н. Новое Постановление Пленума Верховного Суда РФ по хищениям // Законность. 2003. №3. С. 31. Едва ли хищение, совершенное в присутствии только этих лиц, можно считать открытым, степень его опасности, значительно ниже степени общественной опасности грабежа.

Примером обоснованной переквалификации действий виновного с грабежа на кражу является дело Захарищева, который Южноуральским городским судом Челябинской области был признан виновным в том, что вместе со своей знакомой Макеевой пришел в комнату, где ранее бывал с разрешения знакомой Ляпиной, и похитил стереомагнитолу с четырьмя кассетами, принадлежащими матери Ляпиной. Исходя из этого, что он совершил указанные действия в присутствии Макеевой, органы следствия и суд квалифицировали их как открытое хищение.

Удовлетворяя протест о переквалификации содеянного, Верховный Суд РФ исходил из того, что Макеева - знакомая Захарищева. Договорившись между собой, они пришли в комнату, где раньше бывал Захарищев, с целью распить спиртное и остались там ночевать. Захарищев, увидев под кроватью магнитолу, предложил Макеевой совершить кражу, но она отказалась и впоследствии безразлично отнеслась к его преступным действиям. Таким образом, к свидетелю Макеевой не относится понятие «постороннего или другого лица», в присутствии которого совершена кража личного имущества. Захарищев сознавал, что Макеева для него близкий человек, и был уверен в сохранении тайны похищения. Определение Судебной коллегии по уголовным делам Верховного Суда РФ по делу Макеева // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 1995. №2. С. 6.

Е.С. Киселёва,

магистрант

Прошло уже более 10 лет с момента введения в действие Уголовного кодекса РФ, который

закрепил экономические, политические и социальные изменения, произошедшие в стране.

Как и любой закон переходного периода, он создавался в условиях острой необходимости,

поэтому многие нормы оказались далеки от совершенства, в т.ч. и ст. 158, устанавливающая

ответственность за кражу. С тех пор она несколько раз подвергалась изменениям, менялись

квалифицирующие признаки: отменялись старые, вводились новые. Однако осталось еще

очень много проблем, в частности связанных с применением квалифицирующих признаков,

базирующихся на размере причиненного преступлением ущерба.

Статья 158 УК РФ содержит несколько квалифицирующих признаков, отражающих раз-

мер причиненного ущерба. Это кража с причинением значительного ущерба гражданину

(п. «в» ч. 2 ст. 158), кража в крупном размере (п. «в» ч. 3 ст. 158) и кража в особо крупном

размере (п. «б» ч. 4 ст. 158).

На первый взгляд может показаться, что система этих признаков довольно логична.

Однако невозможно не заметить, что квалифицирующий признак «кража с причинением

значительного ущерба гражданину» выпадает из общей системы признаков, указывающих

на размер похищенного.

Следовательно, в них отсутствует единый критерий выделения, что мешает структуриро-

вать данные признаки в стройную систему. Вопрос о том, как наилучшим образом согласовать

указанные квалифицирующие признаки, активно обсуждается в юридической литературе. В

основном преобладают два мнения. Одни авторы предлагают заменить квалифицирующий

признак «кража с причинением значительного ущерба гражданину» на «кража, совершенная

в значительном размере»1. Согласно другой точке зрения критерием общественной опас-

ности совершенного преступления должно стать такое понятие, как ущерб, который, в свою

очередь, должен подразделяться на значительный, крупный и особо крупный2. Однако, по

нашему мнению, обе эти точки зрения страдают одним недостатком: все три признака авто-

рами воспринимаются как целостная система. Анализ и сравнение критериев, по которым

происходит признание преступления причинившим значительный ущерб или совершенным

в крупном или особо крупном размере, приводит нас к выводу, что эти признаки схожи лишь

внешне, но имеют разную природу.

тельным необходимо учитывать имущественное положение потерпевшего, заработную плату,

наличие иждивенцев, стоимость похищенного, его значимость для потерпевшего и т.д.3 В то же

время не может быть признан значительным ущерб, составивший менее 2 500 руб. Некоторые

«уголовная ответственность преступников ставится в прямую зависимость от обстоятельств,

характеризующих потерпевшего. Но они, как правило, неизвестны преступнику»4. В связи с

этим нельзя не согласиться с мнением, что при определении значительности ущерба необхо-

димо руководствоваться не только объективными критериями, но и субъективными, прежде

всего осознанием преступником значительного размера причиненного ущерба. Таким образом,

понятие «значительный ущерб» является оценочно-конкрет ным5. Это означает, что признание

причиненного ущерба значительным зависит как от субъективных факторов, включающих

умысел виновного на совершение кражи в размере, превышающем сумму в 2 500 руб., а так-

же осознание им значительности причиненного ущерба для собственника имущества, так и

от объективных - размера реально причиненного преступлением ущерба. Также далеко не

последнее место занимают субъективная оценка потерпевшим причиненного ему ущерба и

иные объективные факторы (заработная плата, наличие иждивенцев и т.д.).

Совсем иная ситуация складывается с признанием кражи, совершенной в крупном либо

особо крупном размерах. Здесь все четко регламентировано законодательной формулиров-

кой: установлены конкретные минимальные суммы и отсутствуют какие-либо сопутствующие

условия. Такая формулировка позволяет избежать многих проблем при квалификации.

Таким образом, изложенное свидетельствует об отсутствии в законодательстве единоо-

бразного подхода к выделению квалифицирующих признаков, базирующихся на размере

причиненного ущерба. Следовательно, данные признаки нельзя рассматривать как одно-

родные и нет необходимости пытаться привести их к «единому знаменателю». Законодатель

сформулировал свой подход к данному вопросу достаточно четко, отразив эти признаки

именно таким образом и тем самым показав, что они не равнозначны.

В то же время при применении квалифицирующего признака «кража с причинением

значительного ущерба гражданину» возникает и другая, не менее существенная проблема.

Несмотря на то, что за годы действия УК РФ 1996 г. законодатель предпринял несколько

попыток усовершенствования ст. 158, законодательная формулировка остается весьма

далекой от совершенства. Это очевидно, даже если не затрагивать упомянутую проблему

соотнесения данного признака с кражей в крупном и особо крупном размерах.

Квалифицирующий признак «кража с причинением значительного ущерба» распро-

страняется на очень ограниченный круг лиц, в отношении которых может быть совершено

данное преступление. В отличие от ст. 144 УК РСФСР 1960 г. (в ред. Федерального закона от

1 июля 1994 г. № 10-ФЗ)6, в их число не включаются случаи похищения государственного и

муниципального имущества. Такое положение не может быть признано удовлетворительным,

т.к. не соответствует конституционному принципу равной охраны всех форм собственности.

Помимо этого из числа потерпевших исключены юридические лица, а также, если следовать

букве закона, граждане иностранных государств и лица без гражданства, что создает до-

полнительные трудности при квалификации. Зачастую правоприменители толкуют данную

норму расширительно, применяя ее в отношении иностранных граждан и лиц без граждан-

ства. Однако такое толкование по сути есть применение уголовного закона по аналогии,

что является прямым нарушением ч. 2 ст. 3 УК РФ.

К сожалению, Пленум Верховного Суда РФ не обратил должного внимания на эту про-

блему, и в постановлении от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о

краже, грабеже и разбое» отсутствует разъяснение, как поступать в случае, если кража на

сумму более 2 500 руб. совершена в отношении лица, принадлежащего к одной из указан-

В связи с этим в юридической литературе высказываются различные предложения: от

замены формулировки «причинение значительного ущерба гражданину» на «причинение зна-

чительного ущерба потерпевшему»7 до полной отмены данного квалифицирующего признака8.

По нашему мнению, для ликвидации разрыва в охране различных форм собственности вовсе

не обязательно предпринимать такие радикальные меры, как отмена упомянутого квалифи-

цирующего признака, т.к. это создаст серьезные проблемы на практике при квалификации:

разрыв между простой кражей и кражей в крупном размере огромен. Такое решение проблемы,

следовательно, связано с массой дополнительных трудностей. Нам представляется более вер-

ным мнение тех ученых, которые считают, что наилучшим выходом из создавшейся ситуации

было бы изменение законодательной формулировки «кража с причинением значительного

ущерба гражданину» на «кража с причинением значительного ущерба потерпевшему».

Таким образом, несмотря на многочисленные попытки совершенствования уголовного

законодательства, остается все еще масса нерешенных проблем с его применением. Это

очень хорошо видно на примере квалифицирующих признаков кражи, базирующихся на

размере причиненного ущерба.

П. Яни, кандидат юридических наук.

