Правовое положение рабов в римском праве кратко. Римское право - краткий словарь для рабов. Правовое положение рабов в Древнем Риме
Рим был рабовладельческим государством на всех этапах своей истории. Собственники рабов - в основном физические лица, но Рим знал и государственных рабов, и рабов отдельных муниципий.
Способы установления рабства:
основной способ - захват пленных на войне;
пиратство и частное порабощение рабов по всему Средиземноморью;
в древнем праве - продажа римского гражданина за долги и частные сделки самозаклада;
присуждение к некоторым видам наказаний за совершение тяжких преступлений (работы в рудниках, борьба с дикими зверями);
вступление свободной женщины в связь с рабом и после нескольких предупреждений не прервавшей с ним связи.
Способы освобождения от рабства
В древнем праве освобождение раба могло происходить тремя способами:
- - освобождение путем мнимого процесса о свободе;
- - освобождение по завещанию;
- - освобождение путем занесения раба в цензорские списки, как налого- и военнообязанного.
В классическом праве наряду с формальными способами появилось неформальное освобождение: на основании обычного письма и освобождение в присутствии друзей.
Классическое право ввело ряд ограничений для освобождения из рабства:
можно было освободить не всех, а лишь определенную часть рабов, но не больше 100;
нельзя было освобождать рабов моложе 30 лет;
господин не может быть моложе 20 лет;
если освобождение было совершено вопреки интересам кредитора.
В постклассическом праве из ограничений остались два: господин должен быть старше 20 лет и освобождение не должно иметь место вопреки интересам кредитора.
Раб мог стать свободным независимо и даже вопреки воле господина. На основании закона или решения государственных органов свободными становились рабы, донесшие о подготовке бунта или восстания; указавшие или обнаружившие убийц своих господ; старые и больные рабы; рабы, имеющие заслуги перед Римом.
Правовое положение рабов в разное время истории Рима было различным. Если в Древнем Риме хозяин имел в отношении своего раба право жизни и смерти, т.е. мог даже убить его, то в христианскую эпоху, безусловно, запрещалось убивать своих рабов даже за совершение тяжких преступлений. Рабы пользовались правом убежища в храме, церкви, монастыре. Излишняя жестокость в отношении рабов рассматривалась как злоупотребление правом, и господин принуждался продать такого раба.
Убийство чужого раба наказывалось по Закону Аквилия уплатой его наивысшей стоимости в течение последнего года. За вред, причиненный рабом, отвечал его хозяин по ноксальному иску: он должен был сам возместить вред или выдать раба "головой" для обработки долга потерпевшему.
Вместе с тем положение рабов при патриархальном рабстве было менее тяжелым, чем во времена классического рабства. Раб был членом семьи хозяина, и работа в натуральном хозяйстве не была столь обременительной, как в последующие века на плантациях.
Государство жестоко расправлялось с рабами, восстававшими против своих хозяев из-за непереносимо тяжких условий жизни.
Несмотря на полное правовое бесправие рабов, они пользовались некоторым признанием своей человеческой личности. Хозяин обязан был похоронить раба после его смерти, и место погребения считалось священным. Признавались родственные и кровные связи рабов, наличие семейно-брачных связей, родительских отношений. Вместе с тем правовых отношений из этих фактических связей не возникало, хотя некоторые правовые последствия признавались.
Так, брак рабов влек за собой два последствия:
кровное родство, проистекавшее из таких связей, было препятствием для заключения брака и после освобождения раба;
нельзя было распродавать рабскую семью в разные места и разным господам.
С развитием хозяйственного оборота Римского государства возникла необходимость правового урегулирования некоторых отношений с участием рабов. Раб мог заключать отдельные сделки, ответственность по которым нес хозяин раба, однако лишь в определенных пределах: если господин сам уполномочил раба на совершение сделок в качестве управляющего, приказчика и т.п., то он полностью отвечал по таким сделкам.
Практиковалось выделение в управление рабу обособленного имущества для ведения самостоятельного хозяйства (пекулий). Пекулий оставался собственностью господина, он отвечал по сделкам раба в объеме пекулия, но после смерти господина пекулий подлежал специальному наследственному регулированию, а в случае освобождения раба закреплялся за ним.
