Главная Юристы Основные проблемы смертной казни: правовые и этические, мораторий. Проблема смертной казни. Этические аргументы в пользу и против смертной казни Смертная казнь этико правовой аспект

Основные проблемы смертной казни: правовые и этические, мораторий. Проблема смертной казни. Этические аргументы в пользу и против смертной казни Смертная казнь этико правовой аспект

Проблема смертной казни не утрачивает своей зловещей актуальности с тех пор, как существует человеческая цивилизация. Она включает в себя множество аспектов правового, политического, этического, религиозного и философского характера.
Во все времена эта проблема властно притягивала к себе всеобщее внимание тем, что связана с основополагающими ценностями бытия, затрагивает наиболее волнующую и сумрачную из тем - тему смерти. И почти всегда она поляризовала, разводила в противоположные стороны мнения о ее справедливости, целесообразности и правомерности. За всю историю цивилизации сложилось приблизительно равное число аргументов как «за», так и «против» смертной казни ". Обратимся к наиболее принципиальным из них.
АРГУМЕНТЫ ЗА СМЕРТНУЮ КАЗНЬ
Аргумент первый: о необходимости предотвращения будущих преступлений данного преступника
Смертная казнь оправданна, если преступник крайне развращен и опасен для окружающих, если он способен вновь и вновь
1 См.: Wettman С Mopals and Ethics. New Jersey. 1988.

насиловать и убивать. В подобных случаях тюремное заключение не гарантирует обществу безопасность его граждан. Опасения возникают из-за того, что, во-первых, рано или поздно срок заключения окончится и преступник вновь окажется на свободе, где может уподобиться зверю, выпущенному из клетки. Во-вторых, для любого осужденного всегда существует возможность побега. В-третьих, даже в тюрьме преступник сможет посягнуть на человеческое достоинство и жизнь сокамерников, персонала, охраны или посетителей. Если учитывать все эти вероятные опасности, получается, что казнь - это единственный способ уберечь многих людей от грозящего им насилия. С этой точки зрения смертная казнь оправданна. С ее помощью государство защищает важнейшие ценности, выработанные цивилизацией, и в первую очередь естественное право ни в чем не повинных граждан на жизнь.
Аргумент второй: о необходимости устрашающего примера, удерживающего других от совершения подобных преступлений
Есть немало людей, которые временами испытывают искушение совершить аморальное или даже противозаконное деяние. Но нормального, цивилизованного индивидуума от этого удерживает развитое морально-правовое сознание, боязнь возможного публичного осуждения и, в конечном счете, страх наказания. Вместе с тем у некоторых людей искушение может быть столь сильным, что государство может удерживать их от преступлений только угрозой неизбежности самой суровой кары. Для них казни осужденных служат убедительным предостережением, так как люди в своем большинстве болтся смерти. Страх насильственной и преждевременной смерти от руки палача удерживает потенциальных преступников от роковых шагов. Не случайно в старину были распространены публичные казни. Так, в Англии преступников вешали на площадях, а во Франции их публично гильотинировали. Развитие цивилизации заставило большинство государств отказаться от этих страшных спектаклей, но смертная казнь до сих пор способна выполнять превентивную функцию устрашения.
Аргумент третий: о необходимости воздаяния за зло
Смертная казнь выступает как правомерная ответная реакция государства на совершенное злодеяние. Еще талион, древний закон возмездия, требовал воздавать за зло злом, за смерть смертью. Если преступник посягнул на чужую жизнь, то ему не следует жаловаться, что логика принципа эквивалентного воздаяния повлечет за совершенным убийством аналогичную реакцию государства. Таким было традиционное понимание справедливости. В соответствии с ним смертная казнь правомерна.

Аргумент четвертый: о праве общества на самозащиту Если на человека нападает преступник с намерением убить его, то первый, обороняясь, имеет право убить нападающего. Человеческое общество состоит из отдельных индивидуумов, и убийство хотя бы одного из них можно рассматривать как посягательство на все общество как целостность. Смертная казнь является средством защиты обществом своей целостности. Она выступает как эффективный способ, с помощью которого общество стремится обезопасить себя, уберечь своих граждан от насилия.
АРГУМЕНТЫ ПРОТИВ СМЕРТНОЙ КАЗНИ
Аргумент первый: о существовании высшего нраве i вен i юго закона, запрещающего посягать на жизнь человека
Этот аргумент, уходящий своими корнями в глубины древнего религиозно-нравственного сознания, гласит, что Бог запрещает уничтожать самое совершенное из всех его творений. Человек является образом и подобием Бога. Он - абсолютная ценность этого мира, посягать на которую никто не вправе. Его жизнь находится под покровительством Бога, даже если это жизнь грешника или преступника.
Смертная казнь - это всегда убийство человеческого существа, и потому она изначально аморальна и преступна. Подменяя абсолютную Правду высшего нравственного закона условной и относительной справедливостью, не выходящей за рамки позитивного права, она оборачивается бесчеловечным актом хладнокровного убийства одного человека многими. Этим актом государство становится на одну доску с преступником: оба они переступают нравственную черту, за которой человеческая жизнь уже ничего не стоит.
Аргумент второй: о смертной казни как излишнем зле Люди способны причинять друг другу страдания. Но определенные виды страданий необходимы и правомерны. Так, муки от клещей дантиста, ножа хирурга или тюремного забора оправданны, поскольку помогают индивиду или обществу в целом избежать больших и худших бед. Но смертная казнь - это излишнее зло, так как существуют другие, не столь радикальные и вместе с тем не менее эффективные способы наказания преступника. Так, пожизненное заключение вполне могло бы заменить смертную казнь. Оно, по крайней мере, не отнимает у преступника возможности исправления. Если учитывать, что древняя мудрость рекомендует из двух зол выбирать меньшее, то пожизненное заключение предпочтительнее смертной казни.

Аргумент третий: о том, что смертная казнь становится непоправимым злом в случае судебной ошибки
Возможность судебных ошибок существует всегда, поскольку судьи - это обычные люди, которым свойственно ошибаться. Судебной практике известно не так уж мало случаев, когда к смерти приговаривались невиновные. В таких ситуациях исправить ошибку уже невозможно. Акты реабилитации, различных компенсаций, наказание виновных или их публичные покаяния мало что меняют по существу. Смертная казнь человека, чья невиновность обнаруживается впоследствии, отсекает саму возможность исправления судебной ошибки. А между тем, такая возможность должна существовать всегда, подобно тому, как в театре на случай пожара должен быть запасный выход, а на корабле на случай крушения - спасательные средства.
Аргумент четвертый: о развращающем воздействии смертной казни на общественные нравы
Смертная казнь как узаконенное убийство подрывает в обществе уважение к человеческой жизни, отрицательно сказывается на состоянии нравов. Высшая нравственность всегда основывалась на принципе неприкосновенности естественного права человека на жизнь. Положение дел, при котором убийство одобряется официальными властями, является законным актом, психологически уничтожает препятствия на пути к другим убийствам. Потенциальный преступник начинает строить свои рассуждения по аналогии: «Если государство имеет право убивать, то и я имею такое же право».
Смертные казни потворствуют низменным, кровожадным инстинктам, которые коренятся в архаических пластах человеческой психики. Они отравляют психологию народа, разрушают его нравственность. Цивилизация и культура стремятся блокировать человеческую агрессивность и не позволяют людям убивать тех, кого они не любят или ненавидят. Существование же смертной казни расшатывает эти культурные заслоны и способствует тому, что опасные, разрушительные наклонности выходят на поверхность, вырываются из-под контроля.
Существование смертной казни предполагает, что в обществе должна быть профессия палача, что уже само по себе имеет аморальный, постыдный характер и не совместимо ни с какими гуманными целями, провозглашаемыми государством. Когда обезоруженного, беззащитного, связанного человека убивает другой человек, вооруженный орудиями убийства, находящийся в полной безопасности, ничем не рискующий и получающий за это пла-