В этой статье рассматриваются следующие аспекты вопроса квалификации хищений: а) проблемы субъективной оценки ущерба при расследовании хищений имущества фирм и б) проблемы, связанные с предметом хищения при мошенническом завладении так называемыми безналичными кредитными средствами.
Говоря о сложностях установления ущерба от хищений, нельзя не вспомнить, что при отсутствии в законе понятия этого преступного деяния ущерб не всегда указывался в качестве его элемента. Наличие его зачастую как бы подразумевалось, поскольку имелось в виду, что изъятие как таковое влечет причинение материального вреда. Значение этого элемента хищения связывалось, главным образом, с проблемой толкования оценочных признаков состава этого преступления, таких, как крупный и особо крупный размер, значительный ущерб и др. Описание законодателем последствий хищения посредством терминов "размер" и "ущерб" привело к возникновению точки зрения о необходимости включения в сумму именно "ущерба" не только стоимости непосредственно похищенного, нот и, в частности, упущенной выгоды. Обсуждалось много иных вопросов определения содержания категории "ущерб, причиненный хищением". Хотя не менее важен другой аспект проблемы ущерба, а именно - возникшие в следственной практике сложности установления этого элемента хищения в ряде распространенных в предпринимательской и банковской деятельности ситуаций. Вопрос, таким образом, связан с необходимостью определения границ субъективной оценки ущерба при расследовании хищений имущества фирм.
В оргметодотделе управления по надзору за расследованием преступлений Генеральной прокуратуры РФ обсуждалось уголовное дело о хищении средств акционерного общества "Нива" (далее - АО "Нива"). Из материалов дела усматривалось, что АО "Нива" заключило договор о совместной деятельности с ТОО "Прибой" (далее - ТОО), возглавляемым Б. В соответствии с этим договором на счет ТОО АО "Нива" перечисляло различные суммы. В частности, в 1993 г. было перечислено около 60 млн. руб. Эти средства, "обналиченные" затем Б., возвращались в АО.
В 1994 г. Б. попросил руководство АО "Нива" перечислить в очередной раз средства не на счет ТОО - так как, по его словам, эти средства сразу бы "ушли" на погашение долгов ТОО, - а на счет индивидуального частного предприятия (далее - ИЧП), принадлежащего некоему Т.
Сумма в 300 млн. руб., в два приема перечисленная на счет ИЧП, была получена Т. наличными и, по его утверждению, передана Б., который, однако, получение этих денег от Т. отрицал. Из материалов дела усматривалось, что выяснить судьбу денег после получения их со счета своей фирмы Т. не представилось возможным.
Одним из доводов следователя, прекратившего дело, были следующие соображения: учредители АО "Нива" требовали прекращения уголовного дела ввиду того, что не считали себя понесшими ущерб в результате исчезновения денег. Таким образом, решение вопроса об обоснованности решения по делу лежало, так сказать, в чисто квалификационной плоскости и не было связано со спором о необходимости учета мнения пострадавшей стороны о том, возбуждать или не возбуждать уголовное преследование.
При составлении организационно - методическим отделом заключения по этому казусу учитывалось, что в материалах дела есть доказательства признаков хищения: средства, перечисленные АО "Нива" для реализации договора, исчезли, т.е. объективно изъяты из владения вопреки волеизъявлению собственника, которого представляет руководитель АО "Нива".
Что же касается установления в этой ситуации такого признака хищения, как ущерб, который отрицали акционеры, то вопрос заключался в том, насколько широки границы допустимости субъективной оценки наличия данного признака, т.е. насколько правоприменитель связан при квалификации этого состава мнением пострадавшей стороны.
Следует сказать, что с появлением в законодательстве родового определения хищения, раскрываемого в том числе и посредством такого признака, как причинение ущерба собственнику или иному владельцу этого имущества, правоприменитель, зачастую не знакомый с изложенными в литературе мнениями на этот счет, был несколько дезориентирован. Некоторые прокуроры и следователи восприняли это положение не просто как указание законодателя на то, что по каждому делу о хищении должен быть доказан ущерб, причиненный изъятием имущества, но и как необходимость выяснять у пострадавшей стороны (потерпевшего либо представителя юридического лица), считает ли та, что ущерб ей причинен.
При обсуждении приведенного выше казуса в управлении по надзору за расследованием преступлений был сделан вывод, что в данном случае выяснение мнения пострадавшей от изъятия средств стороны нельзя расценивать как обязательное требование. Обосновано такое заключение тем, что, во-первых, это прямо не следует из интерпретации термина "ущерб", в отличие, скажем, от термина "значительный ущерб", являющегося оценочным, а потому требующим выяснения мнения на этот счет пострадавшего (см., например, п. 7 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 25 апреля 1995 г.).
Во-первых, ущерб - понятие гражданско - правовое, характеризующее результат определенного воздействия на отношения собственности. В уголовном праве он является только признаком хищения, влияющим на квалификацию преступления. Если же обратиться к положениям гражданского законодательства, регулирующего вопросы возмещения ущерба, то нигде не обнаружим указание на этот негативный результат чьих-либо действий как на категорию субъективную. Напротив, использование данного термина в ст. 15 ГК РФ говорит об ином: "Под убытками понимаются расходы, которые лицо, чье право нарушено, произвело или должно будет произвести для восстановления нарушенного права, утрата или повреждение его имущества (реальный ущерб...)".
Таким образом, ущерб как основание для его возмещения вполне объективен. От пострадавшего зависит не определение того, был или не был причинен ущерб, а то, желает ли он восстанавливать свои права гражданско - правовыми средствами.
Из сказанного следует, что в большинстве очевидных случаев, как и в рассматриваемом, для заключения о причинении изъятием ущерба вовсе не требуется прямое указание на это владельца утраченного имущества. В изложенной выше ситуации ущерб очевиден, поскольку отсутствие 300 млн. руб. налицо.
Принципиально и то, что указание в постановлении о прекращении уголовного дела на отсутствие ущерба от изъятия средства является лишь неверной трактовкой существа обращения акционеров. Это обращение говорит не о том, что ущерба не причинено, а лишь об отсутствии претензий к кому-либо, кто может быть причастен к исчезновению денег. Речь здесь идет о таких требованиях, которые могут быть предъявлены путем подачи гражданского иска в рамках расследования по делу или вне его.
Поэтому заявление акционеров об отсутствии претензий, связанных с исчезновением 300 млн. руб., вовсе не связывает следственные органы и не препятствует расследованию обстоятельств хищения. Субъективная оценка пострадавшего не должна учитываться при установлении такого признака хищения, как ущерб.
Если из указанного заявления акционеров следует, что претензий нет ввиду того, что ущерб возмещен, то и это может лишь означать, что похитители - Т., Б., кто-либо из руководства АО - решили вернуть похищенное и реализовали свое благое намерение. Однако сам по себе этот факт не может служить основанием для непривлечения их к уголовной ответственности по основаниям реабилитирующим, поскольку возврат похищенного не является обстоятельством, освобождающим от уголовной ответственности.
Для прекращения дела о хищении за отсутствием состава преступления необходимо установление умысла изъявших средства на их временное позаимствование и возвращение их собственнику именно в соответствии с указанной целью, а не из-за страха перед возбуждением уголовного дела.
Теперь рассмотрим, во всех ли случаях похищенное имущество должно обладать таким признаком, как вещественность? Как решается вопрос об этом признаке предмета хищения в случае посягательства на имущество, находящееся на банковском счете и ли во вкладе? Кроме того, поскольку зачастую безналичные средства похищают в банке, маскируя хищение кредитным договором, коснемся и вопроса определения принадлежности денежных средств, которыми преступно завладевают.
Вопрос о предмете хищения при завладении безналичными средствами заострен правоприменительной практикой потому, что нередко при поступлении похищенных средств на счет фирмы и при том, что эти средства не были затем "обналичены", рассматриваемые действия квалифицируются следственными органами как покушение на хищение.
Казалось бы, определяя момент окончания хищения, следует руководствоваться установленными в правоприменительной практике и науке уголовного права критериями для разграничения оконченного хищения и покушения на него. Первым является момент выхода имущества из владения собственника, а вторым - момент, с которого виновный имел возможность фактически распорядиться похищенным.
Однако многие работники правоприменительных органов, в том числе некоторые члены Верховного Суда, не могут согласиться с тем, что похищенные указанным образом безналичные денежные средства могут находиться в распоряжении виновных даже не будучи "обналиченными", и, кроме того, указывают на то, что такие средства не обладают признаком вещественности. Вот, мол, когда эти средства превратятся в наличные, тогда можно будет говорить об оконченном хищении. Такая позиция привела к тому, что по ряду уголовных дел действия похитителей квалифицировались как покушение на хищение, хотя средства уже находились на счете фирмы, которой руководил мошенник, получивший возможность ими распоряжаться, даже не "обналичивая".
Таким образом, проблема в значительной степени может быть решена путем обращения к вопросу об определении предмета хищения применительно к новым способам мошенничества. В последние годы система расчетов, когда деньги используются в качестве платежного средства, не "превращаясь" в денежные знаки, стала представлять немалую сложность для практики и теории квалификации хищений. Для решения этой задачи была предпринята попытка ревизовать то утверждение, что "предмет хищения всегда материален, составляет часть материального мира, обладает признаком вещи".
Следует сказать, что такая позиция в целом преобладала в дискуссии о возможности отнесения к предмету хищения электроэнергии, информации и т.п. И если ранее мнение, что "необоснованное расширительное истолкование органом правосудия понятия "имущество" как предмета хищения приводит... к ошибочному применению закона об ответственности за названное посягательство...", было связано с понятием имущества как предмета хищения, то ныне, будучи легитимировано, понятие хищения представляет собой образец бланкетной нормы и требует уяснения путем обращения к гражданскому законодательству.
Мы исходили из тех соображений, что согласно ст. 128 ГК РФ к имуществу относятся и деньги. Статья 140 ГК, озаглавленная "Деньги", указывает на рубль как на платежное средство, одновременно устанавливая, что платежи на территории Российской Федерации осуществляются путем наличных и безналичных расчетов. Таким образом, систематический подход в анализе указанных норм заставляет отнести так называемые безналичные деньги, т.е. денежные средства, находящиеся на банковских счетах, к имуществу, а отсюда - и к чужому имуществу, могущему быть предметом хищения.
Вместе с тем, коррективы в нашу позицию внесло обсуждение рассматриваемой проблемы на кафедре уголовного права МГУ, в ходе которого профессор Е. Суханов дал заключение о том, что хотя вклад в банк и безналичные деньги, безусловно, включаются в понятие имущества, однако формула "собственник вклада" или "денежные средства в банковском вкладе" - понятия условные, так как и вклад, и безналичные деньги являются правами требования обязательственно - правового, а не вещно - правового характера.
Также мы обратили внимание на то, что ст. 147 УК РСФСР (ст. 159 УК РФ) говорит о преступности приобретения права на имущество путем обмана либо злоупотребления доверием (мошенничество), а примечание к ст. 144 УК РСФСР (ст. 158 УК РФ) определяет хищение лишь как изъятие и (или) обращение чужого имущества в свою или других лиц пользу и пр. На первый взгляд, здесь имеется противоречие, поскольку приобретение права не есть "изъятие" или "обращение" в свою пользу.
Однако статья 128 ГК РФ содержит формулировку "иное имущество, в том числе имущественные права", из которой следует, что обратить в свою пользу при хищении можно и имущественные права. Таким образом, противоречие устраняется.
Профессор Г. Борзенков предложил следующее поддержанное всеми участниками обсуждения решение: расценивать мошенническое завладение наличными средствами как посягательство на имущество, а завладение безналичными средствами как неправомерное завладение имущественными правами обязательственного характера.
Следует заметить, что Г. Борзенков и ранее указывал на особенность такой формы хищения, как мошенничество, при которой можно неправомерно завладеть не только имуществом, но и правом на него, на что есть указание в законе. В частности, как преступное завладение правом пользования жилым помещением он предлагал расценивать мошенническое завладение "неприватизированной" квартирой.
А раз в понятие имущества входят и так называемые безналичные средства, то при поступлении их на счет фирмы в результате хищения и при том, что виновные могли фактически ими воспользоваться, деяние надлежит квалифицировать как оконченное хищение.
Кому же в рассматриваемых ситуациях принадлежит указанное имущество: лицу, передавшему свои средства в банк по различного вида договорам, или самому банку?
Отвечая на этот вопрос, следует, по нашему мнению, согласиться с трактовкой Е. Суханова положений Гражданского кодекса, в соответствии с которой банк, получая указанные средства, становится их собственником, а у вкладчика (кредитора) появляется на эти средства право требования. Стало быть, мошеннически завладевая средствами "под прикрытием" кредитного договора, виновный посягает на средства банка, которому и причиняется ущерб.

Анализируются положения современного уголовного законодательства в части определения признаков тайного хищения собственности (кражи); дается обзор трудов российских правоведов, касающихся основных проблем, возникающих при определении уголовной ответственности за кражу.

Ключевые слова: кража, уголовная ответственность, хищение, преступления против собственности.

Кража является одним из древнейших преступлений: уже в законах Ману проводилось разграничение между тайным и открытым хищением чужой собственности и предусматривалось ужесточение санкций при рецидиве преступления . Тайность хищения как элемент объективной стороны кражи прослеживается и в Судебнике 1497 г., который предусматривал более строгое отношение именно к скрытому, тайному способу осуществления хищения, что определяется моральными и социальными отношениями того времени . В советский период долгое время превалировал классовый подход, обеспечивающий более строгое наказание за хищения социалистической, государственной собственности. В настоящее время Уголовным кодексом РФ (УК РФ) в разделе «Преступления против собственности» в ст. 158 зафиксирован состав преступления «Кража» . В России это самое распространенное преступление: 45,7 % в 2015 г. составляли именно кражи, и число зарегистрированных краж ввиду сложной экономической обстановки обнаруживает тенденцию к росту . Пути решения отдельных сложных вопросов, касающихся правоприменения нормы о краже, изложены в Постановлении Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» , однако ряд моментов продолжает оставаться дискуссионным и вызывает полемику среди ученых и практиков.

Объектом кражи выступают отношения собственности. Несмотря на то что, в соответствии с Конституцией РФ, все формы собственности подлежат равной защите, не все авторы считают, что отражение этого положения в уголовном законодательстве справедливо. И. С. Пантюшин отмечает: «Предприниматели, бизнесмены и государство имеют значительно больше возможностей по сбережению и защите своего имущества и имущественных прав и интересов, чем обычные граждане в этой связи. Мы считаем, что личная собственность (имущество граждан) должна иметь приоритет в уголовно-правовой защите и охране» . Целесообразно согласиться с такой точкой зрения.

Предметом кражи выступает конкретное имущество, имеющее материальные, экономические и юридические признаки. Однако относительно предмета кражи имеется ряд спорных вопросов, вытекающих, как представляется, из различного понимания сущности данных признаков. Н. Н. Базентинова затрагивает проблему возможности кражи недвижимого имущества и приходит к выводу, что земельный участок также может являться предметом кражи, так как изъятие, по мнению исследователя, осуществляется в двух способах — физическом (фактическое изъятие) или юридическом (обращение в собственность) .

B. М. Семенов также указывает на следующие спорные проблемы, касающиеся предмета кражи: во-первых, считать ли таковым материальные субстанции вроде электроэнергии и газа, во-вторых, можно ли отнести к предмету кражи информацию? При этом сам исследователь положительно отвечает на оба вопроса . Сложным также является уголовно-правовая квалификация деяния, в ходе которого происходит изъятие уже украденного имущества. Например, В. А. Владимиров считает, что содеянное должно признаваться кражей . Иная точка зрения представлена в работе С. А. Елисеева, который считает, что здесь преступление против собственности отсутствует, так как отношениям собственности был причинен ущерб при первой краже, и если второй похититель не знает о происхождении изымаемого имущества, то его действия подлежат оценке как покушение на кражу .

Объективная сторона кражи формируется четырьмя признаками:

общественно опасным деянием (действием) — хищением;
общественно опасными последствиями в виде имущественного ущерба;
причинно-следственной связью между хищением и наступившим у потерпевшего имущественным ущербом;
тайным способом совершения хищения.

Наибольшую сложность при квалификации кражи и соответственно исследовательский и практический интерес вызывает признак тайного способа хищения. Он характеризуется со стороны объективного и субъективного критерия. Объективный критерий характеризует отношение к совершаемому изъятию имущества со стороны собственника, владельца либо другого постороннего лица, которое выражается в том, что указанные лица не сознают акта противоправного изъятия имущества. На практике можно выделить четыре возможных варианта такой ситуации:

а) на месте преступления вообще больше никого нет, кроме вора (это случается наиболее часто);

б) указанные лица не замечают акта изъятия (если он производится профессионально);

в) указанные лица замечают физический акт изъятия, но не сознают его противоправности;

г) сам потерпевший не осознает противоправности изъятия у него имущества вследствие психологического воздействия на него виновным.

Субъективный критерий характеризует отношение самого похитителя к возможности осознания другими лицами акта противоправного изъятия, и оно очень простое: похититель убежден, что факт противоправного изъятия никто не сознает. Хищение является тайным, когда налицо оба критерия или только субъективный .

Субъект кражи — общий, ответственность наступает с 14 лет. Субъективная сторона кражи заключается в прямом умысле и корыстной цели. Последнее обстоятельство также вызывает споры у правоведов, обусловленные, как представляется, различием в понимании корысти в общем морально-нравственном и уголовно-правовом понимании.

Обычной в этом плане иллюстрацией расхождения стало упоминание персонажа фильма «Берегись автомобиля» Юрия Деточкина, который похищал автомобили, приобретенные их владельцами на нечестно заработанные деньги, продавал их, чтобы затем передать вырученные суммы в детские дома. В практике правоприменения корыстные мотивы исключаются, когда, во-первых, виновный не имеет намерения обратить предмет кражи в свою пользу или пользу других лиц «насовсем», во-вторых, когда чужим имуществом завладевают в связи с предполагаемым правом на него .

Довольно сложным вопросом является отграничение отношений собственности, регулируемых различными отраслями права. В частности интерес представляет разграничение находки и кражи. Например, В. Хилюта, анализируя различные подходы к пониманию брошенной и оставленной вещи, сопоставляя действия и мотивы нашедшего, приходит к выводу, что «предметом хищения не может являться найденное, брошенное, случайно оказавшееся у лица имущество; присвоение оставленных вещей должно образовывать хищение чужого имущества. Хищение потерянных, забытых вещей будет иметь место (помимо, конечно же, всех признаков самого хищения) при наличии двух альтернативных условий:

а) присваиваемое имущество должно находиться во владении собственника, и этот собственник (владелец) точно знает, где находится его забытое, потерянное имущество;

б) виновное лицо при присвоении вещи достоверно знает, кому принадлежит присваиваемое имущество (или имеет разумное основание полагать, где находится владелец вещи и что он может за ней вернуться)» .

Таким образом, можно прийти к выводу, что сложности квалификации и, соответственно, наступления уголовной ответственности за деяния, предусмотренные нормами о краже, связываются с объективными противоречиями в понимании таких понятий, как «хищение», «тайное хищение», «корысть». Данные противоречия могут быть сняты, во-первых, за счет внесения в уголовный закон корректировок, исключающих двоякое толкование, а во-вторых — за счет тщательного выявления обстоятельств дела, имеющих значение для квалификации.

Список литературы

1. Базентинова, Н. Н. Земельный участок как предмет кражи / Н. Н. Базентинова // Рос. юрид. журн. — 2006. — № 3. — С. 162—165.
2. Владимиров, В. А. Квалификация похищений личного имущества / В. А. Владимиров. — М., 1974. — 450 с. 80
3. Елисеев, С. А. «Хищение похищенного»: проблемы квалификации / С. А. Елисеев // Уголов. право. — 2008. — № 1. — С. 45 — 49.
4. История государства и права Древнего Востока и античного мира: учеб. пособие / под общ. ред. Е. В. Суверова. — Барнаул, 2015. — 116 с.
5. Кравцов, Р. В. К вопросу о признаках состава кражи чужого имущества / Р. В. Кравцов, B. И. Кузнецов // Сиб. юрид. вестн. — 2015. — № 4. — С. 82 — 89.
6. Михайлова, А. Меньше денег — больше краж [Электронный ресурс] // РБК-газета. — URL: http://www.rbc.ru/newspaper/2016/01/13/56bc84939a794713b417138a (дата обращения: 01.02.2016).
7. Пантюшин, И. С. Предложения по оптимизации уголовной ответственности за кражу / И. С. Пантюшин // Вестн. Тамбов. гос. ун-та. — 2009. — № 8 (76). — С. 417 — 419.
8. Пантюшин, И. С. Цель кражи / И. С. Пантюшин // О-во и право. — 2009. — № 1. — C. 187—189.
9. Рожнов, А. А. Кража (татьба) по Судебнику 1497 года / А. А. Рожнов // О-во и право. — 2011. — № 4. — С. 39 — 42.
10. Семенов, В. М. Социальные, уголовно-правовые и криминологические основы борьбы с кражами: автореф. дис. ... д-ра юрид. наук / В. М. Семенов. — М., 2006. — 56 с.
11. Хилюта, В. Присвоение потерянных и забытых вещей / В. Хилюта // Уголов. право. — 2010. — № 1. — С. 45 — 48.