Валлон А. История рабства в античном мире. ОГИЗ ГОСПОЛИТИЗДАТ, М., 1941 г.
Перевод с франц. С. П. Кондратьева.
Под редакцией и с предисловием проф. А. В. Мишулина.
с.289
Рим получал рабов из тех же источников, что и Греция, и римское право относило их к двум категориям: рабом рождались или им становились (servi autem nascuntur aut fiunt) .
Рабом рождались: это право господина на потомство своих рабов не могло быть смягчено у народа, который собственность окружал своего рода ореолом гражданской святости и который ставил « квиритский надел» выше общего права. Поэтому, когда впоследствии мнения прославленных юристов, этих « первых лиц в государстве» , разделились по вопросу о том, « является ли дитя рабыни приростом?» - не подумайте, что спор идет об его положении. Это не природа оспаривает его у хозяина, а ростовщик. Это вопрос собственности, а не свободы. Поскольку рабство было заключено в довольно тесные рамки благодаря простоте нравов, соотношение между мужчинами и женщинами было, вероятно, более равномерным, браки между ними - явлением более обычным и воспитание детей стоило дешевле в обстановке деревенской жизни, более или менее общей для всех. Римляне, кажется, рассчитывали каждую весну на этот приплод, как на всякий другой: отсюда название verna (весенний), даваемое детям рабов . Когда земельный надел гражданина увеличился, стали находить средства возможно скорее возвращать матерей на работу, оставляя только одну для воспитания младенцев. Итак, даже при данных условиях рождение рабов представляло некоторую выгоду. Это источник богатства, которым отец семьи не должен пренебрегать, и Колумелла, так же как и все те, кто писал о сельском хозяйстве, высказывается за поощрение деторождения рабынями . Дети увеличивают цену матери, подобно тому как ягнята увеличивают цену овцы. Вергилий в тех же выражениях говорит о младенцах, лежащих у груди своей матери:
с.290 а Гораций, вдохновленный видом семейного очага, с удовлетворением причисляет толпу юных рабов к остальным богатствам дома:
Этот источник, наиболее ценный для семьи в тот начальный период, когда дитя раба могло забавляться вместе с сыновьями господина в условиях простой деревенской жизни, потерял свой характер, как мы это отметили уже для Греции, когда рабство распространилось и расстояние между двумя группами увеличилось. Тогда молодой раб, рожденный и воспитанный в унижениях рабской жизни, нередко носил на себе это двойное клеймо рождения и воспитания. Однако могло случиться, что раб, имевший счастье быть приближенным к господину, в силу длительной привычки и более интимных отношений получал тогда другое наименование за свою привязанность и за свои услуги. Мы имеем пример молодого verna - раба, усыновленного своим господином . Но это могло быть также как бы знаком отличия среди толпы купленных рабов: рабы и даже вольноотпущенники удерживали это название на своих могилах .
Рабом становились: если коснуться прежде всего внутренних источников, то мы увидим, что этому могли содействовать воля отца, требования кредитора и сила закона, - теми различными способами, которые были характерны для каждого из этих моментов. Отец был абсолютным господином над жизнью своего ребенка. Для того чтобы родившийся имел право на жизнь, он должен был быть признан и воспитан отцом . Подобно тому как в более раннюю эпоху отец мог его убить, точно так же как должен был при известных условиях его подкинуть , он сохранял право продать его, и это право было столь полным и непререкаемым, что продажа, совершенная по всем формам гражданского отчуждения, не могла его уничтожить. Оно вновь восстанавливалось, как только покупатель отказывался от своих прав вследствие акта вольноотпущения; оно могло благодаря новой продаже опять временно аннулироваться, не теряя, однако, своей силы; лишь в третий раз оно прекращалось . Итак, власть отца семьи, бывшая, как было уже сказано, самым полным выражением могущества Рима, проявлялась с наибольшей абсолютностью по отношению к существам, связанным с ним самыми тесными узами, узами природы и крови; и законовед с гордостью говорил, что это составляет величие его родины: « Ведь нет, можно сказать, никаких других людей, которые бы имели такую власть по отношению к своим сыновьям, какую имеем мы» .