ту, личность последнего не может вызывать уважительного отношения к нему со стороны общественности.
Характерно, что в странах, где существует смертная казнь, состояние нравов хуже и уровень преступности выше. Смертная казнь выступает здесь как своеобразная школа жестокости. В этом своем качестве она приводит не к желаемым результатам, а к прямо противоположным. Угроза казни не устрашает преступников в должной мере, так как каждый из них надеется избежать сурового наказания, полагая, что его либо не поймают, либо, при павшем на него подозрении, не хватит улик и т. п. При этом фактор устрашения вероятного преступника срабатывает далеко не всегда, а фактор развращения общественных нравов действует постоянно. Статистика свидетельствует, что введение смертной казни, как правило, не ведет к снижению числа тех преступлений, против которых она направлена. Превентивную функцию по отношению к опасным преступлениям успешнее осуществляет не фактор жестокости наказания, а фактор его неотвратимости.
Для зрелого, культурного правосознания очевидно, что смертная казнь - это анахронизм, который не должен присутствовать в системе карательных средств цивилизованного государства. Будучи генетически связана с архаическими принципами талиона и кровной мести, она является варварским пережитком, вымирающим юридическим институтом. Подобно тому, как пытки официально исключены из уголовно-процессуальных систем современных цивилизованных государств, смертной казни уготована с течением времени аналогичная участь. В противном случае правосознание цивилизованных субъектов самим фактом присутствия смертной казни в юридической практике их государств будет регулярно ввергаться в состояние мучительных внутренних противоречий и диссонансов, которые, в свою очередь, станут оказывать деструктивное воздействие на иерархию его внутренних норм и ценностей.
Что же следует из сопоставления противоположных аргументов «за» и «против»? Если рассуждать с позиций практической целесообразности, то она обычно рекомендует: сорняк с поля долой, паршивую овцу из стада вон, убийцу к стенке! Что касается сорняка и овцы, то с ними дело обстоит достаточно просто: отношение к ним не рассматривается с этических и религиозных точек зрения. Относительно человека все становится намного сложнее. Ставить его в один ряд с растениями и животными нельзя, поскольку это качественно иное существо, стоящее выше тех и других. Отношение к нему не может базироваться на принципе практи-

ческой целесообразности. Здесь вступают в свои права факторы цивилизованного характера.
С религиозно-нравственной точки зрения, смертная казнь недопустима и не имеет оправданий. Нравственные чувства цивилизованного человека с развитым культурным сознанием прямо и однозначно протестуют против нее. В свете высших принципов этики и естественного права все позитивно-правовые аргументы в пользу смертной казни выглядят ложными и даже низменными.
Философ Вл. Соловьев считал, что смертная казнь - это пережиток диких обычаев древности, реликт варварского уголовного права. Воздаяние злом за зло не уменьшает, а, напротив, увеличивает общую сумму зла в обществе, и потому этическая, естественно-правовая оценка смертной казни должна быть однозначна: это зло и только зло, потому что убийство. Нет никаких веских оснований для того, чтобы считать, будто убийство человека частным лицом - это злодеяние, а убийство человека государством - благо. Государство, посягающее на главное естественное право своих граждан, неизбежно входит в замкнутый круг имморализма и неправа и становится их проводником.
Все три подхода к наказанию, естественно-правовой, позитивно-правовой и неправовой, практиковались и практикуются в современных государствах в тех или иных пропорциях. Активизация социологических и психологических исследований проблем пенологии во второй половине XX в. привела к появлению неутешительных выводов. Суть их сводится к следующему.
1. Наиболее распространенная форма наказания за уголовные преступления, тюремное заключение, не выполняет своего предназначения - не способствует исправлению преступников. Напротив, эффект оказывается в абсолютном большинстве случаев противоположным ожидаемому: тюрьма деморализует и развращает тех, кто отбывает в ней наказание.
2. Вероятность исправления осужденных не повышается, если проводить стратегию ужесточения карательных воздействий.
3. Меры по развитию профобразования, практика психолого-воспитательных и медицинских воздействий на осужденных не дают существенного снижения рецидивной преступности.
4. Трудовая деятельность заключенных в ее современных формах не дает должного воспитательного, исправительного эффекта.
Выводы специалистов о том, что дальнейшее ужесточение карательных мер по отношению к отбывающим наказание нецелесообразно, а применение некарательных воздействий малоэффективно, порождают впечатление тупика, в котором оказалась проблема наказания. Но это только на первый взгляд. Если сопоставить

создавшуюся ситуацию, которая есть не что иное, как следствие применения старых, традиционных средств и методов в пенитенциарной системе, с теми огромными изменениями, что произошли и продолжают происходить в современной цивилизации, то можно предположить, что человечество находится на пороге открытия принципиально новых путей к решению проблемы наказания. По всей видимости, это будет связано с новыми открытиями в области изучения человеческой природы и возрождением естественно-правовой парадигмы.

Этика и социальная философия

Основные понятия и термины по теме : этика, мораль, нравственность, прикладная этика, профессиональная этика, биоэтика, социальная общность, общество, религиозная этика.

План изучения темы (перечень вопросов, обязательных к изучению):

1. Происхождение терминов «этика», «мораль», «нравственность. Структура этики.

2.Биоэтика

3. Смертная казнь

4. Социальная общность

5. Религиозная этика

Краткое изложение теоретических вопросов:

1. Происхождение терминов «этика», «мораль», «нравственность. Структура этики .

Термин «этика» восходит к древнегреческому слову «ēthos», которое первоначально обозначало обычай, темперамент, характер, образ мысли. Приблизительный латинский аналог этого слова переводится как закон, предписание, нрав, поведение.

Термины «этика» и «мораль» в дальнейшем получили общеевропейское распространение, наполнившись в процессе культурного развития различным содержанием. Термин «этика» сохраняет первоначальный смысл и обозначает науку.