Библиографическое описание: Бородина, И. П. Проблемы уголовной ответственности за кражу / И. П. Бородина // Вестник Челябинского государственного университета. Серия: Право. — 2016. — Т. 1, вып. 2. — С. 78 — 81.

PAGE \*Arabic 3

ВВЕДЕНИЕ .......................................................................................................3

ГЛАВА 1 СОЦИАЛЬНО-ПРАВОВАЯ ОБУСЛОВЛЕННОСТЬ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА КРАЖУ В РОССИЙСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ ...........................................................................................7

1.1. Понятие и виды уголовной ответственности..........................................7

1.2. Основание уголовной ответственности..................................................14

1.3. Кража как форма хищения.......................................................................20

ГЛАВА 2. УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПРЕДУСМОТТРЕННОГО СТАТЬЕЙ 158 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИ ..............................25

2.1. Объективные и субъективные признаки преступления........................25

2.2.Квалифицирующие и особо квалифицирующие признаки преступления..............................................................................................................32

ГЛАВА 3 ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ОБ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА КРАЖУ ..........................................38

3.1. Отграничение кражи от иных форм хищения.......................................38

3.2. Вопросы квалификации кражи................................................................45

ЗАКЛЮЧЕНИЕ .............................................................................................51

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И ЛИТЕРАТУРЫ .........................................................................................................55

ПРИЛОЖЕНИЯ .............................................................................................60

ВВЕДЕНИЕ

Актуальность темы. Уголовно-правовая защита собственности - одна из конституционных гарантий права собственности. Согласно ст. 8 Конституции РФ: «В Российской Федерации признаются и защищаются равным образом частная, государственная, муниципальная и иные формы собственности». Посягательства на собственность - традиционные преступления в структуре уголовного закона любого государства. Вместе с посягательствами на личность, и особенно с убийствами, преступления против собственности, прежде всего хищения, были самыми первыми преступлениями, с которыми столкнулось человечество. Они возникли с момента зарождения в обществе собственности, признавались преступными всеми общественно-экономическими формациями и государствами, преступны и наказуемы и сейчас.

Кража достаточно серьезное преступление против собственности, ибо наносит огромный ущерб государству и обществу.

Важнейшей проблемой последних лет стал рост преступлений в различных сферах общественной жизни, в том числе и в сфере экономики. К причинам такого роста можно отнести изменения, происходящие в экономических условиях России: переход к рыночной экономике, появление различных форм собственности, а также снижение уровня жизни населения, безработица, снижение нравственного уровня в обществе и многое другое. Преступления против собственности и борьба с ними превратились в одну из самых актуальных проблем современной юридической практики.

За последние десятилетия новые виды деяний, посягающих на нормальное развитие общественных отношений, потребовали своего реагирования со стороны уголовного законодательства.

Постоянные изменения уголовного закона, имея, безусловно, позитивные результаты, влекут за собой и некоторые отрицательные последствия. В частности, к таким последствиям можно отнести отсутствие стабильности в правоприменительной, судебной практике, которая сама по себе обладает криминогенным потенциалом и не способствует воспитанию граждан в духе соблюдения законности.

Косвенным последствием непрекращающегося реформирования уголовного законодательства, осуществляемого порой без достаточного теоретического обоснования, можно назвать и отставание научных разработок от потребностей практики.

Масштабность криминализации экономики и ее разрушительное воздействие почти на все сферы жизни нашего общества, неуклонный рост преступлений против собственности представляют реальную угрозу для экономической безопасности государства. В структуре преступности корыстные преступления, а именно кражи, занимают доминирующее положение. Они характеризуются устойчивой динамикой роста, латентностью, появлением новых способов совершения, увеличением размеров ущерба.

Широкая распространенность краж и, как следствие, значительный совокупный ущерб, причиняемый ими физическим и юридическим лицам, требуют постоянного совершенствования теории и практики уголовно-правовой борьбы с рассматриваемым видом преступной деятельности, выработки эффективных мер по противодействию кражам как социальному феномену, пустившему глубокие корни в российском обществе.

Изложенные обстоятельства определили практическую и научную актуальность темы проведенного исследования.

Степень научной разработанности темы. Так, уголовно-правовой анализ преступлений, направленных на хищение чужого имущества, в том числе и краж, дан в работах следующих ученых: Д. И. Бойцов, Г. Н. Борзенков, С. И. Буз, В. А. Владимиров, Б. В. Волженкин, Л. Д. Гаухман, С. А. Елисеев, Б. Д. Завидов, Г.А. Кригер, А. В. Комков, С. М. Кочои, В. А. Лихачев, Ю. И. Ляпунов, С. В. Максимов, В. В. Мальцев, П. С. Матышевский, М. Г. Миненок, В. С. Минская, Б. С. Никифоров, А. А. Пинаев, В. И. Плохова, А. И. Рарог, А. П. Севрюков, Е. А. Фролов, Г. И. Чечель и др.

Нормативно-правовая база. Конституция Российской Федерации, Уголовный кодекс Российской Федерации, Федеральные законы, включая Федеральный закон от 8 декабря 2003 года № 161-ФЗ «О приведении Уголовно-процессуального кодекса Российской Федерации и других законодательных актов в соответствие с Федеральным законом «О внесении изменений и дополнений в Уголовный кодекс Российской Федерации», Федеральный закон от 8 декабря 2003 года № 162-ФЗ «О внесении изменений в Уголовный кодекс Российской Федерации, Гражданский кодекс Российской Федерации, другие нормативно-правовые акты, посвященные регулированию отношений собственности.

Объектом настоящего исследования являются отношения собственности, охраняемые нормами уголовного права от корыстных посягательств (краж).

Предметом исследования являются законодательные положения о составе кражи как разновидности хищения чужого имущества, соответствующие научные взгляды, практика квалификации краж, назначения наказания за их совершение, наиболее типичные причины и условия совершения краж, деятельность правоохранительных органов по предупреждению преступлений этой категории.

Цель исследования - комплексное уголовно-правовое изучение проблем борьбы с кражами, а также разработка предложений и рекомендаций по совершенствованию уголовно-правовых норм об ответственности за кражи и практики их применения.

Задачи исследования:

1.Определить понятие, виды и основание уголовной ответственности.

2.Определить понятие кражи как формы хищения и сопоставить труды известных ученых при данном исследовании.

3.Проанализировать понятия «объекта» и «предмета» кражи, которые являются необходимыми элементами состава преступления.

4.Охарактеризовать объективные и субъективные признаки преступления.

5.Выявить проблемы применения законодательства об уголовной ответственности за кражу и пути их разрешения.

6.Внести предложения по изменению и дополнению статьи 158 Уголовного кодекса Российской Федерации, способствующие повышению эффективности правового регулирования вопросов борьбы с кражами и их предупреждения.

7.Выявить актуальные особенности и степень эффективности уголовной политики государства в отношении корыстных преступлений.

Методологической основой исследования являются общефилософский диалектический метод познания, а также применяемый на его основе ряд частнонаучных методов: сравнительно-правовой, документальный, формально логический, конкретно-социологический, статистический.

Структура дипломной работы. Работа состоит из введения, трех глав, включающих семь параграфов, заключения, списка использованной литературы и 3 приложений.

Глава 1 СОЦИАЛЬНО-ПРАВОВАЯ ОБУСЛОВЛЕННОСТЬ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА КРАЖУ В РОССИЙСКОМ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВЕ

1.1. Понятие и виды уголовной ответственности

Уголовная ответственность относится к числу фундаментальных понятий уголовного права и является связующим звеном между преступлением и наказанием. Именно в ней выражается смысл Уголовного кодекса.

Первые научные разработки, посвященные проблемам ответственности, появились в зарубежной литературе еще в XVII в. Ответственность изначально рассматривалась как социальный феномен, а с середины XIX в. как социально-правовое явление. Первые российские исследования этого вопроса относятся к началу века минувшего, а настоящий научно-исследовательский «бум» его рассмотрения в отечественной науке наблюдался в 7090-е годы ХХ века.

Изначально в науке советского уголовного права уголовную ответственность отождествляли либо с виной, либо с наказанием за совершенное преступление. 1

С методологической точки зрения отождествление тех или иных категорий выглядит не совсем верным потому, что обязательно встанет вопрос о главенстве того или иного названия. Если ответственность есть вина, то, следовательно, основной признак субъективной стороны уголовная ответственность. Если признавать главенство термина «вина», то мы привлекаем виновника преступления не к уголовной ответственности, а к вине. Абсурдность подобных утверждений очевидна.

Взгляд на уголовную ответственность как на наказание имеет наибольшее число приверженцев в науке уголовного права. Это вполне объяснимо: в бытовом понимании фраза «привлечен к уголовной ответственности» всегда ассоциируется с выражением «наказан». Но доктрина, безусловно, должна проникать в сущность явления. И с этих позиций бытовое мнение не совсем согласуется с уголовным законом. Так, гл. 11 УК РФ называется «Освобождение от уголовной ответственности», а гл. 12 «Освобождение от уголовного наказания». Анализ их статей позволяет утверждать, что, освобождая лицо от уголовной ответственности, мы тем самым освобождаем его и от наказания.

Но освобождение от уголовного наказания не означает освобождения от уголовной ответственности, и отождествление уголовной ответственности с наказанием не совсем правомерно.

А.А. Пионтковский считал, что «уголовная ответственность есть обязанность лица нести за совершенное преступление определенный личный или имущественный ущерб, указанный в санкции соответствующей статьи уголовного закона». 2

Безусловно, данное утверждение имеет право на существование и представляет особый научный и практический интерес. Основой приведенного определения является то, что уголовная ответственность это всегда обязанность. С момента совершения преступления у преступника, помимо комплекса существовавших обязанностей, как у любого гражданина, члена общества, появляется дополнительная обязанность. Следует согласиться, что обязанность это всегда неприятность, некое обременение, маленькое насилие над желаниями и волей. Обязанность возникает и существует объективно, независимо от воли и желания субъекта. Он может исполнять эту обязанность, может уклоняться от ее выполнения, но она при этом не исчезает.

Также под уголовной ответственностью (в материальном смысле) понимается «обязанность виновного лица дать в установленном порядке отчет о совершенном им преступлении: подвергнуться определенным правоограничениям (мерам пресечения и т.д.), вытекающим из порядка решения вопроса об ответственности, быть осужденным от имени государства и понести заслуженное наказание». 3

В данном определении ценно то, что авторы детализируют характер обязанности уголовной ответственности преступника (дать отчет в своих действиях, а не просто претерпевать лично-имущественный урон, предусмотренный уголовным законом за совершение преступления). В связи с этим возникает вопрос, что следует понимать под категорией отчета в совершенном преступлении? Авторы разъясняют данную категорию в самом определении, и это снимает часть вопросов, но проблема, на наш взгляд, состоит в том, что с точки зрения правовосстановительной ответственности причинитель вреда обязан возмещать ущерб, а не отчитываться перед потерпевшим о своей деятельности, достижениях, результатах, трудностях, обстоятельствах совершенного им преступления и т. п. Значит, использование термина «отчет» в соотношении с категорией уголовной ответственности не совсем удачно. 4

На наш взгляд, наиболее удачным определением уголовной ответственности является следующее: уголовная ответственность это фундаментальная уголовно-правовая категория, выражающая государственное принуждение, сущность которого составляет кара, назначаемая судом лицу, виновному в совершении преступления, состоящая в предусмотренных уголовным законом лишениях или ограничениях законных прав и свобод этого лица.

Уголовная ответственность это основанный на обвинительном приговоре суда статус преступника, выделяющий его из числа законопослушных граждан путем ограничения его прав, свобод, законных интересов.

Уголовный закон, за исключением истечения сроков давности, не должен освобождать от уголовной ответственности лиц, совершивших преступления. Это противоречит принципам уголовного права, задачам, стоящим перед ним. 5

Цели уголовной ответственности носят системный характер и включают восстановительные или социально-ретроспективные, исправительно-воспитательные и превентивные аспекты. Хотя УК РФ1996 г. и объективные условия нынешнего этапа общественного развития не вызывают необходимости цели перевоспитания, но ее закрепление законодателем в уголовном законе весьма желательно и целесообразно из-за ее социальной важности и жизненной потребности. 6

Назначение уголовной ответственности заключается в обеспечении законности, в предупреждении и пресечении преступлений, максимально возможном устранении ущерба, причиняемого ими обществу, государству и личности. Это достигается с помощью мер государственного принуждения: либо принудительным восстановлением нарушенных прав и пресечением противоправных деяний, либо наказанием преступника, либо сочетанием того и другого.

Уголовная ответственность является реакцией на совершение преступления, в результате которой осуществляется не только реализация правовых санкций, связанных с ним, но и решаются задачи превенции новых правонарушений. 7

Отечественное уголовное законодательство очень часто использует такие, казалось бы, самостоятельные, не связанные между собой категории, как «уголовная ответственность», «наказание», «иные меры уголовно-правового характера». Фактически же они находятся во взаимосвязи, позволяя нам поставить и попытаться решить вопрос о видах уголовной ответственности, их систематизации по образцу системы видов наказаний, представленной в ст. 44 УК РФ.

Несмотря на отсутствие в уголовном законодательстве РФ такого разделения, в отечественной уголовно-правовой науке возможность этого обсуждалась. Так, по мнению А.В. Наумова, уголовная ответственность подразделяется на наказание и иные меры уголовно-правового воздействия, не выступающие наказанием, при выделении непосредственно в ней двух самостоятельных видов, когда один из них реализуется без назначения наказания, а другой предполагает его. А.В. Наумов считает, что «в первом случае уголовная ответственность исчерпывается фактом осуждения лица (в соответствии с уголовно-процессуальным наказанием суд в этих случаях постановляет обвинительный приговор без назначения наказания); во втором случае содержанием уголовной ответственности выступает не только осуждение лица, но и применение к нему наказания, в том числе в некоторых случаях сюда входят и определенные уголовно-правовые последствия отбывания наказания, связанные, например, с институтом судимости». 8 А.В. Наумов предполагает существование двух видов уголовной ответственности.