Право подкидывать и продавать своих детей признавалось за отцом и удерживалось в течение всех эпох римской истории с теми видоизменениями, которые зависели от природы этих двух явлений. Подкинутый ребенок не становился в силу самого этого факта рабом того, кто его подобрал. Между ними с.291 устанавливались лишь отношения воспитанника к воспитателю или кормильцу (alumnus nutritor) . Речь шла только о содержании, и Траян на вопрос Плиния ответил, что ни в коем случае факт воспитания не должен был служить предпосылкой лишения свободы . Ведь свобода была правом по рождению, правом неотъемлемым, если только оно не было продано, так как отец, подкидывая своего сына, не отдавал его . Иначе обстояло дело с продажей: в данном случае отец отказывался от своей власти и передавал ее со всеми ее последствиями покупателю; это была сделка противоестественная, освященная законом, сделка, которая, так или иначе смягченная или ограниченная, оставила свой след в законодательстве империи эпохи христианства.
Эту абсолютную власть, которую закон XII таблиц предоставлял отцу над детьми в силу так называемого естественного права, он давал и кредитору по отношению к его должнику в силу гражданского обязательства. Должник мог в силу специальной договоренности поступить в услужение к кредитору (nexus), не теряя ни своих личных, ни политических прав; он выполнял на службе у последнего работу, которая должна была погасить его долг . Но по истечении срока уплаты, при отсутствии договоренности или поручителя, его присуждали кредитору и в течение еще шестидесяти дней держали на цепи и кормили за счет нового господина: предусмотрительный закон определял количество муки и вес цепей . В рыночные дни 3 раза сряду его приводили к претору и объявляли, за какую сумму долга он был осужден . Затем, если его несчастье никого не трогало, его казнили или продавали в чужую сторону : закон не хотел допускать скопления в Риме рабов, представлявших собой печальные тени пришедшего в упадок города, мрачные образы того будущего, которое ожидало ослабленного трудом и изувеченного войной плебея и его несчастную семью, всецело связанную с его судьбой, вместе с ним свободную или обращенную в рабство. Хорошо известна формулировка закона, его логика и его бесстрастная суровость, хорошо известно, как он применялся в том случае, если должник был заложен нескольким кредиторам: « Пусть его разделят» . И чтобы они не боялись, что это кровавое правосудие может обратиться против них самих, чтобы предохранить их от права возмещения, во имя которого, может быть, захотели бы взять от их собственного тела то, что они, может быть, взяли себе сверх своей доли, закон говорил: « Немного больше, немного меньше - это не сочтется за обман» .
Не следует искать другого скрытого значения в этом законе, но прибавим, что не следует искать в истории и исполнения этого закона. Римское право знало тайну деления неделимых вещей (а личность человеческая, несомненно, обладала этим свойством); их продавали и вырученную сумму делили между собой. Закон сам указывал на этот способ, и если он выдвигал на первое место другую альтернативу, то это делалось для устрашения. В силу этого закон мог регламентировать случай реального раздела с.292 человека. Эта статья, столь успокоительная для участников в дележе, никогда не являлась действительно страшной для должника, подлежащего разделу .