Под моралью же стали подразумевать то реальное явление, которое изучается этой наукой. Русской первоосновой моральной терминологии является слово «нрав».

Таким образом, этика есть наука о морали (нравственности).

Особенности межчеловеческих отношений в разные исторические эпохи Античную этику можно охарактеризовать как учение о добродетелях, совершенной личности.

Средневековая этика достижение высшего блаженства связывала с благотворящей деятельностью Бога.

Основные усилия этики Нового времени были направлены на анализ соотношения общественных норм и индивидуальных потребностей.

Буржуазное моральное сознание, выступавшее против феодально -христианского разделения людей на добрых и злых, утвердило моральную самоценность личности, одинаковое право всех на достойную жизнь.

Структура этики

Во-первых, этика описывает качественные границы нравственности. Сбор и первичная систематизация фактов нравственной жизни, их включение в сферу научного осмысления входит в компетенцию таких разделов этики, как история нравов и социология морали.

Во-вторых, этика призвана воспроизвести нравственность теоретически, научно обосновать ее необходимость, происхождение, сущность, специфику, роль в обществе, законы развития.

В-третьих, этика – нормативная наука, она не просто отображает нравы, а дает их критически-ценностный анализ.

Таким образом, этика описывает мораль, объясняет мораль, учит морали. Соответственно этим трем функциям она подразделяется на эмпирически-описательную, философско-теоретическую и нормативную части.

Биоэтика

Биоэтика возникла как форма духовно-практической защиты жизни. Поэтому ее основными принципами являются следующие:

1. Принцип «не навреди» (вред, исходящий от врача, должен быть только вредом объективно неизбежным и

минимальным).

2. Принцип «делай благо» (норма, которая требует позитивных действий).

3. Принцип уважения автономии пациента.

4. Принцип справедливости.

Проблема эвтаназии – наиболее острая и противоречивая проблема биоэтики. Этическая проблема эвтаназии состоит не в том, каким наиболее благоприятным способом умертвить безнадежного больного, а в принятии решения о проведении эвтаназии. То есть она воспринимается как

исключительный случай, когда принцип гуманизма удается утвердить через видимое отступление от него.

Анализ моральных аспектов аборта . Беременность – это, с одной стороны, нормальный физиологический процесс, происходящий с женским организмом, а с другой, – это процесс биологического формирования нового человека. Поэтому, даже допуская практику аборта по принципу «меньшего зла», следует иметь в виду, что он представляет собой серьезную травму (моральную и физическую) для женщины, а также является злом, прерывающим уже начавшуюся жизнь нового человека.

В условиях современного положения в нашей стране наиболее острой моральной проблемой при обсуждении ситуации в трансплантологии является вопрос об оправданности развития трансплантологии как таковой, так как пересадка органов – это дорогостоящие хирургические операции, которые потребляют значительные ресурсы здравоохранения. Помимо этой, существуют и другие моральные проблемы: получения органов от живых доноров, пересадки органов от трупа, проблема справедливости в распределении дефицитных ресурсов для трансплантации, этические аспекты ксенотрансплантации и другие.

Понятие насилия имеет явно негативный нравственный оттенок. В

большинстве этических и религиозных учений насилие считается злом. Вместе с тем общественное сознание, в том числе и этика, допускают ситуации нравственно оправданного насилия (в виде исключения и в рамках негативного нравственного отношения к нему).

Подходы к пониманию насилия:

– в широком смысле под насилием понимается подавление человека во всех разновидностях и формах (убийство, ложь, лицемерие и другие);

– в узком смысле насилие сводится к физическому и экономическому ущербу, который люди наносят друг другу (телесные повреждения, ограбления, поджоги и т.д.).

Таким образом , насилие есть посягательство на свободу человеческой воли.

Отношении государства к насилию:

– монополизация насилия;

– институционализация насилия;

– замена насилия косвенными формами.

Государство должно обеспечивать безопасность своих граждан, поэтому право на насилие локализуется в руках особой группы лиц и осуществляется по установленным правилам. В государстве право насилия оформляется законодательно.

Государственное насилие – не форма насилия, а форма ограничения насилия, которая создает предпосылки перехода к ненасильственному общественному устройству.

В основе современных концепций ненасилия лежит убеждение,

согласно которому человеческая душа является ареной борьбы добра и зла. На этом и построены принципы

ненасильственного поведения:

– готовность к изменениям, диалогу и компромиссу;

– критика своего собственного поведения с целью выявления того, что в нем могло бы провоцировать враждебную позицию;

– анализ ситуации глазами оппонента с целью понять его и найти такой выход, который позволил бы ему выйти из конфликта с честью;

– борьба со злом, но любовь к людям, стоящим за ним;

– полная открытость поведения, отсутствие лжи, хитростей и т.п.

Таким образом , по критерию ценности ненасильственное сопротивление выше насильственного сопротивления.

Смертная казнь

Смертная казнь – это убийство, осуществляемая государством в рамках его права на легитимное насилие. Историческая динамика смертной казни имеет

следующие тенденции:

– уменьшается число видов преступлений, карой за которые является смерть;

– в прошлом смертная казнь осуществлялась публично и торжественно, в настоящее время смертный приговор приводится в исполнение тайно;

– сокращается круг лиц, по отношению к которым может быть применена смертная казнь (сейчас из этого круга исключают детей до определенного возраста, стариков после определенного возраста, женщин);

– сокращается число стран, применяющих смертную казнь;

– меняется субъективное отношение к смертной казни.

Основные моральные аргументы в пользу смертной казни и их моральная критика:

Смертная казнь – это справедливое возмездие и является нравственным деянием, так как применяется в качестве наказания за убийство. Этот аргумент выглядит убедительным, так как справедливость основана на принципе эквивалента.

Но в данном случае принцип эквивалента не соблюдается, так как: не учитываются различные оттенки виновности; смертная казнь превышает другие формы убийства по психологическому критерию; силы палача и жертвы являются заведомо неравными.

Смертная казнь своим устрашающим воздействием предотвращает совершение таких же преступлений другими. Но

практика показывает, что наличие или отсутствие смертной казни не влияет на их количество и качественные характеристики.

Смертная казнь приносит благо обществу тем, что освобождает его от особо опасных преступников. Но смертная казнь не возмещает ущерб, нанесенный преступником.

Применение смертной казни более гуманно к преступнику, чем

пожизненное заключение в одиночной камере. Но, во-первых, условия можно сделать более приемлемыми; а во-вторых, преступник лишен права выбора.

Смертная казнь есть простой и дешевый способ избавиться от преступника. Но это лишь доказывает, что моральные соображения являются здесь не главными.

Таким образом, аргументы в поддержку смертной казни не выдерживают моральной критики.

Моральные аргументы против смертной казни.

Смертная казнь оказывает нравственно развращающее воздействие на общество, так как она фактически воспринимается и практикуется как страшный порок. Она совершается как постыдное дело.

Смертная казнь является антиправовым актом, поскольку здесь нарушается принцип восстановимости наказания.