Другими представителями была создана более представительная система (сформулировал Б.Т. Разгильдиев) в которой выделены следующие виды уголовной ответственности (уголовная ответственность «в чистом виде»):

1)не связанную с назначением наказания;

2)связанную с принудительными мерами воспитательного воздействия;

3)связанную с назначением наказания, но без его исполнения в момент вступления приговора в законную силу». 9

Вывод автора о существовании уголовной ответственности «в чистом виде» обосновывался нормой ч. 2 ст. 50 УК РСФСР1960 г., предусматривавшей ее реализацию без назначения наказания или каких-либо других мер уголовно-правового характера, когда виновное лицо при наличии всех признаков совершенного преступления на основании обвинительного приговора освобождается от наказания. Наряду с этим, в ст. 303 и ст. 309 УПК РСФСР законодатель допускал возможность вынесения обвинительного приговора суда и без назначения наказания. В действующем УК данный вид ответственности не предусматривается.

В следующей точке зрения (А.А. Галиакбаров) выделяется «три формы реализации уголовной ответственности»:

Признание лица виновным в совершении преступления и назначение ему

наказания;

Признание лица виновным в совершении преступления без назначения уголовного наказания;

Признание лица виновным в совершении преступления, назначение уголовного наказания с последующим освобождением его от отбывания». 10

Самым распространенным ее видом является признание лица виновным в совершении общественно опасного деяния и назначение ему уголовного наказания. Смысл последнего вида уголовной ответственности состоит в признании приговором суда лица виновным в совершении преступления, назначении ему уголовного наказания с последующим досрочным освобождением от него. Первоосновой данного положения являются идеи гуманизма и правовой целесообразности, когда цели наказания могут быть реально достигнуты и до истечения его срока. Исходя из вышеизложенного, представляется необходимым констатировать наличие в УК РСФСР 1960 г. более представительного количества видов уголовной ответственности, позволяющих заменять применение уголовного наказания, добиваясь при этом положительного эффекта. 11

Таким образом, исходя из всего изложенного выше мы приходим к следующим выводам. Во-первых, наиболее важные социальные нормы закреплены уголовным правом и являются уголовно-правовыми нормами. Их соблюдение, как и соблюдение всех правовых норм, поддерживается государственным аппаратом принуждения. Нарушение уголовно-правовых норм влечет уголовную ответственность. Уголовная ответственность - это обязанность лица, совершившего преступление, понести за данное преступление неблагоприятные последствия в виде лишений или ограничений своих прав и свобод, установленные уголовным законом и реализуемые в форме государственного принуждения. Во-вторых, видами уголовной ответственности (формами ее реализации) являются: 1) осуждение без назначения наказания; 2) осуждение с назначением наказания или иных мер уголовно-правового характера.

1.2. Основание уголовной ответственности

Под основанием уголовной ответственности понимается то деяние, за которое лицо, его совершившее, отвечает в уголовном порядке. Обеспечение и соблюдение законности и прав человека предполагает точное определение основания уголовной ответственности. Признание состава преступления единственным основанием уголовной ответственности означает, что уголовная ответственность не может наступить, если совершенное общественно опасное деяние не содержит признаков ни одного состава преступления (совокупности установленных уголовным законом объективных и субъективных признаков, характеризующих общественно опасное деяние как конкретное преступление), описанного в уголовном законе.

Основание уголовной ответственности определено в ст. 8 УК РФ, согласно которой «основанием уголовной ответственности является совершение деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного настоящим Кодексом».

Из этого определения и характеристики уголовной ответственности следует:

1.Основанием уголовной ответственности законодатель признает «совершение деяния...», т.е. реальный социально значимый поступок.

2. Уголовная ответственность своим основанием может иметь только такое деяние, которое можно определить как сознательно-волевое поведение, предполагающее осознание или возможность осознания и определенное психическое отношение субъекта поведения к совершаемому им общественно опасному деянию и его последствиям. В ч. 1 ст. 14 УК РФ виновность рассматривается как необходимый признак преступления, а в ст. 5 УК РФ говорится о том, что «уголовная ответственность за невиновное причинение вреда не допускается». Иными словами, только виновное совершение общественно опасного деяния может быть основанием уголовной ответственности.

3. Учитывая, что уголовная ответственность является специфическим и наиболее тяжким видом социальной ответственности, в качестве такового "совершенное деяние" может выступать, лишь обладая объективным свойством вредоносности, общественной опасности. На это же указывает и законодатель, характеризуя общественную опасность как необходимый признак преступления (ст. 14 УК РФ).

4. Виновно совершенное общественно опасное деяние становится основанием уголовной ответственности, если в нем содержатся все признаки, образующие в своей совокупности состав определенного вида преступления. Состав преступления - это юридическая оболочка фактически совершенного общественно опасного и виновного деяния, представляющая собой систему формальных признаков, наличие которых свидетельствует о том, что оцениваемое с точки зрения уголовного закона деяние является преступлением.

В науке уголовного права были высказаны и обосновывались три точки зрения об основании уголовной ответственности.

Первая (господствующая) состояла в признании единственным основанием уголовной ответственности состава преступления. Основоположниками данной точки зрения являются А.А. Пионтковский и его последователи.

Поскольку состав преступления - юридическая категория, то сторонники признания его основанием уголовной ответственности делали акцент на правовом аспекте.

Вторая точка зрения заключалась в утверждении, что основанием уголовной ответственности является вина. Основоположник этой точки зрения - Б.С. Утевский.

Он и его последователи исходили из расширительного понимания вины, отождествляя ее с виновностью. Приверженцы этой позиции отмечали, что для наличия основания уголовной ответственности состава преступления недостаточно. В качестве основания уголовной ответственности они рассматривали совокупность обстоятельств, главным образом субъективных. Они включали в эту совокупность лицо (личность виновного и характеризующие его признаки) и вину, понимаемую как виновность. К виновности же они относили, в частности, отягчающие и смягчающие обстоятельства, отрицательную оценку совокупности объективных и субъективных обстоятельств содеянного, оценку суда, состоящую в убеждении в том, что содеянное должно повлечь уголовную, а не иную ответственность.

Третья точка зрения, высказанная А.А. Герцензоном, выражалась в признании основанием уголовной ответственности совершение преступления, т.е. общественно опасного деяния, предусмотренного уголовным законом. 12

Сторонники этой позиции делали акцент на социально-правовом аспекте основания уголовной ответственности.

Между первой и третьей точками зрения не было существенных различий, кроме расстановки акцентов соответственно на правовом и социально-правовом аспектах. Это послужило предпосылкой того, что в УК РФ нашли отражение первая и третья точки зрения. 13

Вопрос об основании уголовной ответственности имеет не только уголовно-правовое, но и политическое, общегражданское звучание. Подход к решению этой проблемы во многом определяет уровень правового развития государства, гарантированность прав и свобод человека и гражданина.

Рассматривая проблему основания уголовной ответственности, прежде всего следует обратить внимание на то, что закон не раскрывает его содержания, а в теории уголовного права эта проблема решается неоднозначно. Но наиболее распространенной является позиция, согласно которой уголовной ответственностью являются обязанность отвечать за содеянное и фактическая реализация этой обязанности. 14

Проблема основания уголовной ответственности рассматривается в двух аспектах - философском и юридическом.

Философский аспект заключается в решении вопроса, почему человек должен нести ответственность за свои поступки. Юридическая наука исходит из того, что социальным основанием для возложения на человека ответственности за общественно значимое поведение служит свобода воли, понимаемая как наличие возможности свободно выбирать способ поведения. Лицо отвечает перед обществом, государством и другими людьми за свои поступки именно потому, что у него имелась возможность выбирать линию поведения с учетом требований закона, интересов других лиц, общества и государства, однако он такой возможностью пренебрег и избрал способ поведения, противоречащий правам и законным интересам других субъектов общественных отношений и поэтому запрещенный законом. Если человек не располагал свободой выбора поведения, и оно было обусловлено, например, воздействием непреодолимой силы или непреодолимого физического принуждения, то его действия не имеют уголовно-правового значения и не могут влечь уголовной ответственности.

Юридический аспект проблемы основания всякой правовой, в том числе и уголовно-правовой, ответственности означает выяснение вопроса, за что, т.е. за какое именно поведение, может наступить ответственность. 15

Статья 8 УК РФ указывает единое основание уголовной ответственности- реальный поступок (совершение деяния), сочетающий в себе социальную (общественная опасность) и психологическую (свобода воли при принятии решения, предопределяющая виновность лица) предпосылки, необходимые для признания данного поступка уголовно-наказуемым деянием, и формальные признаки определенного состава преступления, предусмотренного уголовным законом. В ст. 8 УК РФ законодатель непосредственно не указывает на общественную опасность совершенного деяния, являющегося объективной социально-этической предпосылкой признания последнего основанием уголовной ответственности. Однако деяние согласно ст. 14 УК РФ лишь тогда является преступлением, когда оно представляет общественную опасность, т.е. направлено на причинение вреда или причиняет вред обществу. Само по себе наличие всех признаков состава определенного вида преступления, содержащегося в конкретной уголовно-правовой норме и определяющего данное деяние как преступление, является материально-правовым основанием лишь статутной уголовной ответственности. Формальное содержание в совершенном деянии всех признаков состава определенного вида преступления не позволяет признать его преступлением. Поэтому более близко к истине не то, что основанием уголовной ответственности является состав преступления, а то, что таким основанием является общественно опасное деяние, расцениваемое уголовным законом как преступление. 16

Это мнение подкрепляется посредством сопоставления ч. ч. 1 и 2 ст. 14 УК РФ.

Реализация конкретной (негативной) уголовной ответственности происходит в рамках охранительных уголовно-правовых отношений, возникающих в связи с совершением общественно опасного деяния, содержащего все признаки состава преступления, предусмотренного уголовным законом.

Осуждать человека за нарушение тех или иных уголовно-правовых норм можно лишь в тех случаях, когда он принимал решение и совершал общественно опасное деяние, обладая свободой воли, а значит, свободой выбора. Поскольку индивид свободен делать выбор варианта поведения в каждом отдельном случае в пределах свободы его воли, постольку произведенные им «изменения наличного бытия» его «воля признает как свое и как вину, которую ей действительно можно приписывать, включая и те из определений деяния, которые не сознавались, но могли быть сознаваемы». В этих пределах он отвечает за последствия своего поведения. Иными словами, свобода воли, свобода выбора между одобряемым и порицаемым обществом поведением, предполагающая виновность лица за совершенное им общественно опасное деяние, составляет социально-психологическую предпосылку признания последнего основанием уголовной ответственности.

Наличие в таком деянии состава определенного вида преступления - юридическая (уголовно-правовая) предпосылка признания совершенного деяния основанием уголовной ответственности. Только наличие в совершенном деянии всех указанных предпосылок позволяет ему выступать в качестве основания уголовной ответственности, указанного в ст. 8 УК РФ.

Таким образом, в качестве основания уголовной ответственности выступает не «наличие всех признаков состава преступления в деянии, которое объективно представляет общественную опасность в уголовно-правовом понимании А.И. Рарога, 17 а наличие реального общественно опасного, виновно совершенного деяния, содержащего все признаки определенного состава преступления.

1.3. Кража как форма хищения

В соответствии с Конституцией Российская Федерация провозглашена правовым государством. Построение правового государства в Российской Федерации выдвигает на первый план задачу создания эффективного механизма противодействия преступности. Эффективное и полное раскрытие и расследование преступлений, принятие мер по устранению причин и условий, способствующих их совершению, обеспечат должную реализацию принципа законности и неотвратимость уголовной ответственности. На современном этапе развития нашего общества, когда происходят изменения и реформы всех сфер человеческих взаимоотношений, изменения идеологических устоев и осознания гражданином его значимости для государства, наиболее остро встает вопрос о защите собственности в любых ее формах.

Согласно примечанию к ст. 158 УК РФ под хищением понимается совершенное с корыстной целью противоправное безвозмездное изъятие и (или) обращение чужого имущества в пользу виновного или других лиц, причинившее ущерб собственнику или иному владельцу этого имущества.

Хищения посягают на оба пласта отношений собственности: отношения принадлежности имущества, а также отношения по его распределению в соответствии с принятыми в обществе принципами (по труду и по вложенному капиталу). 18

Безвозмездность означает отсутствие желания виновного предоставить эквивалент позднее. Хищением также является замена имущества менее ценным. В любом случае при совершении хищения преступник намеревался завладеть имуществом навсегда. 19

Кража - одна из форм хищения. Из определения хищения, приведенного в примечании 1 к ст. 158 УК, вытекают основные признаки хищения чужого имущества.

Предметом хищения является чужое, т.е. не находящееся в собственности или законном владении виновного, имущество. Под предметом хищения понимается не любой объект права собственности, а лишь такой, который обладает:

1) вещным признаком, т.е. имеет определенную физическую форму;

2) экономическим признаком, т.е. обладает объективной экономической ценностью;

3) юридическим признаком, т.е. является для виновного чужим.

Предметом хищения может быть только имущество, т.е. вещи и иные предметы материального мира, в создание которых вложен труд человека и которые обладают объективной материальной или духовной ценностью, а также деньги и ценные бумаги, служащие эквивалентом овеществленного человеческого труда. Имущество во всех случаях является чужим для виновного, который явно не имеет на него никаких прав. Предметом мошенничества может быть также право на чужое имущество.

Не могут быть предметом хищения различные накладные, квитанции и другие документы, дающие право на получение имущества. Противоправное завладение такими документами с целью получения по ним чужого имущества должно квалифицироваться как приготовление к хищению. Противозаконное завладение документами, не дающими права на получение имущества, образует состав самостоятельного преступления, предусмотренного ст. 325 УК.

Уголовный кодекс РФ (УК) рассматривает кражу как тайный способ хищения чужого имущества.

Как справедливо отмечает Б.Д. Завидов, тайность хищения есть специфический признак кражи, отличающий ее от других форм хищения. Решающим при оценке тайности хищения является осознание самим виновным того, что он изымает чужое имущество тайно, т.е. скрыто от потерпевшего и иных лиц либо незаметно для них. 20

В Постановлении обращается внимание правоприменителей на то, что, если потерпевший или посторонние лица видели, что происходит хищение, но виновный исходя из окружающей обстановки считал, что действует тайно, содеянное также следует квалифицировать как кражу

Кража относится к разряду ненасильственных форм хищения и представляет собой активные, тайные, ненасильственные действия по противоправному, безвозмездному изъятию и завладению чужим имуществом. Между тем уголовным законодательством отдельных зарубежных стран предусмотрены и насильственные кражи.

Например, согласно ст. 238 УК Испании виновным в краже признается лицо, которое с целью наживы завладеет чужими движимыми вещами, применив насилие над вещами, чтобы открыть доступ к ним, либо применив насилие или запугивание лиц.