Причисляя к источникам рабства право отца и право кредитора, следует, однако, отметить и особенности, характерные для Рима. Сын, проданный отцом, и гражданин, присужденный своему кредитору, были скорее служителями, чем настоящими рабами . Это было фактическое рабство, без сомнения законное, но все же временное. Лишившись пользования свободой, они тем не менее не лишались ни своих прав, ни тех неизгладимых черт свободного рождения, которых никогда не могло дать отпущение рабов на волю. Так обстояло дело с сыном, так как отец прибегал к этим видам продажи, чтобы научить его владеть собой, сделать из него настоящего отца семьи и полноправного гражданина, sui juris. Так же обстояло дело и с осужденным должником (addictus), и Квинтилиан, стараясь найти пример, чтобы разъяснить одну из риторических тонкостей, достаточно ярко осветил этот исторический вопрос: « Раб, отпущенный на волю своим господином, становится вольноотпущенником, осужденный (addictus) снова становится свободнорожденным; раб не может получить свободу против воли своего господина, addictus получает ее даже против своей воли, по уплате долга. Для раба нет закона, к осужденным же он применяется. То, что является собственностью человека свободного и принадлежит только ему - имя, отчество, фамилия, название родовой трибы, - все это удерживает при себе осужденный» . Однако и гражданин мог окончательно сделаться рабом, и он подвергался тогда тому, что римляне называли « высшей степенью потери гражданских прав» (maxima capitis diminutio). Это значит, что он переставал считаться членом не только семьи, не только государства, но как бы самого человечества; его вычеркивали из числа свободных людей . Эта кара поражала со времен Сервия Туллия того, кто уклонялся от переписи (incensus), « подобно тому как человек, удерживаемый в законном рабстве, является свободным от ценза, - говорит Цицерон, - так и тот, кто, будучи свободным, уклоняется от ценза, тем самым теряет свою свободу» . То же самое имело место по отношению к тем, кто отказывался записываться в ряды легиона, как это видно из некоторых отрывков Тита Ливия . Благодаря более непосредственному применению закона о возмездии это наказание постигало еще тех, кто, будучи старше двадцати лет, разрешал купить себя как раба, чтобы получить часть суммы, вырученной от этой незаконной продажи, аннулирования которой он мог впоследствии требовать как гражданин . Наконец, оно применялось к лицам, приговоренным к высшей мере наказания. В отличие от нашего права, эта гражданская смерть наступала не после приведения в исполнение приговора, а непосредственно после вынесения его (statim, ut de his sententia dicta est, conditionem permutant - как только относительно их произнесен приговор, они меняют свое состояние); они становились рабами в силу с.293 наложенного наказания, servi poenae - рабы в силу наказания; из уважения к гражданину, к свободному человеку, в руки палача отдавались только рабы.
ПРИМЕЧАНИЯ
Надо отметить явное преувеличение в утверждении Корнелия Непота, будто среди многочисленных рабов Аттика не было ни одного, который не был бы рожден в его доме (Жизнь Помпония Аттика, 13).
Римское государство было государством рабовладельческим. Производительный труд рабов был основой его экономического развития, благосостояния и процветания. Рабы составляли значительную часть населения римской республики. Десять тысяч рабов, ежедневно продававшихся на невольничьем рынке на одном только Делосе, сорок тысяч рабов в серебряных рудниках в Испании, около нового Карфагена, двести тысяч восставших рабов в Сицдоши (136-132 гг. до н. э.) и семьдесят тысяч боеспособных рабов, примкнувших к Спартаку (в 73 г. до н. э.) дают наглядное представление о их численности. Эти громадные массы рабов не пользовались в Риме никакими правами; правовые гарантии политической и гражданской свободы, которыми так кичились римляне, не распространялись на них. Рабы стояли вне политических, вне гражданских, вне уголовно-процессуальных законов римской республики. Их эксплуатация не имела законных пределов. Они были наиболее беспощадно эксплуатируемым и безжалостно подавляемым классом римского общества. Но именно поэтому правовое и процессуальное положение рабов должно привлечь наше пристальное внимание, так как оно даст возможность понять и правильно оценить значение и сущность тех процессуальных форм и гарантий, которые образуют классический римский уголовный процесс и за бортом которых навсегда осталась подавляющая масса римского населения - рабы. В Риме положение рабов было еще