Вероятно, самым острым и болезненным с точки зрения морали является вопрос об оправданности такого способа наказания, как смертная казнь. В случае смертной казни основная нравственная проблема наказания приобретает наиболее острое звучание, ведь наказание в этом случае состоит не в причинении страдания или неудобств преступнику, а в уничтожении самой его личности. При этом следует помнить, что, как и любое другое наказание, смертная казнь не служит прямым и непосредственным способом спасения других личностей. Отсюда следует вывод, что моральные аргументы в пользу сохранения этого карательной меры должны быть особенно сильными и убедительными.

В истории этической мысли сформировались три таких аргумента. Один имеет ретроспективную природу, два других - проспективную. Можно предположить, что только смертная казнь служит по-настоящему эквивалентным возданием за наиболее тяжкие покушения против человеческой жизни. Можно утверждать, что лишь реальная возможность лишиться жизни по приговору суда является достаточным сдерживающим фактором для тех, кто мог бы совершить подобные покушения. Наконец, можно посчитать, что лишь смертная казнь гарантированно избавляет общество от самых опасных преступников, склонных к рецидиву.

Противники смертной казни выстраивают три линии критики этой аргументации, которые могут рассматриваться как три соединенных между собой линии обороны. Первая состоит в том, что ни эквивалентность, ни сдерживающий эффект смертной казни не должны даже обсуждаться, поскольку их обсуждение является следствием принятия морально недопустимых отправных посылок. Формулировка "смертная казнь как результат справедливого судебного решения", или иными словами "насильственное умерщвление человека по моральным соображениям", является противоречием в понятиях, поскольку мораль в целом и справедливость в частности стоят на защите человеческой жизни, провозглашают ее святость и неприкосновенность. По мысли В. С. Соловьева смертная казнь - это "абсолютное убийство", это "принципиальное отрицание коренного нравственного отношения к человеку".

Вторая линия критики направлена на дискредитацию конкретных аргументов в пользу смертной казни. Она призвана продемонстрировать преимущество иных мер наказания, занимающих вершину карательной пирамиды, но при этом не связанных с причинением смерти (прежде всего пожизненного заключения). Во-первых, смертную казнь нельзя считать эквивалентной санкцией даже за самые тяжкие, серийные покушения против жизни, сопровождающиеся унижениями жертв и издевательствами над ними. Ведь хотя умерщвление жертвы преступником сопровождается острыми негативными переживаниями отчаяния, страха, боли и т.д., причинение смерти по приговору суда, не дающее приговоренному никакой надежды на спасение, создающее у него ощущение полной беспомощности, выступает в качестве гораздо более тяжкого ущерба. К этому следует добавить, что смертная казнь устраняет возможность любых градаций, обеспечивающих соответствие тяжести преступления и наказания, а единственным способом коррекции этого недостатка является шокирующая нравственное чувство практика "квалифицированной" смертной казни. Во-вторых, сдерживающий эффект смертной казни не подтверждается социологическими исследованиями. В этом отношении она является бессмысленным для общественного интереса убийством. В-третьих, пожизненное заключение является не менее эффективным способом окончательного устранения из общества закоренелых преступников, чем смертная казнь.

Третья линия рассуждения акцентирует практические затруднения и негативные последствия, связанные с сохранением института смертной казни. Применение этой правовой санкции превращается в дезориентирующую граждан ценностную декларацию государства. Если закон, являющийся выражением коллективной воли и фиксацией нормативных основ совместного существования, утверждает, что жизнь человека священна не всегда, что убийство может получать моральное оправдание в каких-то особых случаях, то он способствует возникновению опасной бреши в системе нравственных запретов. У граждан, получивших такой "сигнал" от законодателей, формируется неоправданно легкое отношение к применению смертельно опасного насилия, они получают дополнительные основания для оправдания убийств, мотивированных необходимостью отмщения. Кроме того, в отличие от других форм наказания смертная казнь имеет подлинно безвозвратный и окончательный характер. Судебная ошибка в случае приведения в исполнение этого вида наказания уже не может быть исправлена путем отмены приговора и возмещения ущерба невинно пострадавшему человеку.

Эта глубоко эшелонированная система аргументации создает впечатление, что сторонники смертной казни продолжают настаивать на своей позиции не в силу какого-то разумного убеждения, а поддаваясь тем иррациональным психологическим установкам, которые до сих пор формируют мнение большинства населения многих стран мира (включая страны, отменившие этот тип наказания). Однако это не совсем так. Необходимо иметь в виду, что в современных дискуссиях о смертной казни, ее сторонники используют более сложные и комплексные доводы, чем представленная выше триада. Это обстоятельство и сохраняет за вопросом о допустимости и обязательности этого института статус "открытой" этической проблемы. Осовремененная позиция защитников смертной казни сводится к нескольким основным тезисам.

Ответом на общее возражение о несовместимости смертной казни с провозглашаемым моралью уважением к человеческой жизни, является мысль о том, что смертная казнь может быть единственным способом проявления уважения к жизни жертв наиболее тяжких умышленных убийств. Она дополняется рассуждением о возможности виновной потери определенного индивидуального права лицом, проявившим неуважение к правам других. В этой перспективе смертная казнь выступает как вполне допустимая мера в отношении тех, кто осуществил умышленное, многократное, сопровождавшееся издевательствами или унижением жертвы покушение на человеческую жизнь.

Что касается разрушительных для нравственного климата последствий сохранения смертной казни, то следует иметь в виду два обстоятельства. Во-первых, любая форма наказания может быть представлена как неуважение к личности преступника и как "абсолютное" нравственное нарушение: если смертная казнь является "абсолютным убийством", то тюремное заключение - "абсолютным покушением на свободу", а штраф или конфискация - "абсолютным грабежом". Тем самым критика смертной казни должна автоматически перерастать в критику наказания как такового, однако, позиция большинства сторонников отмены этой формы наказания не предполагает такого радикализма. Во-вторых, "брутализация" общества, сохраняющего смертную казнь, не является социологически доказанным фактом. Но даже если этот факт и будет доказан, то степень "брутализации" может оказаться ничтожно малой.

Отсутствие эквивалентности воздаяния также может быть оспорено. Если речь идет о якобы ни с чем не сравнимой тяжести ущерба, который порождает ожидание и приведение в исполнение смертной казни, то безнадежность положения и беспомощность жертвы преступления по целому ряду критериев гораздо выше, чем безнадежность положения и беспомощность осужденного на смерть преступника. Последний имеет юридические гарантии в отношении пыток и издевательств, у него была возможность юридической защиты своего интереса, тогда как жертва преступления часто находится всецело во власти другого человека, не соблюдающего никаких правил и ограничений. Если же обратиться к отсутствию градаций, которое делает невозможным соблюдение принципа соответствия между наказанием и тяжестью преступления, то пожизненное заключение имеет те же недостатки, что и смертная казнь, ведь назначение сроков заключения, превышающее возможную продолжительность человеческой жизни, носит сугубо символический характер.