Таким образом, по уголовному закону Испании 21 возможна как ненасильственная, так и насильственная кража. Такой вариант, на наш взгляд, неприемлем, если считать кражу тайным деянием, поскольку при применении насилия либо угрозе его применения всякая тайность исчезает. 22

Кража является самым распространенным преступлением против собственности, наносит огромный ущерб государству и обществу, при чем если государство страдает имущественно, попирается его деятельность по урегулированию общественных отношений, то общество несет как имущественные потери, так и потери морально-нравственного характера.

Уголовный кодекс, действующий в настоящее время, имеет как сходства, так и отличия с предыдущими кодексами. Применительно к краже общим моментом УК РФ 1996 г. и УК РСФСР 1960 г. является то, что состав этого преступления имеет самостоятельное значение, т. е. это тайное хищение чужого имущества. К отличиям можно отнести то, что по действующему УК ни одному из видов собственности не отдаётся предпочтения, никакая собственность не является главенствующей. Также законодательное закрепление получило общее понятие хищения, которое не нашло отражения в УК 1960 г. Различием является и значительное смягчение степени тяжести уголовно-правовых санкций за преступления против собственности и другое.

Таким образом, на примере краж можно проследить динамику развития уголовно-правового регулирования преступлений против собственности, которое происходило в соответствии с постепенным развитием общества и сменой общественно-экономических формаций в России. На наш взгляд, такое развитие продолжается и сейчас, т. к. Россия испытывает очередные изменения в экономике, связанные с появлением различных форм собственности. Это неизбежно ведет к усложнению преступлений против собственности, к их разнообразию. Поэтому, с развитием экономических отношений необходимо изучать характер соответствующих преступлений, что бы в последствии, на основе данных изучения, совершенствовать уголовное законодательство.

Такое преступление как кража является общественно-опасным и, к сожалению, часто встречаемым явлением в государстве. Этот вид преступлений наносит огромный вред экономике страны, правовой сфере, а также отдельной личности, т.к. право собственности принадлежит к числу важнейших социальных благ личности. Поэтому, необходимо изучать и анализировать структуру и характер данного вида преступлений, что бы иметь представление о причинах совершения краж в обществе, а для этого нужно рассматривать различные аспекты общественной жизни: политический, социально-экономический, исторический и психологический. 23

Из легального определения кражи можно сделать следующие выводы. Во-первых, кража является формой хищения, следовательно, ей присущи все признаки хищения, рассмотренные нами. Во-вторых, ключевым признаком кражи как формы хищения является тайный способ совершения преступления. В противовес тайному хищению - открытым хищением чужого имущества является такое хищение, которое совершается в присутствии собственника или иного владельца имущества либо на виду у посторонних, когда лицо, совершающее это преступление, сознает, что присутствующие при этом лица понимают противоправный характер его действий независимо от того, принимали ли они меры к пресечению этих действий или нет (ст.161 УК РФ).

Глава 2. УГОЛОВНО-ПРАВОВАЯ ХАРАКТЕРИСТИКА ПРЕСТУПЛЕНИЯ, ПРЕДУСМОТТРЕННОГО СТАТЬЕЙ 158 УГОЛОВНОГО КОДЕКСА РОССИЙСКОЙ ФЕДЕРАЦИ

2.1. Объективные и субъективные признаки преступления

Учитывая широкую распространенность краж и значительный общий объем причиняемого ими ущерба, целесообразно уделить особенно пристальное внимание уголовно-правовой характеристике этого преступления.

Родовым объектом кражи являются общественные отношения в сфере экономики. Видовым - собственность. Непосредственный объект кражи может быть простым либо сложным, если содержит не только основной, но и дополнительный непосредственный объект.

Основным непосредственным объектом кражи всегда служит тот вид собственности (государственная, частная, общественная и др.), в которой находится похищаемое имущество. Дополнительным непосредственным объектом кражи, когда речь идет о совершении ее с незаконным проникновением в жилище (ч.3 ст. 158 УК РФ), является конституционное право каждого гражданина России на неприкосновенность своего жилища. В том, что это еще один самостоятельный объект преступления, можно убедиться, обратившись к содержанию ст. 139 УК РФ, устанавливающей ответственность за посягательство на рассматриваемое конституционное право.

Предметом кражи является чужое имущество, к которому могут быть отнесены различные вещи, в том числе промышленная и сельскохозяйственная продукция, урожай на корню (фрукты, посевы сельскохозяйственных культур), а также деньги, ценные бумаги и иное имущество.

Предметом кражи, предусмотренной ст. 158 УК РФ, может быть только имущество, не изъятое из свободного гражданского оборота. Если же речь идет о краже таких видов имущества, изъятого из свободного гражданского оборота, как ядерные материалы или радиоактивные вещества, оружие, боеприпасы, взрывчатые вещества, взрывные устройства, наркотические средства или психотропные вещества, то, учитывая повышенную общественную опасность этого предмета преступления, уголовная ответственность за рассматриваемые деяния наступает по статьям 221, 226 и 228 УК РФ, поскольку родовым объектом посягательства здесь становится не собственность, а общественная безопасность и общественный порядок. Собственность же остается лишь непосредственным дополнительным объектом посягательства. 24

Объективная сторона данного преступления предполагает тайный способ хищения чужого имущества. Хищение признается тайным при наличии объективных и субъективных признаков. Объективный признак означает выяснение отношения к факту совершаемого виновным хищения со стороны посторонних лиц (к последним при определенных обстоятельствах могут быть отнесены родственники и близкие виновного). Субъективный признак предполагает выяснение отношения к факту совершаемого преступления со стороны самого виновного.

Как тайное хищение чужого имущества (кражу) следует квалифицировать действия лица, совершившего незаконное изъятие имущества в отсутствие собственника или иного владельца этого имущества или посторонних лиц либо хотя и в их присутствии, но незаметно для них (они не осознавали, не воспринимали действия виновного в силу психической болезни, сильного опьянения, умственной неполноценности, малолетства, сна и других причин). В тех случаях, когда указанные лица видели, что совершается хищение, однако виновный, исходя из окружающей обстановки, полагал, что действует тайно, содеянное также является тайным хищением чужого имущества (когда виновный действует на глазах у родственников или знакомых, рассчитывая на их молчаливое согласие, попустительство или даже одобрение).

При краже обращение виновным чужого имущества в свое владение происходит всегда вопреки воле потерпевшего.

Согласно п. 2 Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» как тайное хищение чужого имущества следует квалифицировать действия лица, совершившего незаконное изъятие имущества в отсутствие собственника или иного владельца этого имущества, или посторонних лиц, или хотя и в их присутствии, но незаметно для них. В тех случаях, когда указанные лица видели, что совершается хищение, однако виновный, исходя из окружающей обстановки, полагал, что действует тайно, содеянное также является тайным хищением чужого имущества.

С субъективной стороны виновный в совершении кражи всегда полагает, что его действия тайны, т.е. они скрыты от окружающих, их никто не видит. Объективно же ситуация может складываться следующим образом:

1) виновный полагает, что действует тайно, и действительно никто его действий не видит;

2) виновный полагает, что действует тайно, но на самом деле есть свидетели его действий, не понимающие противоправный характер поведения виновного;

3) виновный полагает, что действует тайно, но есть свидетели его действий, которые понимают, что совершается хищение, но по каким-либо причинам не обнаруживают своего присутствия.

Наиболее простым вариантом для квалификации хищения в качестве кражи является первый вариант, когда виновный полагает, что действует тайно, и его действий действительно никто не видит. К такого рода преступлениям относятся, как свидетельствуют материалы уголовных дел, чаще всего квартирные кражи, кражи имущества из помещений и иных хранилищ.

Более сложным следует считать второй вариант, когда виновный полагает, что действует тайно, но имеются очевидцы его действий, которые не понимают, что совершается кража, а полагают, что виновный взял собственное имущество. Изучение правоприменительной практики показывает, что к такого рода кражам относятся в основном кражи багажа на вокзалах, сумок, портфелей, других предметов в общественных местах.

При квалификации указанных деяний нередко допускаются ошибки, поскольку объективно преступник действовал открыто. С точки зрения объективного критерия его действия подпадают скорее под определение грабежа, чем кражи. При такой ситуации нельзя забывать, что при определении тайности действий виновного основным является не объективный, а субъективный критерий - осознание виновным того, что он действует тайно. Именно по этому критерию в рассматриваемой ситуации следует отличать кражу от грабежа.

Приведем пример из судебной практики. Так, Кузьминским районным судом г. Москвы П. осужден к двум годам лишения свободы по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ как лицо, совершившее тайное хищение чужого имущества с причинением значительного ущерба потерпевшему. 5 марта 2009 года П., находясь в зале ожидания автовокзала "Выхино" в г. Москве, похитил чемодан, принадлежащий К. При этом люди, находившиеся в зале ожидания, не догадывались, что совершается кража, а считали, что П. взял собственный багаж. 25

Наконец, к наиболее сложным для квалификации относится третий вариант, когда виновный полагает, что действует тайно, но есть свидетели - очевидцы его действий, понимающие, что совершается хищение, но по каким-либо причинам не обнаруживающие своего присутствия.

Практика свидетельствует, что такие причины могут быть различными. Например, женщина, видящая совершение кражи, опасается мести преступника либо проходящий мимо места совершения кражи мужчина не хочет быть вовлеченным в качестве свидетеля в длительный процесс предварительного следствия и судебного разбирательства. В рассматриваемом варианте определяющим остается субъективный признак тайности (преступник уверен, что действует тайно).

Возникает естественный вопрос: как квалифицировать такую ситуацию, когда лица, наблюдающие процесс кражи, обнаружили свое присутствие до его завершения? При обнаружении присутствия лиц, заметивших совершение кражи, субъективный критерий тайности утрачивается, поскольку виновный осознает, что с этого момента он уже не может действовать скрытно. Например, Лефортовским районным судом г. Москвы Я. и З. осуждены по п. "а" ч. 2 ст. 158 УК РФ, как совершившие тайное хищение ящика клубники из торгового павильона по ул. Тихой, д. 6, при следующих обстоятельствах. 6 марта 2009 г. Я. и З. помогали продавщице овощного павильона, расположенного на ул. Тихой, возле дома N 7/3, в погрузке и разгрузке овощей и фруктов. В ходе работы продавщица видела, как Я. по договоренности с З. спрятали ящик с клубникой, но подумала, что после окончания разгрузки она им напомнит об этом. Однако она забыла об этом и примерно через час вышла из павильона и направилась в магазин сдавать вырученные от продажи деньги. В подсобном помещении магазина она увидела Я. и З., которые уже продали клубнику, а на вырученные деньги купили спиртного и закуску. После того как Я. и З. отказались угостить ее, она обратилась к участковому милиционеру с заявлением о привлечении Я. и З. к уголовной ответственности. 26

В соответствии с разъяснениями Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое» действия, начатые как кража, но затем обнаруженные потерпевшим или другими лицами и несмотря на это продолженные виновным с целью завладения имуществом или удержания его, должны квалифицироваться как грабеж, а в случае применения насилия, опасного для жизни или здоровья, либо угрозы применения такого насилия - как разбой. Если насильственные действия совершены по окончании кражи с целью скрыться или избежать задержания, они не могут рассматриваться как грабеж или разбой и подлежат самостоятельной квалификации по соответствующим статьям УК в зависимости от характера этих действий и наступивших последствий. 27

Поскольку кража относится к преступлениям с материальным составом, момент ее окончания необходимо связывать с наступлением последствий в виде причинения прямого ущерба собственнику либо иному владельцу имущества. Кража признается оконченным преступлением не в тот момент, когда полностью реализован умысел на изъятие чужого имущества, а тогда, когда виновный получил реальную возможность распорядиться похищенным. Если возможность распорядиться похищенным имуществом реально не существовала, содеянное необходимо квалифицировать как покушение на кражу. 28

Субъектом кражи может быть по УК РФ физическое вменяемое лицо, достигшее возраста четырнадцати лет.

Установление ответственности за кражу не с шестнадцати, а с четырнадцати лет связано с рядом обстоятельств. Во-первых, кражи как вид преступления сегодня довольно широко распространены среди несовершеннолетних, в силу чего их совокупный объем представляет значительную опасность для общества. Во-вторых, социальная опасность кражи понятна несовершеннолетнему, достигшему четырнадцатилетнего возраста, следовательно, он в полной мере осознает необходимость воздержания от совершения кражи. В-третьих, ответственность за кражу, наступающая в четырнадцать лет, ориентирована на предупреждение более серьезных преступлений со стороны несовершеннолетних, которые могут быть совершены, если своевременно не остановить их в стремлении путем совершения краж постепенно оказаться зависимым от преступного мира.

Субъективная сторона кражи предполагает установление двух обязательных признаков:

1) умышленной формы вины в виде прямого умысла;

2) корыстной цели.

Прямой умысел при совершении кражи заключается в том, что виновный осознает общественную опасность своих тайных действий по противоправному и безвозмездному изъятию и обращению чужого имущества в свою пользу или пользу других лиц, предвидит возможность или неизбежность наступления последствий в виде причинения таким образом прямого ущерба собственнику либо иному владельцу похищаемого имущества и желает их наступления.

Корыстная цель, то есть желание виновного получить материальную выгоду незаконным путем, выражается в стремлении обладать фактической возможностью незаконно владеть, пользоваться и распоряжаться чужим имуществом как своим собственным, то есть лично потребить или использовать его другим способом, продать, подарить, передать иным лицам взаймы, в качестве оплаты долга либо оказанных услуг и т.д.

Исходя из всего изложенного выше, мы приходим к следующим выводам. Кража представляет собой, активные, тайные, ненасильственные действия по противоправному, безвозмездному изъятию и завладению чужим имуществом. При этом важно иметь в виду, что виновный не должен обладать никакими полномочиями в отношении похищаемого имущества. Если чужое имущество было вверено виновному, а затем тайно похищено, эти действия содержат признаки присвоения или растраты. 29

2.2.Квалифицирующие и особо квалифицирующие

признаки преступления

В Особенной части Уголовного кодекса РФ ответственность за кражу (ст. 158) самое массовое, судя по официальной статистике, преступление, дифференцируется посредством квалифицирующих признаков. Подтверждением данных слов служит тот факт, что доля раскрытых преступлений по ст. 158 УК РФ за 3 года (2009-2011-12гг) составляет 4,3% и это достаточно низкий показатель раскрываемости преступлений, предусмотренных ст. 158 УК РФ (См. Прил. 1).