более тяжелым, чем в Греции. Их не считали за людей. Варрон в своем трактате «О земледелии» подразделял орудия земледельческого производства на три категории: «на орудие говорящее, полуговорящее и немое; орудие говорящее - это рабы; полуговорящее - это быки; немое - это повозки»125. Этот взгляд на рабов подробно отражен в римском законодательстве. Так, закон Аквилия (около 287 г. до н. э.) об ответственности за уничтожение и повреждение чужих вещей приравнивал рабов к четвероногим: «кто, не имея права, убил раба или домашнее четвероногое, ему непринадлежащее, тот должен уплатить высшую цену стоимости убитого» 126. В различных местах обширной кодификации законов императора ’Юстиниана (VI в. н.ч э.) мы находим ряд принадлежащих самым выдающимся юристам Рима указаний на положение рабов в различных областях права. Раб рассматривался не как субъект прав, а как объект вещного права - res non persona. Поэтому раб, как и любая вещь, мог быть объектом всяких сделок: он мог быть подарен, продан, обменен, завещан, уступлен на время по договору найма. Даже такие общечеловеческие институты, как брак и вытекавшие из него семейные отношения, не распространялись на рабов. Фактически допускаемая связь между рабом и рабыней не считалась браком и могла быть расторгнута по воле господина. Если рабам и дозволялось употреблять слова «отец» и «сын», то это было актом милости, не имевшим правового значения. По выражению знаменитого юриста III в. н. э. Павла (Julius Paulus) «отцовство у рабов не имеет никакого отношения к законам» *. Раб был лишен собственности. Если господин наделял его имуществом, то делал это лишь в своих интересах. Имущество это оставалось собственностью господина, и продажа раба не влекла утраты имущества господином. По отношению к личности раба не могло быть никаких обязательств: «in personam servilem nulla cadit obligatio», говорит юрист III в. н. э. Ульпиан К Термины «гражданские права» и «личность» были лишены всякого смысла по отношению к рабу, так как закон гласил: nullum caput habet-«не имеет никаких гражданских прав» 127. А если раб все же личность, то личность мертвая - servus morti adsimilatur - «рабство уподобляется смерти»128. Рассматривая раба как вещь, как объект вещного права, римляне признавали за господином право жиз-ни и смерти над его рабами. Гай обосновывал это право в следующих словах: «Рабы находятся во власти своих господ, эта власть принадлежит в сущности к сфере общечеловеческого права. Ведь у всех без исключения народов мы можем заметить, что господам принадлежала власть жизни и смерти по отношению к рабам»129. Неудивительно, что, создавая для рабов невыносимые условия жизни, заставляя их исполнять непосильно тяжелые работы, кормя их впроголодь, запирая на ночь в сырые темницы и нередко сажая при этом на цепь, не признавая за рабами прав человеческой личности и низводя их до домашних животных, римляне имели, все основания опасаться восстаний и смотрели на рабов, как на своих постоянных и извечных врагов. Классовый антагонизм между рабовладельцами и рабами нашел сбра-зное выражение в римской пословице: - quot servi, tot hostes - сколько рабов, столько врагов. Разумеется, при господстве подобного воззрения не было и речи о применении к рабам общих норм права. Ни в одном рабовладельческом государстве невозможен нормальный уголовный суд, так как привлечение к ответственности раба находится, если не юридически, то фактически в руках его господина. Понятно, что в большинстве случаев римский господин наказывал своего раба не за преступление, а лишь постольку, поскольку это преступление делало раба неприятным или непригодным для него самого; преступники-рабы сортировались приблизительно так, как бодливые быки, и, подобно тому, как быки продаются мясникам, так рабов продавали в гладиатор^ ские школы *. Раб не мог выступать перед судом. Самая мысль о свидетельстве раба казалась абсурдной и курьезной, - «Вишь ты, звать в свидетели раба», - восклицает один из героев Плавта 2. Показание раба получало доказательственную силу только под пыткой. Раб не мог вызывать свидетелей по своему делу. Он не был субъектом даже в собственном процессе, он и здесь оставался для своих судей вещью, объектом судебного рассмотрения. Самое слово суд может быть лишь условно применено к разбирательству в отношении рабов. Производство велось в упрощенном порядке. В качестве судей, судивших рабов, обычно фигурировали магистраты, на которых лежало наблюдение за исполнением приговоров по уголовным делам - так называемые triumviri capitales. Процессуальные