Наконец, наиболее дискуссионная проблема - проблема сдерживающего эффекта. Современные сторонники сохранения смертной казни осведомлены о состоянии социологических исследований этого вопроса. Они фиксируют тот факт, что социологи продолжают спорить о наличии или отсутствии такого эффекта, постоянно указывая друг другу на то, что выводы pro и выводы contra не учитывают действия иных факторов, определяющих уровень преступности в разных странах и регионах. Следовательно, с точки зрения науки об обществе, ответ на вопрос о связи между количеством особо опасных преступлений и сохранением смертной казни остается неопределенным, и именно это должно быть точкой отсчета для нормативного рассуждения о необходимости смертной казни. Принимая решение о судьбе какого-то социального института в условиях неопределенности результатов его функционирования, можно снимать эту неопределенность в пользу разных общественных групп, интересы которых он затрагивает. Оправданность решения в таких ситуациях определяется именно тем, какая из групп получает предпочтение. Сторонники сохранения смертной казни снимают неопределенность в пользу группы жертв преступления, сторонники ее отмены - в пользу преступников. С точки зрения противников смертной казни лучше быть ответственным за дополнительные случаи убийства, если выяснится, что сдерживающий эффект есть, чем за бесполезную казнь преступника, если выяснится, что такой эффект отсутствует. Такой выбор вызывает серьезные моральные сомнения. В особенности, в сообществах с высоким уровнем преступлений против жизни.

ПРОБЛЕМА СМЕРТНОй КАЗНИ: КРИМИНОЛОГИЧЕСКИй,

социальный и нравственный аспекты

А.Л. Анисин

(начальник кафедры философии, иностранных языков и гуманитарной подготовки сотрудников органов внутренних дел Тюменского института повышения квалификации сотрудников МВД России, доктор философских наук, доцент; [email protected])

В статье анализируются теоретические предпосылки постановки и решения проблемы допустимости и целесообразности применения смертной казни. Большинство населения России неизменно высказывается в пользу наличия данной санкции в законе, что определяет актуальность темы. Предложена экспликация комплекса вопросов, связанных с принципом адекватности наказания, его нравственного и социально-превентивного смысла, а также с темой смыслового кризиса личности преступника. Показана зависимость логики решения проблемы смертной казни от фундаментальных мировоззренческих установок.

Ключевые слова: смертная казнь, либеральная идеология, покаяние, мораторий, права человека.

Как известно, в 1996 году Россия присоединилась к конвенции «О создании Совета Европы» и взяла при этом на себя обязательство отменить смертную казнь как вид уголовного наказания. Сначала, 16 мая 1996 года, Президентом России Борисом Ельциным был издан указ «О поэтапном сокращении применения смертной казни в связи с вхождением России в Совет Европы». А через неполный год, 16 апреля 1997 года, Россия подписала Протокол № 6 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод относительно отмены смертной казни. Государственная Дума России должна была ратифицировать этот Протокол до мая 1999 года, но ратификации так и не произошло.

Однако, несмотря на это, уже с осени 1996 года смертные приговоры в России в исполнение не приводятся: даже и без ратификации Россия обязана соблюдать условия подписанных международных договоров. Смертные приговоры выносились, но президент перестал рассматривать дела приговоренных, а без этой процедуры, согласно ст. 184 УИК РФ, исполнение приговора невозможно. Юридически мораторий на вынесение смертных приговоров был принят 2 февраля 1999 года, - Конституционный Суд РФ вынес постановление, в котором признал неконституционным возможность вынесения смертных пригово-

ров в отсутствие судов присяжных во всех регионах страны.

Незадолго до того, как в последнем регионе России, где до сих пор не было судов присяжных, - в Чечне - они начали действовать, 19 ноября 2009 года Конституционный Суд вынес еще одно решение, согласно которому никакие суды в России более не могут выносить смертные приговоры. В качестве мотивировки такого решения было указано на то, что в результате длительного моратория на применение смертной казни сформировались устойчивые гарантии права человека не быть подвергнутым смертной казни и сложился конституционно-правовой режим, в рамках которого происходит необратимый процесс, направленный на отмену смертной казни как исключительной меры наказания. Кроме того, как сказано выше, Россия связана уже самим фактом подписания Протокола № 6 (до тех, по крайней мере, пор, пока не отзовет свою подпись).

В связи со всем вышеизложенным тема нашей статьи может показаться уже неактуальной. В преддверии последнего упомянутого решения Конституционного Суда уполномоченный по правам человека В.Н. Лукин заявил, что, по сути, смертная казнь в России уже отменена, в том числе и юридически: «Любое применение смертной казни будет означать наш выход из Ев-

Юридическая наука и правоохранительная практика ропейской конвенции, а значит, и из Совета Европы. Так что, фактически, у нас есть полная отмена смертной казни - на мой взгляд, это абсолютно четкая юридическая позиция» . До решения Конституционного Суда его слова можно было рассматривать как только его личное мнение, но после 19 ноября 2009 года вопрос решен уже, кажется, окончательно.

Однако нам представляется, что в обсуждении проблемы смертной казни рано ставить точку. Прежде всего, - и это самое слабое место правозащитников, выступающих против смертной казни, - «необратимый процесс», о котором выше шла речь, радикально антидемократичен. Это признают и сами идеологи отмены смертной казни: «По опросам, около 80 % людей в России - за смертную казнь. Конечно, власть должна опираться на мнение народа, но в этом вопросе можно было бы пойти против течения», - констатирует лидер движения «За права человека» Лев Пономарев . Именно в этом вопросе - можно... Впрочем, не только в этом, - преподавание духовно-нравственной культуры в школах, запрет на пропаганду сексуальных извращений, ювенальная юстиция, - вопросов, по которым либеральные правозащитники считают возможным «пойти против течения», то есть против народа, достаточно много.

В свое время говорилось, что, стоит народу пожить без смертной казни, и «нравы смягчатся». Но вот, согласно проведенному в сентябре 2004 года ВЦИОМ исследованию, 84 % граждан России высказались за отмену моратория на применение смертной казни . Это после восьми лет фактического моратория. К настоящему времени прошло уже 15 лет без смертной казни. Социологическими данными последнего времени мы не располагаем, но оценить ситуацию можно хотя бы по интернет-опросам, которые проводятся на различных сайтах. Мы выбрали один, наиболее массовый по уже полученным результатам и наиболее гибко выстроенный в части возможных альтернатив.