В ст. 158 УК законодателем задействованы для обеспечения дифференциации ответственности 9 квалифицирующих обстоятельств. При этом к квалифицирующим признакам кражи, характеризующим объект и объективную сторону преступления, относятся: совершение кражи с незаконным проникновением в помещение либо иное хранилище (п. «б» ч. 2 ст. 158), совершение кражи с причинением значительного ущерба гражданину (п. «в» ч. 2 ст.158), совершение кражи из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем (п. «г» ч. 2 ст. 158), совершение кражи с незаконным проникновением в жилище (ч. 3 ст. 158), совершение кражи в крупном размере (ч. 3 ст. 158) и совершение кражи в особо крупном размере (п. «б» ч. 4 ст. 158). Квалифицирующими признаками кражи, характеризующими субъекта преступления, являются: совершение кражи группой лиц по предварительному сговору (п. «а», ч. 2 ст. 158) и совершение кражи организованной группой (п. «а» ч. 4 ст. 158).

Более глубокое деление первого блока квалифицирующих обстоятельств по объективным признакам состава преступления позволяет с известной долей условности различать квалифицирующие признаки кражи, относящиеся к объекту преступления («причинение значительного ущерба гражданину», «совершение кражи из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем» и «незаконное проникновение в жилище»), квалифицирующие признаки кражи, характеризующие стоимостные размеры похищенного имущества предмета преступления («в крупном размере» и «особо крупном размере») и квалифицирующий признак кражи, относящийся к способу и месту совершения этого преступления («незаконное проникновение в помещение либо иное хранилище»). Отмеченная выше условность этой более детальной классификации обусловлена тем обстоятельством, что некоторые из названных квалифицирующих признаков кражи характеризуют одновременно несколько признаков объекта и объективной стороны преступления.

Так, причинение значительного ущерба гражданину» относится как к, собственно, объекту преступления (личной собственности граждан), так и к потерпевшему (физическому лицу), а также характеризует в части предмет преступления (минимальный стоимостной предел похищенного имущества не менее 2 500 рублей). «Совершение кражи из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем» и «незаконное проникновение в жилище» не только указывают на особенности объекта преступления (личной собственности граждан, а во втором случае еще и наличие дополнительного объекта неприкосновенности жилища), потерпевшего от преступления (физического лица), но и примыкают к группе квалифицирующих признаков, характеризующих способ и место совершения преступления.

Современной наукой уголовного права выработаны правила законодательного конструирования квалифицированных составов преступлений. 30 Основное из них заключается в том, что лишь существенный перепад в уровне общественной опасности квалифицированного деяния по сравнению с зафиксированным в основном составе преступления дает основание для его конструирования в уголовном законе. Другими словами, квалифицирующим признаком должно выступать только то обстоятельство, которое всегда свидетельствует о резком изменении уровня общественной опасности деяний того или иного вида. Примером существенного повышения уровня общественной опасности является появление дополнительного объекта, особого способа совершения преступления, группового субъекта и др.

Другое правило гласит: обстоятельство, претендующее на включение в число квалифицирующих признаков, должно быть относительно распространенным (т.е. не должно носить единичного характера), однако оно не может сопровождаться большинством преступлений определенного вида. Обращается внимание и на то, что квалифицирующие обстоятельства, характеризующие опасность преступления и личности виновного должны выражаться в содеянном, т.е. сформироваться и проявляться до момента окончания преступления. Это означает, что в систему квалифицирующих признаков не могут быть включены обстоятельства, характеризующие постпреступное поведение виновного (например, возмещение причиненного ущерба).

Указанные правила соблюдены при законодательной регламентации большинства квалифицирующих признаков кражи. К примеру, вполне обоснованно повышение ответственности за совершение кражи группой лиц по предварительному сговору (преступление средней тяжести) и организованной группой (тяжкое преступление). Такие преступные деяния традиционно считаются более опасными и требуют более суровой ответственности по сравнению с простой кражей. Это объясняется тем, что при групповой краже в конфликт с обществом вступают сразу два или более лица, участие которых облегчает совершение и сокрытие преступления, сопряжено, как правило, с причинением более существенного вреда, укрепляет в преступниках решимость продолжать криминальную деятельность и т. д. Кроме того, проявления групповых преступных посягательств на собственность часто характеризуются профессионализмом, организованностью. Другой пример совершение кражи с незаконным проникновением в жилище. Федеральным законом № 133 от 31 октября 2002 г. это отягчающее обстоятельство было выделено в самостоятельный особо квалифицирующий признак кражи. Что вполне обоснованно. Нарушение дополнительного объекта неприкосновенности жилища, свидетельствует о повышенном уровне общественной опасности такого деяния. Кроме того, указанные деяния распространены в обществе.

Так, например, в 2009 году было зарегистрировано общее количество преступлений: 2994820 из них кража с незаконным проникновением в жилище 381211 преступления; в 2010 году общее количество зарегистрированных преступлений 2628799, из них кража с незаконным проникновением в жилище 356373 преступлений, в 2011 году общее количество зарегистрированных преступлений 2404807; из них кража с незаконным проникновением в жилище 314243 преступления.

Таким образом, в 2010-м году наблюдалось снижение преступности на 12,22% по сравнению с 2009-м годом, а в 2011-м снижение на 8,52% по сравнению с 2010-м годом (См. Прил. 2) 31

В теории отмечается, что наличие в ст. 158 УК РФ квалифицирующего признака «проникновение в помещение либо иное хранилище» порождает трудности в квалификации, что во многом связано с оценочным характером этого квалифицирующего обстоятельства. 32

Другой, на наш взгляд, спорный квалифицирующий признак кражи ее совершение «из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем» (п. «г» ч. 2 ст. 158 УК РФ). Совершение кражи из одежды, сумки или другой ручной клади, находившихся при потерпевшем, представляет повышенную общественную опасность. Специальный квалифицирующий признак этого преступления - совершение кражи из одежды, сумки или другой ручной клади - введен в первую очередь с целью борьбы с профессиональной преступной деятельностью, поскольку совершение этого преступления в присутствии, как правило, большого количества людей, в общественном месте, у потерпевшего, который в любой момент может обнаружить и пресечь действия вора, свидетельствует о повышенной общественной опасности таких действий.

Кроме того, представляется, что данный квалифицирующий признак не может вменяться при хищении имущества из одежды, сумки, ручной клади, находившихся при потерпевшем в тех случаях, когда такие действия сопряжены с незаконным проникновением в жилище.

Доминирующим квалифицирующим признаком такой кражи является незаконное проникновение в жилище. Умысел виновного направлен на кражу именно из жилища, независимо от того места, где хранится имущество - в кармане потерпевшего или в любом другом месте этого дома.

Представляется, что определяющим криминализацию "карманных" краж наряду с указанными признаками должно стать и место совершения преступления - это общественный транспорт, общественные заведения (вокзал, кафе, ресторан) и другие общественные места (рынок), где такие кражи наиболее распространены. 33

Особо квалифицированным признаком кражи по российскому уголовному законодательству является кража из нефтепровода, нефтепродуктопровода, газопровода (п. "б" ч. 3 ст. 158 УК РФ).

Проблемой последнего десятилетия стали противоправные изъятия нефтепродуктов, которые буквально на глазах из разряда редких криминальных проявлений трансформировались в масштабную угрозу безопасности ТЭК, о чем свидетельствует и анализ прессы. 34

Эти деяния обладают рядом особенностей. Во-первых, кражи нефти кроме основного объекта отношений собственности угрожают и другим правоохраняемым объектам (интересам личности, экологическому правопорядку, общественной безопасности, интересам службы). Во-вторых, незаконное подключение к нефтепроводу всегда совершается путем противоправного его повреждения. В-третьих, объекты трубопроводного транспорта нефтепродуктов обладают всеми признаками источника повышенной опасности.

Несанкционированная «врезка» в трубопровод, может вызвать чрезвычайные аварийные ситуации. Это дает основание говорить об общеопасном способе совершения данного преступления.

В целях выработки единообразных подходов к квалификации, принимая во внимание широкую распространенность завладений нефтью из трубопроводов, высокую опасность этих преступлений (посягательство на несколько правоохраняемых объектов, сопряженность с совершением умышленного повреждения имущества,совершенного общеопасным способом, множественность последствий, тесная связь с организованной преступностью), необходимо решить вопрос об адекватном уголовно-правовом реагировании на корыстное криминальное вмешательство в систему магистральных трубопроводов. 35

Таким образом, исходя из изложенного выше мы приходим к следующим выводам. Наибольшую общественную опасность представляют квалифицированные и особоквалифицированные виды кражи. Последние сопряжены либо с большей степенью ущерба собственнику, либо совершаются в соучастии.

Между тем при квалификации кражи, на практике, зачастую возникают проблемы и противоречия. Более того, нормы уголовного законодательства зачастую весьма «скупо» определяют, что стоит понимать под тем или иным квалифицирующим признаком.

Глава 3. ПРОБЛЕМЫ ПРИМЕНЕНИЯ ЗАКОНОДАТЕЛЬСТВА ОБ УГОЛОВНОЙ ОТВЕТСТВЕННОСТИ ЗА КРАЖУ

3.1. Отграничение кражи от иных форм хищения

Правовые аспекты разграничения хищений чужого имущества, совершенных разными способами, а также их отграничения от смежных составов преступлений имеют важное научное и практическое значение, так как способствуют правильной квалификации деяния правоприменительными органами и законному, справедливому назначению уголовных наказаний.

Кража и мошенничество (ст. 158 и 159 УК РФ). Мошенничество отличается от всех иных форм хищения чужого имущества по двум основным признакам:

1) по способу совершения преступления (при мошенничестве присутствует внешняя добровольная передача имущества преступнику, т.е. собственник или законный владелец сам передает имущество мошеннику, будучи введенным в заблуждение путем обмана или злоупотребления доверием);

2) по предмету посягательства (предметом мошенничества является не только чужое имущество, но и право на это имущество).

Однако при отграничении мошенничества от кражи следует обратить внимание на ряд существенных признаков:

1) если путем обмана или злоупотребления доверием завладевают имуществом недееспособного или ограниченно дееспособного лица (малолетство, наличие психического расстройства и т.п.), то налицо кража, а не мошенничество, поскольку такие лица не в состоянии действовать разумно, определять действительность передаваемых им сведений и с точки зрения юриспруденции их воля является ничтожной;

2) если собственник передает преступнику имущество для осуществления каких-либо технических функций (примерка одежды, присмотр за вещами, помощь донести тяжелый чемодан и др.), без наделения субъекта определенными полномочиями, содеянное образует кражу;

3) элементы обмана и злоупотребления доверием могут присутствовать не только в мошенничестве, но и в краже. В подобных ситуациях важно уяснить, что в мошенничестве - это способы завладения имуществом, а в краже - обман или злоупотребление доверием являются средствами (условиями), облегчающими доступ к имуществу, которое в последующем изымается тайно от потерпевшего. Кража с элементами обмана или злоупотребления доверием имеет место быть при: совершении кражи лицом, которое под видом сантехника, социального работника или инспектора пожарного надзора прибегнуло к обману и представилось тем, кем оно в действительности не является, проникло в жилище или иное помещение. Затем преступник попросил хозяина принести воды с кухни и, воспользовавшись его отсутствием, тайно завладел имуществом потерпевшего, либо он может сделать это в другой удобный для него момент - в момент якобы "проверки" состояния газовых коммуникаций. В подобном случае содеянное образует кражу с незаконным проникновением в жилище (п. "а" ч. 3 ст. 158 УК), так как изъятие имущества происходит помимо воли собственника. Если же лицо, будучи впущенным в квартиру, прибегает к насилию и завладевает имуществом, дальнейшая квалификация его действий зависит от характера примененного насилия (грабеж или разбой с незаконным проникновением в жилище (п. "в", "г" ч. 2 ст. 161 или ч. 3 ст. 162 УК при отсутствии иных квалифицирующих признаков)).

4) не образует состава мошенничества тайное хищение ценных бумаг на предъявителя, то есть таких ценных бумаг, по которым удостоверенное ими право может осуществить любой их держатель (облигация, вексель, банковская сберегательная книжка на предъявителя или иные документы, отнесенные законом к числу ценных бумаг). Содеянное в указанных случаях надлежит квалифицировать как кражу чужого имущества. Последующая реализация прав, удостоверенных тайно похищенными ценными бумагами на предъявителя (то есть получение денежных средств или иного имущества), представляет собой распоряжение похищенным имуществом и не требует дополнительной квалификации как кража или мошенничество. Напротив, действия, состоящие в противоправном получении социальных выплат и пособий, денежных переводов, банковских вкладов или другого имущества на основании чужих личных или иных документов (например, пенсионного удостоверения, свидетельства о рождении ребенка, банковской сберегательной книжки, в которой указано имя ее владельца, или другой именной ценной бумаги), подлежат квалификации по статье 159 УК РФ как мошенничество путем обмана. 36

5) не образует состава мошенничества хищение чужих денежных средств путем использования заранее похищенной или поддельной кредитной (расчетной) карты, если выдача наличных денежных средств осуществляется посредством банкомата без участия уполномоченного работника кредитной организации. В этом случае содеянное следует квалифицировать по соответствующей части статьи 158 УК. Хищение чужих денежных средств, находящихся на счетах в банках, путем использования похищенной или поддельной кредитной либо расчетной карты следует квалифицировать как мошенничество только в тех случаях, когда лицо путем обмана или злоупотребления доверием ввело в заблуждение уполномоченного работника кредитной, торговой или сервисной организации (например, в случаях, когда, используя банковскую карту для оплаты товаров или услуг в торговом или сервисном центре, лицо ставит подпись в чеке на покупку вместо законного владельца карты либо предъявляет поддельный паспорт на его имя)

Кража и хищение в форме присвоения или растраты (ст. 158 и 160 УК). Некоторое сходство данных составов преступлений заключается в стремлении виновного сохранить в тайне факт неправомерного завладения имуществом. Однако основное отличие анализируемых составов преступлений необходимо производить по предмету и субъекту преступления. Следует согласиться с Н.А. Лопашенко в том, что, если в присвоении и растрате имущество вверено виновному, в краже он может иметь лишь доступ к нему для осуществления технических функций (для погрузки имущества, переноса в какое-либо место и т. д.). 37

Приведем пример из практики. Волгоградским областным судом 3 декабря 2004 г. был признан виновным Р. в совершении преступления, предусмотренного ч. 1 ст. 158 УК. Предварительным следствием, а затем и судом было установлено, что Р., работая комбайнером в фермерском хозяйстве "Рассвет", при уборке зерна с поля обратил в свою пользу часть зерна, причинив своими действиями фермерскому хозяйству материальный ущерб на сумму 5 тысяч 675 рублей. 38

Если бы такие действия были совершены в отношении вверенной продукции, на основании соответствующего документа с указанием ее количества, то деяния квалифицировались бы как присвоение либо растрата имущества. 39

Кража и грабеж. Кража, как и грабеж, является одной из форм хищения. Необходимость рассмотрения вопроса о разграничении кражи и грабежа в первую очередь объясняется все еще встречающимися в судебной практике ошибками при квалификации данных видов преступлений. В законе кража определяется как тайное хищение чужого имущества (ст.158 УК).