гарантии, которыми широко пользовались граждане Рима, не распространялись на рабов. Так, раб не мог прибегнуть к помощи трибуна перед судом. «Трибуны, - писал Сенека, - не могут приходить на помощь рабам» 3. Раб не имел права апеллировать после вынесения приговора: если его хозяин или другой римский гражданин не брал его на поруки, он подвергался казни без нового рассмотрения даже тогда, когда выставлял убедительные доводы своей невиновности и происшедшей судебной ошибки. Само понятие об уголовном преступлении было в отношении рабов иным, нежели в отношении свободных. Это особенно наглядно выступает при анализе такого состава преступления, как оскорбление. Раба нельзя было оскорбить. Дело могло быть возбуждено только тогда, когда в его лице был оскорблен хозяин. Бранное слово, удар кулаком по отношению к рабу не являлись преступлением. За ранение раба хозяину возмещались убытки, соответствующие ущербу, понесенному им вследствие вызванной этим ранением утраты или понижения трудоспособности раненого. Таким образом, раб даже не являлся объектом этого преступления. Принцип уподобления раба домашним животным не менее явственно выступает в понятии такого преступления, как убийство раба. Выше уже приводился закон Аквилия, объединявший в один состав преступления неосновательное убийство раба и убийство животного и налагавший на убийцу в обоих случаях 1 См. А. Валлон, История рабства в античном мире, стр. 390 и сл. а Плавт, Курнулион, V, 2, стих. 630. 8 Сенека, Контроверзии, III, 9 (цитировано по работе А. Валлона «История рабства в античном мире», стр. 534, прим. 13). лишь обязанность возмещения хозяину нанесенного имущественного ущерба. Комментируя этот закон, Гай делает общепризнанный римлянами вывод: «Отсюда ясно, что он (закон Акви- лия-М. Ч.) приравнивает к нашим рабам тех четвероногих, которые считаются домашним скотом» 130. Насилие над молодой девушкой-рабыней также расценивалось лишь с точки зрения обесценения ее стоимости на рынке, причем и в этом случае ущерб возмещался хозяину. Характерно, что развращение рабов возмещалось вдвойне, его старались найти во всяком влиянии, которое, толкая раба на зло, бегство, обиды, безумные траты и т. д., тем самым понижало его стоимость. Итак, приведенные примеры показывают, что в Риме раб, по меткому замечанию Валлона, «...рассматривается как вещь, как собственность, mancipium. Потому, что он вещь и не принадлежит самому себе, он не может иметь ни жены, ни детей, ни имущества или может их иметь с разрешения и в зависимости от доброй воли хозяина; потому, что он орудие в руках господина, он будет от его имени заключать всевозможные сделки с теми различиями и в той мере, как было отмечено выше, и, наконец, как орудие и как собственность, он дает повод к вытекающим из преступлений обязательствам в пользу или во вред господину»2. Однако в тех случаях, когда этого требовали интересы всего класса рабовладельцев, раб расценивался выше простой вещи - за ним признавалась известная сознательность. Ее признавали за рабом, предоставляя ему право заключать сделки в отсутствие хозяина. Ее же требовали от него и по отношению к обществу- согласие хозяина никогда не давало рабу права на преступление. Римский юрист Алфен писал по этому поводу: «Раб не всегда освобождается от наказания, если он повинуется приказанию господина. Например, если господин приказал рабу убить человека или совершить какую-нибудь кражу. Поэтому хотя бы он по приказу господина совершил пиратское дело, против него по получении им свободы должно поднять уголовное дело» 3. Наказания, которым подвергались осужденные рабы, были гораздо более суровыми и жестокими, чем наказания, применяемые к свободным римским гражданам за одинаковые преступления. Это было правовой нормой. «Наши предки, - писал римский юрист III в. н. э. Каллистрат, - при всяких допросах суровее наказывали рабов, чем свободных». Если свободному человеку полагалась в виде наказания палка, то раба били бичом. Если свободный человек присуждался к работам в рудниках, то раб нередко передавался хозяину на условии, чтобы он служил закованным в цепи. Самая смертная казнь также была различной: меч - для свободных, топор - для раба; сбрасывание со скалы - для свободного, для раба - виселица и крест. Обычно рабов подвергали позорной, в глазах римлян, казни - распятию на кресте. Осужденный раб нес крест на себе к месту казни. На шею ему вешали колокольчик, чтобы дать возможность избежать встречи с ним, считавшейся роковым предзнаменованием. По поводу этой рабской казни на кресте Цицерон восклицал: «Ваши же эти выдумки - палач, окутывание головы, крест не должны прикасаться не только к телу римских граждан, но даже к их мысли, зрению, слуху; они не только в своей действительности, но даже как ппедположение, возможность, пустые слова, не достойные римского гражданина и свободного человека» *. Для рабов существовал специальный палач, которому был воспрещен вход в Рим. Когда, в знак особого позора, римского гражданина приговаривали к рабской смерти, его передавали для казни этому палачу. В интересах поддержания своего господства римские рабовладельцы постоянно окружали своих рабов атмосферой террора. Массовые расправы с рабами, напоминающие по своей жестокости спартанские криптии, были обычным явлением в политической жизни Рима. Особенной беспощадностью отличалась расправа с участниками рабских восстаний, когда римляне без всякого разбирательства поголовно уничтожали всех рабов в областях, охваченных восстанием, даже не ставя вопроса о виновности каждого казнимого. Во время восстания рабов в Сицилии римляне, овладев благодаря измене городом Тавроменией, подвергли изощренным пыткам всех находившихся в городе рабов, а затем сбросили их с крепостной башни, не пощадив ни женщин, ни детей. Подавляя восстание Спартака, Красс распял по всей дороге от Капуи до Рима шесть тысяч пленных гладиаторов. Приведенные примеры с достаточной полнотой рисуют, какова была в Риме уголовная юстиция для рабов. Внесудебные, террористические методы расправы с рабами, лишение их процессуальных гарантий, упрощенное судопроизводство, жестокие пытки и казни должны быть постоянным коррективом при изучении и оценке римского уголовного судопроизводства. Римский уголовный процесс - это процесс для сравнительно незначительного числа римских граждан - квиритов; громадные массы рабов, подданных « союзников Рима, число которых во много раз превосходило число римлян, судились иным упрощен- ным путем, а с рабами, как видно из изложенного, нередко расправлялись и вовсе без суда. Буржуазные историки, прославляющие демократизм римского уголовного процесса, как правило, забывают об этом.
10. Правовое положение рабов
С IV–III вв. основными работниками в Риме были рабы. Они выступали не субъектами, а объектами права.
Выделялись следующие способы установления рабства: плен; рождение от матери-рабыни; осуждение к определенным выдам наказаниям (каторга); совершение отдельных видов преступлений.
На первоначальном этапе развития и становления Рима рабы жили и работали вместе со своими хозяевами и их подвластными.
Со временем рабство получило более широкое распространение. Рабы стали жить отдельно от хозяина, но они не могли иметь в собственности какое-либо имущество и были предметом обязательств. Рабы подвергались жестокой эксплуатации.
Велись многочисленные войны, и, следовательно, росло число рабов. Но, несмотря на это, положение рабов в обществе не улучшалось, они по-прежнему были бесправными.
Рабы не имели семьи. Дети, рожденные рабыней, становились собственностью хозяина. Все вещи, приобретенные рабом путем находки, дарения и прочего, переходили в собственность хозяина. Рабам была предоставлена дееспособность, которую они получали в интересах хозяина. Когда они совершали сделку, то права предоставлялись хозяину, а обязанности возлагались на раба.
Если раб совершал какое-либо правонарушение, то его хозяин выплачивал за него определенную сумму денег или выдавал его потерпевшему. Но любой вред, причинный рабу, предоставлял хозяину право потребовать возмещения ущерба.
С дальнейшим развитием и становлением римского общества положение рабов улучшилось. С этого момента хозяину запрещается жестокое отношение к рабам без причин. Хозяин, убивший раба, так же признается виновным, как если он убил бы чужого раба.
С ростом товарно-денежных отношений признается личность раба, хотя это и происходит в интересах владельца. Некоторых рабов наделяют имуществом, за ними признается правоспособность по осуществлению сделок, которые могут осуществляться только в интересах хозяина.
В первой половине IV в. рабам было разрешено предъявлять иски к рабовладельцам; указывать на то, что хозяин виновен в сокрытии пошлин, подделке монеты. Но положение рабов продолжало оставаться тяжелым.
В соответствии с римским правом существовало три способа освобождения от рабства (манумиссия): освобождение раба в завещании (manumissio teslamenlo), внесение раба в цензовые списки с разрешения владельца (manumissio censu) и фиктивный судебный процесс о свободе (manumissio vindicta). Постепенно основания манумиссии увеличивались.