На сайте «Ейск-инфо» с 13.04.2012 г. по 13.05.2012 г. был проведен опрос, кото-

рый дал следующие результаты:

На вопрос: «Вы за смертную казнь или против?» всего ответили 1918 человек:

«за» - 678 (35,3 %);

«против» - 153 (8 %);

«за, после реформы МВД» - 306 (16 %);

«это не по-христиански» - 29

«за особо тяжкие преступления» -717 (37,4 %);

«затрудняюсь ответить» - 35

Нетрудно заметить, что первый и предпоследний варианты ответа фактически тождественны. Те, кто проголосовал «за» смертную казнь, конечно, подразумевали, что применять ее следует к совершившим особо тяжкие преступления, а те, кто посчитал нужным оговорить ограничение применения смертной казни случаями особо тяжких преступлений, несомненно, тем самым выступают за ее применение.

Третий вариант ответа оговаривает возможность применения смертной казни предварительной реформой МВД. Это означает, что эти люди также желали бы отмены моратория на смертную казнь, однако считают, что для этого должны быть созданы необходимые условия в виде оздоровления правоохранительной системы.

Таким образом, число принципиальных сторонников возвращения смертной казни составляет 88,7 %. Эти люди не представляют собой монолитного единства, между ними имеются значимые разногласия по рассматриваемому вопросу, но они едины в одном: смертная казнь в принципе нужна. Еще раз отметим: эти результаты получены в обществе, где смертная казнь не применяется уже более 15 лет.

Мнение большинства населения не может быть решающим последним доводом в решении юридических, а тем более нравственных проблем, но поводом для их постановки, безусловно, является. Воля народа - это основополагающая ценность демократии. Те деятели, которые считают возможным говорить от имени международного сообщества, олицетворяя собою

в собственных глазах высшие гуманистические ценности, должны все-таки принимать во внимание и уважать мнение большинства тех самых людей, права которых они взялись защищать. Можно, конечно, предполагать, что народ не дорос до зрелого понимания смысла гуманистических идеалов, вполне возможно даже, что правозащитники в этом своем убеждении правы, тем не менее, они должны позволить народу самому определять принципы своей правовой и политической системы.

По меньшей мере, тот факт, что большинство населения России выступает за применение смертной казни как исключительной меры наказания, означает, что в этой теме рано ставить точку. Более того, этот факт возлагает «бремя доказательства» на противников ее применения. Для того, чтобы «пойти против течения» там, где имеется столь очевидное общественное согласие, необходимы предельно веские доводы. Сторонникам наличия смертной казни в арсенале мер уголовного наказания в такой ситуации и доказывать теоретическими аргументами ничего не требуется, достаточно чисто практически указать на волеизъявление подавляющего большинства народа.

Тем не менее, следует еще раз обратиться к серьезному комплексному анализу проблемы смертной казни, не ограничиваясь простой апелляцией к мнению большинства.

Прежде всего, необходимо признать тот ясный факт, что государство имеет право на применение смертной казни, как и на распоряжение жизнью своих граждан в иных формах (призыв на военную службу с последующим участием в боевых действиях). Другое дело, что государство должно при этом мыслиться не как безответственная и чуждая для граждан сила, а как высшее выражение воли и жизни народа, как политически-правовая реализация Родины. Кстати сказать, принципиальное наличие у государства права на смертную казнь признается даже тем самым Протоколом № 6 к Европейской конвенции о защите прав человека и основных свобод, который посвящен ее отмене. Во второй статье

Протокола говорится: «Государство может предусмотреть в своем законодательстве смертную казнь за действия, совершенные во время войны или при неизбежной угрозе войны» .

Признание принципиального права государства на применение смертной казни означает ее допустимость, однако ничего еще не говорит в пользу ее необходимости. Возможна позиция, согласно которой государство, имея принципиальное право на смертную казнь, должно все-таки по возможности воздерживаться от ее применения, по крайней мере, в мирное время: смертная казнь, согласно этой точке зрения, допустима, но лучше обходиться без нее. Либеральное правозащитное движение, видимо, придерживается еще более жесткой формулы: смертная казнь недопустима в принципе, но в исключительных

Форс-мажорных - обстоятельствах военного времени может применяться, будучи сама неким форс-мажором.

Аргументы против смертной казни достаточно известны: неустранимый риск судебных ошибок, сомнительная профилактическая эффективность смертной казни, необходимость палачей и, наконец, гуманистические соображения. При этом первые три аргумента, имеющие рациональный смысл и внятное обоснование, как правило, выдвигаются на первый план, а «гуманистические соображения» играют, на первый взгляд, роль некоторого эмоционального подкрепления. На самом деле, если разобраться, именно этот идеологический фактор является определяющим в отказе «цивилизованного мира» от смертной казни. Однако рассмотрим доводы по порядку.

Снижает ли применение смертной казни уровень преступности? Вопрос весьма дискуссионный. Имеются конкретные криминологические и социологические исследования, показывающие наличие устойчивой обратной связи между смертными казнями и тяжкой преступностью. Широко известно исследование двух американских профессоров 2007 года, пришедших к выводу: «С каждой казнью в каждом последующем году происходит на 75 убийств

Юридическая наука и правоохранительная практика меньше» . Имеются, впрочем, и противоположные мнения, также апеллирующие к фактам.

Для полноты картины можно отметить, что массово применяемая смертная казнь однозначно снижает уровень преступности, - отрицать это невозможно. Сталинские репрессии имели политическую подоплеку, однако общеизвестно, что и общеуголовная преступность в этот период была существенно ниже. Разумеется, массовые казни - это недопустимая цена за поддержание общественного порядка. Если обсуждать возможность возвращения смертной казни в уголовно-исполнительную практику, то речь при этом может идти только о цивилизованном ее применении: по особо тяжким преступлениям и со строгим соблюдением всех возможных юридических процедур.

Профилактический эффект от смертной казни, применяемой цивилизованно, как уже сказано, находится под вопросом, однако даже если будет доказано, что такого эффекта нет, это не дает оснований для ее запрета. Профилактический эффект

Вовсе не единственная цель уголовного наказания.

Несомненно. Это было известно людям на горьком опыте жизни во все века истории, однако никогда за всю историю человечества эти доводы не рассматривались как возможная причина отказа от смертной казни. Если она и отменялась когда-либо, то только по порыву нравственного чувства отдельных правителей. Глядя на историю, надо признать законодательное закрепление смертной казни правилом, из которого крайне редки были исключения.

Отчего же современный «цивилизованный мир» столь упорно добивается запрета смертной казни? Может быть, снизилась преступность и смягчились общественные нравы? - Ничего подобного, и, скорее, наоборот. И даже в том случае, если бы это было так, - незачем было бы

законодательно отменять смертную казнь: ведь в обществе законопослушных людей с высоким правосознанием кому бы мешало то, что смертная казнь предусмотрена законом за те преступления, которые никто не совершает?

Но, может быть, сохраняющийся уровень преступности не мешает тому, что «лучшая часть» человечества, законопослушные граждане стали нравственно более чуткими? Может быть, все дело в том, что хотя преступники и остались такими же (или еще похуже) злодеями, но мы изменились? Да, преступники творят свои беззакония, но мы-то не должны, не можем им уподобляться, поскольку это несовместимо с качественно новой, более нравственно чуткой совестью современного человека! Это предположение также не выдерживает критики.