Таким образом, в отличие от грабежа кража характеризуется тайным способом завладения чужим имуществом. Кроме того, грабеж, как известно, может быть совершен и с насилием, не опасным для жизни и здоровья, в то время как кража всегда является тайным ненасильственным хищением. Поэтому дополнительным объектом грабежа помимо собственности может быть и личность, тогда как объектом кражи является только собственность.

В уголовно-правовой литературе существует несколько точек зрения по поводу критериев, которые необходимо положить в основу разграничения тайного и открытого хищения чужого имущества. Одни авторы придают решающее значение субъективному представлению виновного.

Так, М.М. Исаев писал: «…тайное похищение есть похищение, совершаемое по убеждению преступника, незаметно для потерпевшего». 40

Другие криминалисты при решении данного вопроса исходили из того, осознают или нет факт похищения потерпевший или третьи лица. Кроме того, в юридической литературе было также высказано мнение о том, что при разграничении тайного и открытого похищения необходимо сочетать субъективный критерий с объективным.

Единственно правильной, по мнению В.В. Ераксина, является лишь первая точка зрения, в соответствии с которой, при разграничении двух смежных составов преступлений - кражи и грабежа - решающим моментом должно быть субъективное представление виновного о том, совершает ли он похищение чужого имущества тайно или открыто. 41

В тех случаях, когда виновный полагает, что он совершает хищение тайно, т.е. незаметно для потерпевшего или третьих лиц (не соучастников преступника), хотя на самом деле факт хищения осознается потерпевшим или третьими лицами, совершенное деяние надлежит рассматривать как кражу. Если же виновный считает, что оно совершает хищение явно открытое для потерпевшего или третьих лиц, хотя в действительности они не осознают этого, совершенное виновным следует расценивать как грабеж.

Кража и разбой. Первое отличие: грабеж - открытое хищение чужого имущества, а разбой это нападение в целях хищения чужого имущества;

Второе отличие: при совершении грабежа в отношении потерпевшего применяется насилие не опасное для жизни или здоровья или совершается с угрозой применения такого насилия, в то время как при совершении разбоя в отношении потерпевшего применяется насилие, опасное для жизни или здоровья или с угрозой применением такого насилия;

Третье отличие: при совершении разбоя в отношении потерпевшего применяется оружие или предметы, используемые в качестве оружия, в то самое время как при совершении грабежа в отношении потерпевшего оружие или какие-то посторонние предметы не применяются. 42

Главная задача, которая решается при квалификации вышеперечисленных преступлений, заключается в том, чтобы в диспозиции статьи правильно выбрать ключевое понятие, правильно истолковать его и правильно сопоставить с фактическими обстоятельствами дела. В статье 158 УК о краже таким понятием является "тайное хищение", в ст. 159 УК - "хищение... путем обмана или злоупотребления доверием", в ст. 161 УК - "открытое хищение", в ст. 162 УК - "нападение", а в ст. 163 УК "требование". (см.: Прил 3)

Таблица, основанная на действующем УК, отражающая все нюансы объективной стороны состава различных преступлений в сфере отношений собственности, можно сказать, демонстрирует, насколько подробно законодатель ответил на вопросы судебно-следственной практики. Тем не менее практика свидетельствует, что квалификация преступлений против собственности до сих пор сопряжена с трудностями.

Из этой таблицы видно, что, во-первых, признаки объективной стороны названных пяти составов неоднородны и не всегда полностью сопоставимы между собой. Далее, очевидны пробелы в перечне признаков. Например, если способ действия при разбое и мошенничестве более или менее определен, то при присвоении и растрате о нем ничего не говорится. Неясно, следует ли считать тайными или открытыми такие преступления, как разбой, мошенничество, присвоение и растрата .

Кража и самоуправство. Самоуправство по своим объективным признакам схоже с кражей. Оно так же может посягать на собственность того или иного субъекта права. Однако, с субъективной стороны, действия виновного в самоуправстве существенно отличаются от кражи. В отличие от кражи, самоуправство без цели хищения чужих вещей, а с целью завладения имуществом, в отношении которого лицо обладает действительным или предполагаемым правом. Согласно ст.330 УК РФ самоуправство определяется, как «самовольное, вопреки установленному законом или иными, нормативным правовым актом порядку совершения каких-либо действий, правомерность которых оспаривается организацией или гражданином, если такими действиями причинен существенный вред». Объект самоуправства установленный законом порядок осуществления гражданами своих прав. Дополнительный объект законные права и интересы физических и юридических лиц.

Субъективная сторона самоуправства характеризуется прямым или косвенным умыслом. Виновный осознает, что он самовольно, помимо установленного порядка, осуществляет свое действительное или предполагаемое право и желает, чтобы оно было выполнено именно таким образом. Для кражи, как уже отмечалось, характерен только прямой умысел, но и его содержание здесь иное: при краже субъект знает, что он изымает имущество из чужого владения в свою собственность.. 43

Исходя из всего изложенного выше, мы делаем вывод о том, что основное отличие кражи от других форм хищения состоит в способе изъятия и завладения имуществом.

3.2. Вопросы квалификации кражи

Кража - одно из наиболее распространенных преступлений корыстной направленности. Казалось бы, проблем ни с теоретической, ни с практической точки зрения при квалификации преступных действий возникать не должно. Но на деле оказывается иначе.

В рамках данной темы выпускной квалификационной работы остановимся более подробно на таком квалифицированном признаке, как кража, совершенная с незаконным проникновением, поскольку именно здесь имеется ряд серьезных проблем, которые возникают в процессе квалификации уже на стадии предварительного расследования. В этой связи смоделируем несколько типичных ситуаций, с которыми может столкнуться следователь в своей практической деятельности. Первая. Лицо незаконно проникло в жилище с намерением совершить хищение. Вторая. Лицо находилось в помещении на законных основаниях без намерения совершить хищение, но затем возник умысел на совершение преступления. Третья. Лицо незаконно проникло в квартиру без намерения совершить кражу, но затем возник умысел на совершение хищения. Четвертая. Лицо находилось в жилище на законных основаниях, однако умысел на совершение хищения из данного объекта возник заранее.

В первом случае мы видим наличие всех признаков, достаточных для привлечения к уголовной ответственности по п. "а" ч. 3 ст. 158 УК РФ. Вместе с тем в рамках предварительного расследования следует установить, во-первых, факт самого проникновения, во-вторых, решить вопрос о его незаконности, в-третьих, доказать наличие умысла на совершение до момента проникновения.

В действующем уголовном законодательстве отсутствует интерпретация дефиниции «проникновение», в силу чего появляются широкие возможности для судебного, доктринального, профессионально-компетентного или обыденного толкования данной категории. Может показаться, что наличие официального судебного разъяснения по данному вопросу должно способствовать разрешению всех имеющихся проблем, однако наличие отдельных семантических противоречий в понятийно-категориальном аппарате различных субъектов толкования приводит к когнитивному диссонансу у правоприменителей и, как следствие, к ошибкам в квалификации.

Подтверждением данного вывода может служить анализ возможных вариантов толкования определения «проникновение».

На уровне официального толкования понятие «проникновение» предполагает незаконное тайное или открытое вторжение с целью совершения кражи, грабежа или разбоя.

Нетрудно заметить, что «проникновение» толкуется здесь через термин «вторжение», что вступает в явное противоречие с общепринятым, поскольку слово «вторгаться» в русском языке используется в основном при характеристике насильственной формы проникновения.

И если для кражи, совершенной путем взлома, использование данного термина может быть допустимо, то как быть в случае, когда проникновение в жилище с целью кражи совершается с использованием обмана?

К сожалению, высшая судебная инстанция Российской Федерации на сегодняшний день никаких разъяснений по данному вопросу не дает. При этом Верховный Суд Российской Федерации указал, что отсутствие квалифицирующего признака "проникновение" имеет место в случаях, когда лицо оказалось в жилище, помещении или ином хранилище с согласия потерпевшего.

А если согласие потерпевшего на свободный доступ в его жилище было продиктовано обманными действиями, например, лицо представилось сотрудником полиции, сантехником, сотрудником телефонной компании и т.д.? Убеждены, что подобные акты также следует классифицировать как незаконное проникновение, поскольку потерпевший или лицо, под охраной которых находилось имущество, были введены злоумышленником в заблуждение, что само по себе нивелирует данное потерпевшим согласие. Кстати, подобный подход использовался Верховным Судом СССР, который специально указывал на возможность квалификации действий виновного как проникновение, в случаях, когда оно совершается обманными действиями, т.е. введением потерпевшего в заблуждение путем предъявления подложных документов либо иным подобным способом. 44

Вероятно, существующее несоответствие между разъяснениями высшей судебной инстанции и обыденным пониманием термина "проникновение" приводит к тому, что одни ученые в своих работах оспаривают целесообразность использования данного способа при конструировании составов хищений, 45 другие предлагают ограничить проникновение только случаями преодоления препятствий или сопротивления людей. 46

При решении вопроса о законности или незаконности проникновения следует учитывать, что законным проникновение может быть признано:

При наличии согласия самого потерпевшего или иного лица, под охраной которого находилось имущество;

В силу родственных отношений либо знакомства;

При нахождении в торговом зале магазина, в офисе или других помещениях, открытых для посещения гражданами;

В рамках крайней необходимости (ст. 39 УК РФ);

В случаях, специально предусмотренных законодательством Российской Федерации (например, Федеральный закон "О полиции", Закон РФ "Об оперативно-розыскной деятельности" и т.д.).

При квалификации второго случая следует помнить, что если преступное намерение совершить хищение из жилища возникло после того, как обвиняемый в него попал, то в его действиях признак незаконного проникновения будет отсутствовать. Например, Судебная коллегия по уголовным делам Верховного Суда РФ, исключая из приговора осуждение виновного по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ, указала, что Дядюшенко совершил кражу двух золотых колец после того, как потерпевшая, будучи изнасилованной им, вырвалась и убежала из квартиры. Таким образом, проникновение в жилище совершено осужденным в иных целях, а не с целью совершения кражи. 47

Проблема заключается в том, что, ставя проникновение в зависимость от субъективных факторов, законодатель устанавливает перед правоохранительными органами сложную задачу определения направленности и момента возникновения умысла обвиняемого и подсудимого во время совершения преступления. И если в случае с вторжением, когда виновный преодолевает препятствия (взламывает замки, двери, стены), умысел на совершение хищения можно доказать, то в других случаях, особенно при совершении обманных действий, сделать это будет довольно затруднительно. Кроме того, на практике нередко встречаются случаи, когда хищение совершается из помещения, к которому доступ был свободным и открытым (например, открытая гримерная). При этом в отличие от Верховного Суда СССР, который под проникновением предлагал понимать вторжение в незакрытое (незапертое) помещение или иное хранилище помимо воли лиц, работающих либо в силу иных обстоятельств законно находящихся или в данное время отсутствующих в указанных местах, даже в случае если эти лица оставили помещение незакрытым, без охраны, Верховный Суд РФ опять оставляет подобные действия без соответствующего комментария.

Особенностью третьей ситуации выступает не только момент возникновения преступного умысла, но и факт незаконного проникновения без намерения совершить хищение.

Так, 2 января 2009 г. К. решил пойти к М., чтобы поговорить по личному вопросу. В этот же день около 13 часов 30 минут К. подошел ко двору усадьбы М. Увидев, что входная дверь коридорной пристройки дома открыта, К. вошел через коридорную пристройку в квартиру. Пройдя по квартире, К. никого не обнаружил. Войдя в спальню, он увидел стоявшие на столе DVD-плеер и MP-3 проигрыватель, в зале на столе он обнаружил сотовый телефон "Nokia", указанные вещи были им похищены. К. был осужден по п. "в" ч. 2 ст. 158 УК РФ. 48

Учитывая то обстоятельство, что мы не можем квалифицировать как "проникновение" случаи, когда умысел на завладение чужим имуществом возник после того, как лицо уже попало в помещение, а сам факт незаконного проникновения в жилище нельзя оставить без соответствующей юридической оценки, наиболее целесообразной выглядит квалификация подобных действий по совокупности преступлений, предусмотренных ст. 139 и соответствующей частью ст. 158 УК РФ. Исключение же из квалификации ссылки на ст. 139 УК РФ может привести к нарушению законных прав потерпевшего.

Четвертая ситуация еще более сложна в плане доказывания, поскольку умысел на совершение хищения может быть и заранее обдуманным, а обвиняемый - направляться в помещение со строго определенной преступной целью, однако сам факт нахождения в помещении на законных основаниях исключает возможность квалификации действий виновного по п. "б" ч. 2 или п. «а» ч. 3 ст. 158 УК РФ. Подобный вывод подтверждается анализом судебной практики.

Вместе с тем исключением из данного правила могут выступать случаи нахождения в помещениях, в которых установленный режим законного доступа ограничен определенными временными рамками (например, правомерное нахождение лица в помещении магазина ограничено временем его работы). И если хищение совершено, когда магазин открыт, то момент возникновения преступного умысла никакого значения для квалификации иметь не будет, так как будет отсутствовать само незаконное проникновение. Однако, если обвиняемый предпринял все действия, направленные на свое сокрытие от рабочего персонала до момента закрытия магазина и после этого совершил хищение, думаем, подобные действия можно признать совершенными с незаконным проникновением. 49

Таким образом, исходя из всего сказанного выше, следует отметить то, что при решении вопроса о наличии в действиях лица, совершившего кражу, признака незаконного проникновения в жилище, помещение или иное хранилище, судам необходимо выяснять, с какой целью виновный оказался в помещении (жилище, хранилище), а также когда возник умысел на завладение чужим имуществом. Если лицо находилось там правомерно, не имея преступного намерения, но затем совершило кражу, грабеж или разбой, в его действиях указанный признак отсутствует.

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

Проведенное исследование позволяет сформулировать ряд теоретических выводов, положений, внести рекомендации по совершенствованию уголовно-правовых норм об ответственности за кражу.

Во все времена хищения чужого имущества были и остаются самыми распространенными преступлениями. Необходимо отметить то, что хищения занимают в настоящее время значительное место в структуре преступности России, определяя ее количественную сторону. Их доля составляет более 50% от всех совершенных преступлений. При этом следует сказать о высокой степени латентности отдельных видов хищений. Официально регистрируется таких преступлений значительно меньше, чем совершается, поскольку сами потерпевшие зачастую не хотят обращаться в правоохранительные органы, полагая, что преступника все равно не изобличат. В связи с этим борьба с хищениями является актуальной задачей современного уголовного законодательства и привлекает внимание как практических работников всех подразделений ОВД, так и теоретиков в области уголовного права.