Те же самые люди, которые выступают против смертной казни, столь же яро выступают за право на аборт, они же продвигают легализацию эвтаназии. Считая, что бесчеловечно убивать преступника, они считают вполне нормальным убивать собственного ребенка! Провозгласив жизнь высшей ценностью, они считают возможным прекращение жизни больного человека. На первый взгляд, логика здесь отсутствует полностью, но это - только иллюзия. Логика в этой позиции есть и это - логика гедонизма и комфорта. По этой логике из жизни должно быть исключено все, что мешает мне наслаждаться, все, что нарушает мое спокойствие. Настоящая причина движения современного «цивилизованного мира» к отмене смертной казни заключается в его обмирщении и утрате духовного измерения, в материализме и культе телесной жизни, которые стали и массовой, и государственной идеологией.

С одной стороны, действительно, материализм означает, что «Бога нет и всё позволено», то есть, - поскольку человек есть не более, чем материальный объект, отражающий посредством мозговых импульсов другие материальные объекты, из этого процесса внутреннего самоотраже-ния материи никак невозможно вывести никаких нравственных предписаний, в том

числе никак не может быть обоснован протест против прекращения в некой биосистеме некоторых специфических физиологических процессов. Тем более, что это не означает никакого «уничтожения», ничто при этом не уничтожается (души тоже нет и никакой «внутренний мир» не «умирает» вместе с человеком), а просто материя переходит в другие формы своего вечного движения.

Но с другой стороны, поскольку этим комплексом специфических физиологических процессов в биомассе, составляющей тело, исчерпывается для материалиста жизнь, постольку физиологическое благополучие и целостность тела становится для него фундаментальной ценностью. В вопросе жизни и смерти материализм демонстрирует весьма дурную «диалектику». Именно материализм, не способный даже поставить (не то что решить) вопрос о смысле жизни, материализм, не способный даже отличить жизнь от смерти на концептуальном уровне (и то, и другое -«движенья материи»), именно он цепляется судорожно за жизнь, и панически боится думать о смерти, хоть нет для него смысла ни в жизни, ни в смерти.

Гуманистический и добросердечный материалист распространяет эти свои инстинкты и за пределы своего индивидуального физиологического процесса, - по чувству солидарности его радует чья-то успешная физиология и ужасает чей-то переход в другие формы движения материи. От смертной казни отвращает его вовсе не христианская любовь к ближнему, а иррациональный страх от самого прикосновения к теме смерти, - страх, угрожающий спокойствию его собственного физиологического процесса. Материалист, становящийся гуманным и сочувствующим, делается совершенно бессилен решать что-либо в вопросах жизни и смерти. И чем больше цепляется он за жизнь, - сведенную к физиологии биомассы, - тем вернее он свою жизнь, - взятую во всей полноте этого слова, - теряет.

Позиция, которую занимают в вопросе смертной казни верующие люди, также вызывает порою упреки в непоследова-

тельности. «У нас в России происходит поразительная вещь - 70 % жителей считают себя православными христианами, и при том большинство - за смертную казнь. Как это соотносится с религией, которая учит, что жизнь человеку дарует Бог?», - недоумевает, например, Лев Пономарев в уже цитированном нами материале . Попробуем разобраться в этой «поразительной вещи».

Для религиозно-философского взгляда открыта перспектива вечности, и только в этой перспективе могут получить свое положительное решение фундаментальные вопросы человеческого бытия. Проблема смертной казни также должна быть осмыслена, прежде всего, в этих предельных своих основаниях. Среди верующих людей нет единства в отношении этой проблемы. Комментируя инициативы Государственной Думы по ужесточению наказания для педофилов , православные священники высказали различные мнения (мусульмане были более единодушны в одобрении смертной казни) . Наряду с безусловной поддержкой смертной казни педофилов вплоть до судов Линча (игум. Сергий (Рыбко), высказываются справедливые указания на то, что главное внимание должно быть обращено не на следствия, а на причины, - на пропаганду разврата в СМИ (прот. Александр Ильяшенко), а также звучит «скорее отрицательное» отношение к предложениям об отмене моратория (диак. Михаил Першин). Последний ссылается, в частности, «на мнение известного священника и ученого протоиерея Глеба Каледы, не один год исповедовавшего смертников в Бутырках. Он свидетельствовал, что люди, находящиеся в заключении, часто радикально меняют свои взгляды, каясь в совершенных злодеяниях. И получается, что к смертной казни мы приговариваем одного человека, а расстреливаем совершенно другого». Однако именно это обстоятельство служит, на наш взгляд, доводом не против, а в пользу наличия в законе смертной казни и реального применения в исключительных случаях этой нормы закона на практике.

Разве целью наказания является покарать человека именно в том его духов-

Юридическая наука и правоохранительная практика но-нравственном и физическом состоянии, в каком он совершил преступление? Разве не является смыслом и сверхзадачей наказания (не всегда, конечно, достижимой сверхзадачей) покаяние преступника, его духовно-нравственное преображение? Что же делать, если для многих людей, закореневших во грехе, покаяние невозможно без того, чтобы встать лицом к лицу перед неотвратимой смертью? Свидетельство прот. Глеба Каледы о распространенности покаяния среди приговоренных к смерти, - такого глубокого покаяния, что «к смертной казни мы приговариваем одного человека, а расстреливаем совершенно другого», - является, на наш взгляд, свидетельством достижения самой главной задачи (сверхзадачи!) уголовного наказания. Если бы столь же успешно, как смертная казнь (точнее, - ожидание ее), способствовали духовно-нравственному преображению преступника другие виды наказания, то преступность сократилась бы не только в разы, а на порядки. При этом, конечно, нельзя забывать, что гарантии покаяния даже смертная казнь не дает.

Недостаток только в том, что преображенные ожиданием смертной казни люди не возвращаются в общество... Конечно, хотелось, чтобы исправившийся человек принес разнообразную пользу и себе, и обществу!.. На эти благостные пожелания надо ответить: вся та польза, о которой - отчасти справедливо - сожалеют в данном случае, все-таки рассыпается в ничто перед лицом смерти (неизбежной в конце концов), а та единственная польза, которая смертью не уничтожается, состоит в покаянном преображении души, предназначенной для вечности. Если, действительно, мы казним «совершенно другого» человека, если он покаялся и изменился, став другим, то в вечность отходит уже не преступник, а праведник, - первым человеком, вошедшим в рай, согласно христианской вере, был покаявшийся разбойник. Если же даже предстояние неотвратимой смерти не способно было изменить души преступника, то его невозвращение в общество вряд ли может кого-то огорчить.

Еще раз вернемся к этой мысли: было бы вовсе сказочно прекрасно, если бы приговоренный, пройдя через ужас неотвратимой смерти и переродившись в покаянии, получил бы помилование и уже другим человеком вернулся бы все-таки к людям, но такое не может быть правилом. Для того, чтобы преображающий потенциал смертной казни был действенен, приговор должен быть не шуточным, и смерть не просто вероятной, а именно неотвратимой. И даже в этом случае, помиловав приговоренного, мы не можем знать наверняка, кого помиловали, - преобразившегося в покаянии другого человека или человека, просто испугавшегося и способного, переведя дух, на новые преступления, или даже человека, озлобившегося еще больше, утратившего последние нравственные ограничители.

Надо сказать и о неизбежном риске судебных ошибок, который всегда приводится как серьезнейший довод против применения смертной казни. Действительно, гарантии от таких ошибок нет, однако, как уже было сказано, этот довод никогда, во всей истории человечества не рассматривался как причина отказа от смертной казни. Необходимость не семь даже раз, а семьдесят раз по семь отмерить, прежде чем вынести человеку смертный приговор, очевидна. Но столь же очевидно и то, что физическая смерть не является тем абсолютным злом, которое в ней видит гуманистический материализм. Если с физической смертью кончается всё, то ничто вообще не имеет смысла: ни жизнь, ни смерть, ни правда, ни страдания, ни любовь, ни наказание. Если же смерть есть переход в вечность, тогда нет причин впадать в каталепсию от соприкосновения с темой страданий и смерти невиновных. Речь при этом ни в коем случае не идет о той безответственной позиции, которую приписывает верующему сознанию атеизм: дескать, спишем всё на Бога, - и никаких проблем. Тема невинного страдания и смерти - это огромная, глубочайшая тема религиозной мысли, начиная с «Книги Иова» (и вовсе не заканчивая Иваном Карамазовым у Ф.М. Достоевского!), - для религиозной

мысли эта тема - не тупик, а вызов, в ответе на который ею открывается новая духовная высота.

Подведем некоторые итоги. Наличие в законе высшей меры наказания в виде смертной казни является нормальным для нравственно здорового общества. В то же время в нравственно здоровом обществе почти никогда не возникнет необходимость ее реального применения. Отказ от законодательного закрепления смертной казни, даже по отношению к преступлениям, явно возмущающим общественное мнение и совесть, нельзя расценивать иначе как позорную нравственную слабость законодателя, признак нездорового духовного состояния общества и фактор усугубления этого нездоровья. Если преступления, возмущающие, как сказано выше, общественное мнение и совесть, не получают достойного - по мнению общества - воздаяния, то это сильно отравляет общественную атмосферу. Сказанное вовсе не значит, что нужно идти на поводу у массовых настроений, но.

В этом требовании адекватного воздаяния есть глубокая правда, которую очень непросто (если вообще возможно) выразить словами. Не ради мести, не как дурно понятое «око за око», а по более глубоким причинам некоторые преступления требуют смертной казни. Всякое преступление есть нравственная катастрофа как для преступника, так и для окружающих. И наказание, которое оно влечет (которое требуется нравственным чувством), тоже катастрофично, оно есть отступление от нравственного совершенства всеобщей любви. Даже просто словом одернуть человека, не говоря уже о применении физической силы, лишении этого человека свободы и т.п., - это значит пережить некоторое нравственное потрясение. Но это потрясение необходимо и как естественное проявление нравственного здоровья, и как единственный способ восстановления порушенной нравственной гармонии. Бездейственно снося совершающееся на твоих глазах зло, «терпя, чего терпеть без подлости не можно» (Н.М. Карамзин), человек лишается своего нравственного достоинства. Со стороны человеческой

личности могут быть самые разные формы переживания этого нравственного потрясения злом (и пресечение зла внешним образом, и молитва за обидимого и за обидчика, и движение к личному покаянию). Со стороны общества нравственное потрясение преступлением может быть выражено только во внешних санкциях.

При этом существует некая мера, которую невозможно определить формально, но которая ясно ощущается людьми,

Переходя за которую преступление своей катастрофичностью требует предельно катастрофического ответа - смертной казни преступника. Того, что совершил преступник, не поправишь, сделанного не вернешь, но нам-то надо жить дальше! И если мы на это преступление, покушающееся на все основы нашей нравственной жизни, ответим «в рабочем порядке», не выходя за рамки обычных мер, как если бы ничего вопиющего не произошло, то основы нашей нравственной жизни действительно будут разрушаться. Не поставив это преступление вне ряда «обычных» преступлений, невозможно сохранить живую совесть и духовное здоровье. Только катастрофа приводимой в исполнение смертной казни может быть адекватным выражением общественного потрясения некоторыми преступлениями.

А вот человека жалко всегда. Даже если он совершил ужасающие преступления и не раскаивается в этом, даже если он настолько одержим злом, что и близость неотвратимой смерти не вразумила его. Жалко. Но только тогда его и можно пожалеть, когда его казнят.

Общий принцип выстраивания здорового правосознания прекрасно выразил Ф.М. Достоевский: «Законы должны быть возможно более суровыми, а общественная атмосфера - возможно более мягкой». Пока, в свете моратория на смертную казнь и требований ее отмены все выглядит «с точностью до наоборот»...

1. Высшие судебные инстанции России задумались о судьбе смертной казни в стране - из-за Чечни [Электронный ресурс] // NEWSru.com: Новости. Ц^: http://www.

Юридическая наука и правоохранительная практика

2. ВЦИОМ: 84 % россиян поддерживают отмену моратория на смертную казнь [Электронный ресурс] // ИА Regnum, Правая.ги: Православно-аналитический сайт. Ц^: http://www.pravaya.ru/news/1073 (дата обращения: 24 мая 2012 г.).

3. Вы за смертную казнь или против? [Электронный ресурс] // Ейск-инфо / Ейск / Опросы. Ц^: http://www.yeisk.info/ pollsA5-2012-04-13-15-39-29.html (дата обращения: 24 мая 2012 г.).

4. Протокол № 6 к Конвенции о защите прав человека и основных свобод относительно отмены смертной казни (Страсбург, 28 апреля 1983 г.) (с изменениями от 11 мая 1994 г.) ETS № 114 [Электронный ресурс]

// Европейская конвенция о защите прав человека: право и практика. Ц^: http://www. echr.ru/documents/doc/2440804/2440804. Мт (дата обращения: 24 мая 2012 г.).

5. Из многочисленных ссылок на эти результаты приведем недавнее: Овчинский

6. «Педофилов надо расстреливать»: Российские парламентарии настаивают на ужесточении наказаний за совершение сексуальных преступлений [Электронный ресурс] // Русская линия: Православное информационное агентство. Новости. http://www.rusk.ru/st.php?idar=176287 (дата обращения: 24 мая 2012 г.).

7. Наказание в отношении педофилов должно быть неотвратимым: Православные священнослужители и муфтии прокомментировали предложение ввести смертную казнь для насильников-педофилов [Электронный ресурс] // Русская линия: Православное информационное агентство. Ц^: http://www.rusk.ru/fsvod.php?date=2008-04-09 (дата обращения: 24 мая 2012 г.).