Основанием уголовной ответственности является совершение преступного деяния, поскольку, если оно не совершено, не возникает необходимости применять наказание. Привлечение к уголовной ответственности это лишь начальная, предварительная стадия процесса ее реализации.

Уголовная ответственность лица основывается только на законе и является строго индивидуальной. Она невозможна без установления в действиях лица конкретного состава преступления и его индивидуальной вины в совершении такого деяния. Уголовная ответственность как форма принуждения преследует цель вернуть лицо, совершившее преступное деяние, на правильный путь, показать пагубность, опасность преступления для него самого и для общества в целом.

Такое преступление как кража нуждается в постоянном изучении и анализе, т. к. степень защиты собственности в значительной мере зависит от точного определения конкретных форм и способов посягательства на нее. Необходимо также изучать причины совершения подобных преступлений, которые нередко коренятся в противоречиях общественного развития, в крайне неблагоприятных экономических условиях, в недостаточном морально-нравственном развитии общества, в товарном дефиците и других явлениях.

В любых экономических отношениях существует преступность, но главная задача государства и его органов предотвращение преступлений, защита личности и ее прав, путем различных мер (поощрения, принуждения): путем формирования воспитательной системы молодежи, и иной положительной агитации в обществе, выявления лиц, от которых можно ожидать совершения преступления и оказания воздействия на них и окружающую их среду с целью позитивной коррекции поведения этих лиц, ликвидации либо нейтрализации криминогенных факторов, действующих в данной среде, применения мер ответственности, наконец, в том числе и уголовной.

Необходимо отметить, что все вышеперечисленное недостаточно для борьбы с преступлениями против собственности, в том числе и с кражами. Необходима деятельность государства по развитию здоровой, благоприятной для жизни большинства граждан экономики, необходимо сокращение огромного разрыва в материальном положении различных слоев населения, именно к этому стремятся большинство развитых стран, что может привести к уменьшению преступлений в имущественной сфере.

Помимо определенных экономических шагов со стороны органов государственной власти, уместными были бы действия по принятию целесообразных, необходимых и работающих законов, регулирующих все сферы имущественных отношений.

Так же, на наш взгляд, необходимо повышать уровень правосознания граждан России, который нередко оставляет желать лучшего.

Таким образом, вышеперечисленные меры призваны сократить количественный и упростить качественный показатели таких преступлений как кражи: сдержать негативные тенденции преступности.

Уголовный кодекс РФ,не лишен отдельных недостатков, а потому сохраняет в своем содержании определенный ресурс для его дальнейшего развития.

В целях совершенствования ст. 158 УК РФ необходимо, на наш взгляд, внести в нее новеллы, которые будут касаться в основном дифференциации и установления уголовной ответственности, то есть криминализации отдельных деяний, на которые ранее она не распространялась.

1.Действующее уголовное законодательство серьезно усилило уголовно-правовое воздействие на групповую преступность. Групповая форма совершения преступлений сегодня учтена в более широком круге конкретных составов, которые предусматривают соответствующие основные или квалифицирующие признаки

Однако группа лиц, как форма соучастия, не нашла своего закрепления в качестве квалифицирующего признака кражи.

В связи с этим целесообразно в ч. 2 ст. 158 УК РФ в качестве квалифицирующего признака предусмотреть ответственность за кражу, совершенную группой лиц; предусмотренный п. «а» ч. 2 ст. 158 УК РФ квалифицирующий признак «группа лиц по предварительному сговору» перенести, соответственно, в ч. 3 ст. 158 УК РФ в качестве особо квалифицирующего признака.

2.Действующее уголовное законодательство серьезно усилило уголовно-правовое воздействие на преступное посягательство, когда хищение совершается из мест хранения имущества (п. «б» ч. 2, ч. 3 ст. 158 УК РФ). Посягательство на указанное право, осуществляемое путем незаконного проникновения в жилище, гораздо опаснее для общества, чем незаконное проникновение в нежилое помещение или иное хранилище

Однако предложенная дифференциация мест совершения кражи не в полной мере учитывает их разнообразие. Так, не нашло своего закрепления в качестве квалифицирующего признака «совершение кражи с незаконным проникновением в служебное или производственное помещение». Поскольку степень социальной опасности такого преступного деяния выше, чем совершение его с незаконным проникновением в другое помещение либо иное хранилище, то возникла необходимость в ч. 3 ст. 158 УК РФ в качестве особо квалифицирующего признака предусмотреть ответственность за кражу, совершенную с незаконным проникновением в служебное или производственное помещение. Предусмотренный в ч. 3 ст. 158 УК РФ особо квалифицирующий признак «незаконное проникновение в жилище» предлагаем перенести в ч. 4 ст. 158 УК РФ.

3.Неблагоприятная тенденция, связанная с изменением природных климатических условий, возникновением природных аномалий, вызывающих стихийные бедствия (землетрясения, наводнения, оползни и т. д.), ведет к многочисленным жертвам и разрушениям. Реалиями сегодняшнего дня стали террористические акты, массовые захваты заложников, увеличение числа убийств и других особо тяжких преступлений. Совершение в этих условиях краж чужого имущества следует, на наш взгляд, отнести к разряду преступлений, представляющих повышенную социальную опасность. В этой связи представляется целесообразным дополнить ч. 4 ст. 158 УК РФ таким особо квалифицирующим признаком, как «кража, совершенная в условиях стихийного или общественного бедствия».

Таким образом, реализация внесенных нами предложений позволит унифицировать практику применения уголовно-правовых норм об ответственности за кражу сделать ее более результативной, позволит усилить уголовно-правовую борьбу с этим преступным деянием, количество и общественная опасность которого постоянно возрастает.

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННЫХ ИСТОЧНИКОВ И

ЛИТЕРАТУРЫ

Нормативно-правовые акты

1.Конституция Российской Федерации: офиц. текст от 12.12.1993 г. (с учетом поправок внесенных Законом РФ о поправках к Конституции от 30.12.2008 г. № 6-ФКЗ, от 30.12.2008 г. № 7-ФКЗ): // Российская газета. 1993. № 237.

2.Уголовный кодекс Российской Федерации: [ Федеральный закон № 64-ФЗ, принят 13.06.1996 г., (ред. от 28.07.2012 г.) ] // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2954.

3. Федеральный закон «О введении в действие Уголовного кодекса Российской Федерации» № 64-ФЗ, принят 13.06.1996. // Собрание законодательства РФ. 1996. № 25. Ст. 2955.

4.Постановления Пленума Верховного Суда РФ от 27 декабря 2002 г. № 29 «О судебной практике по делам о краже, грабеже и разбое»: // Бюллетень Верховного Суда РФ. 2003. № 2.

Научная и учебная литература

5.Болотский Б.С. Проблемы квалификации преступлений. М.: МГУС, 2008. 531с.

6.Комментарий к Уголовному кодексу Российской Федерации (постатейный) /под ред. А.В. Бриллиантова. М.: Проспект, 2010. 1392с.

7.Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. / Под ред. О.Н. Ведерниковой, С.И. Никулина. СПб., 2008. 465с.

8.Волков Б.С. Детерминистическая природа преступного поведения. Казань, 2008. 109с.

9.Завидов Б.Д. Кража: уголовно-правовой анализ. М.: Приор, 2008. 32с.

10.Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник /Под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай, А.И. Рарога, А.И. Чучаева. 2-е изд., перераб. и доп. М.: КОНТРАКТ, ИНФРА-М, 2008. 560с.

11.Уголовное право России. Т. 1. Общая часть. / Под ред. А.Н. Игнатова и Ю.А. Красикова. М., 2008. 592с.

12.Карпова Н.А. Хищение чужого имущества: вопросы квалификации и проблемы дифференциации уголовной ответственности / под ред. Н.Г. Кадникова. М.: Юриспруденция, 2011. 184с.

13.Уголовное право. Особенная часть / Отв. ред. И.Я. Козаченко, З.А. Незнамова, Г.П. Новоселов. М., 1998. 768с.

14.Российское уголовное право. Общая часть. / Под ред. В.С. Комисарова. СПб., 2008. 696с.

15. Кочои С.М. Ответственность за корыстные преступления против собственности: Учеб.-практ. пособие. М., 2009. 288с.

16.Преступления против собственности: Сборник судебной практики / Сост. С.М. Кочои. М.: Проспект, 2009. 352с.

17.Уголовное право России. Общая часть. / Под ред. Н.М. Кропачева, Б.В. Волженкина, В.В. Орехова. СПб., 2008. 400с.

18.Лопашенко Н.А. Преступления в сфере экономики: Авторский комментарий к уголовному закону (раздел VIII УК РФ). М., 2008. 847с.

19.Наумов А.В. Российское уголовное право. Курс лекций. Т. 1. Общая часть. М., 2008. 736с

20.Пушков С.Д. Криминологическая характеристика грабежей и разбоев. М.: Проспект, 2008. 380с.

21.Уголовное право России. Части Общая и Особенная: Учебник / Под ред. А.И. Рарога. 5-е изд перераб и доп. М., 2009. 702с.

22.Уголовное право России. Общая часть: Учебник / под ред. В.П. Ревина. 2-е изд., испр. и доп. М.: Юстицинформ, 2009. 392с.

23.Уголовное право России. Общая часть / Под ред. Ф.Р. Сундурова. Казань, 2008. 660с.

24.Уголовное право России. Общая часть: учебник /Под ред. Ф.Р. Сундурова, И.А. Тарханова. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2009. 500с.

25. Уголовный кодекс Испании. СПб.: ЮЦ Пресс, 2008. 561с.

26.Адоевская О.А. О совершенствовании системы квалифицирующих признаков кражи в уголовном законодательстве России. //Вестник СамГУ, 2008. №5/2 (45). 127-132с.

27.Владимиров В.А. Кражи и их криминологическая характеристика // Правоведение. 2008. № 3. 1-6с.

28.Дворецкий М.Ю. Уголовная ответственность и ее эффективная реализация. // Вестник ТГУ, выпуск 11 (103). 2011. 364-371с.

29.Дворецкий М.Ю., Стромов В.Ю. Виды уголовной ответственности //Вестник тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2008. №3. 354-357с.

30.Дворецкий М.Ю. Уголовная ответственность: понятие и сущность. //Вестник ТГУ, выпуск 4 (44) 2008. 450-455с.

31.Кагирова, Э. «Черное золото» воруют по черному.// Аргументы и факты. 2008. 22 сентября.

32.Севрюков А. Проблемы практики применения ст. 158 УК РФ. // Уголовное право. 2009. № 6. 1-4с

33.Севрюков А.П. Уголовно-правовая характеристика кражи.// Адвокатская практика. № 2. 2008. 1-6с

34.Уланова Ю.Ю. Проблемы судебной практики по делам о кражах. // Российский судья. 2008. № 5. 1-5с.

35.Чистяков А.А Современные проблемы учения об уголовной ответственности в российском праве. //Человек: преступление и наказание. 2010. № 1 (68). 21-36с

Судебная практика

36.Дело № 1-21/2009. Архив Ромненского районного суда Амурской области. // СПС КонсультантПлюс

37.Уголовное дело № 1-348-05-09. Архив Кузьминского районного суда г. Москвы.// СПС КонсультантПлюс

38.Уголовное дело № 1-298-08-09. Архив Лефортовского районного суда г. Москвы.// СПС КонсультантПлюс

39.Обзор судебной практики Верховного Суда Российской Федерации «Некоторые вопросы судебной практики по делам о краже, грабеже и разбое» // Бюллетень Верховного Суда Российской Федерации. 2003. № 4. 53-57

40.Определение судебной коллегии по уголовным делам Омского областного суда от 20 мая 2008 года (извлечение) // Бюллетень судебной практики Омского областного суда. 2008. № 2(35).

Электронные ресурсы

Удаленные ресурсы

41. http://www.bibliofond.ru/view.aspx?id=441962

42. http://advokat31.info/articles/23.html

43. http://www.mvd.ru/stats/

44. http://www.lawmix.ru/commlaw/1928

45. http://kalinovsky-k.narod.ru/b/ufa20041/lihman.htm

46. http://all-books.biz/ugolovnoe-pravo-uchebnik/printsip-vinyi.html

1 Уголовное право России. Т. 1. Общая часть. / Под ред. А.Н. Игнатова и Ю.А. Красикова. М., 2008. С. 92

2 Уголовное право России. Общая часть / Под ред. Ф.Р. Сундурова. Казань, 2008. С. 141-142

3 Уголовное право России. Общая часть. / Под ред. Н.М. Кропачева, Б.В. Волженкина, В.В. Орехова. СПб., 2008. С. 218.

4 Чистяков А.А Современные проблемы учения об уголовной ответственности в российском праве. //Человек: преступление и наказание. 2010. № 1 (68). С. 74

5 Уголовное право Российской Федерации. Общая часть. / Под ред. О.Н. Ведерниковой, С.И. Никулина. СПб., 2008. С. 375

6 Дворецкий М.Ю. Уголовная ответственность и ее эффективная реализация. // Вестник ТГУ, выпуск 11 (103). 2011. С. 364-371

7 Дворецкий М.Ю. Уголовная ответственность: понятие и сущность. //Вестник ТГУ, выпуск 4 (44). 2008. С 450

8 Наумов А.В. Российское уголовное право. Курс лекций. Т. 1. Общая часть. М., 2010. С. 405-406.

9 Российское уголовное право. Общая часть. / Под ред. В.С. Комисарова. СПб., 2008. С. 122 - 123

10 Уголовное право Российской Федерации. Общая часть: Учебник / под ред. Л.В. Иногамовой-Хегай. 2-е изд., перераб. и доп. М., 2008. С. 33

11 Дворецкий М.Ю., Стромов В.Ю. Виды уголовной ответственности //Вестник Тамбовского университета. Серия: Гуманитарные науки. 2008. № 3. С. 397-403.

12 Уголовное право России. Общая часть: Учебник / под ред. В.П. Ревина. 2-е изд., испр. и доп. М.: Юстицинформ, 2009. С. 29-30

13 Уголовное право России. Общая часть: учебник/ Под ред. Ф.Р. Сундурова, И.А. Тарханова. 3-е изд., перераб. и доп. М., 2009. С. 82-83

Хищение: некоторые вопросы предмета и ущерба. Актуальные проблемы преступлений против собственности в уголовном праве В чем состоит проблема квалификации кражи

Рекомендуем другие статьи

Значение слова диссонанс в толковом словаре ефремовой Диссонанс в литературе

Камышина Волгоградской епархии Русской Православной церкви - Совесть