Поскольку Римская империя не была заинтересована в массовом освобождении рабов, в начале I в. были приняты законы, которые были направлены на ограничения освобождения рабов.
Из книги Предпринимательское право автора Смагина И А Из книги Римское право: конспект лекций автора Пашаева Ольга Михайловна3.3. Правовое положение латинов, перегринов, рабов, вольноотпущенников Правовое положение латинов и перегринов. Латины. На территории Италии, а затем и вне ее, в римских провинциях, проживала такая часть населения, как латины. Вначале латинами именовались древнейшие жители
Из книги Шпаргалка по международному праву автора Лукин Е Е32. ПРАВОВОЕ ПОЛОЖЕНИЕ БЕЖЕНЦЕВ Беженец – лицо, которое не является российским гражданином и которое в силу вполне обоснованных опасений может стать жертвой преследований по признаку расы, вероисповедания, гражданства, национальности, принадлежности к определенной
Из книги Жилищное право. Конспект лекций автора Ивакин Валерий Николаевич11.2. Правовое положение членов ТСЖ Глава 14 ЖК определяет правовое положение членов ТСЖ. Согласно ст. 143 ЖК членство в ТСЖ возникает у собственника помещения в многоквартирном доме на основании заявления о вступлении в товарищество. Таким образом, для того чтобы стать
Из книги Иностранное конституционное право (Под ред. проф. В.В. Маклакова) автора Маклаков Вячеслав ВикторовичПравовое положение личности В отличие от большинства государств Великобритания не устанавливает деления прав и свобод и обязанности граждан на конституционные (основные) и отраслевые (производные). Это объясняется особым характером конституции. Содержание основных
Из книги Римское право: Шпаргалка автора Автор неизвестенПравовое положение личности Нормы о правах, свободах и обязанностях закреплены в разделе I основного закона «Основные права», что говорит о значении, которое законодатель придавал этому институту. Положения, касающиеся прав, свобод и обязанностей, содержатся и в иных
Из книги Шпаргалка по римскому праву автора Исайчева Елена Андреевна Из книги Римское право. Шпаргалка автора Левина Л НПравовое положение личности Основные права и обязанности - таково название раздела XII конституции, регулирующего статус человека и гражданина. Содержание его по сравнению с текстом, действовавшим до осени 1989 года, изменено принципиально. Если ранее, по примеру
Из книги Римское право. Шпаргалки автора Смирнов Павел Юрьевич11. Правовое положение рабов Рабы не обладали правоспособностью, они являлись не субъектами, а объектами права, вещами. Однако все же были определенные проблески признания правом человеческой личности раба (в частности, место погребения раба, как и любого человека,
Из книги Коммерческое право. Шпаргалки автора Смирнов Павел Юрьевич18. Правовое положение перегринов Перегрины (peregriai) - все свободнорожденные категории граждан, не принадлежавшие к римскому или латинскому гражданству, но находившиеся в подданстве Римского государства.Основания возникновения правового положения
Из книги автора19. Правовое положение рабов Раб (servus) находился вне политического общества и не являлся субъектом права. По римскому праву он считался вещью. Специфика этой вещи состоит в том, что она не бывает ничейной.Рабы переходили в собственность граждан двумя способами: по
Из книги автора20. Правовое положение вольноотпущенников Вольноотпущенниками (libertini) признавались освобожденные по завещанию или внесением в списки ценза рабы. Они представляли собой категорию лиц свободного состояния, однако отличались в своих правах от полноценных римских
Из книги автора21. Правовое положение колонов Колон - арендатор чужой земли, юридически независимый от арендодателя, которому он платил деньгами или частью урожая.Частые восстания и многочисленные казни рабов, слабый естественный их прирост и прекращение победоносных войн,
Из книги автора11. Правовое положение вольноотпущенников Вольноотпущенными являлись рабы, отпущенные на волю. Их правовое положение находилось в прямой зависимости от прав лица, которое отпускало их на волю. Если раб был отпущен на свободу квиритским собственником, то он приобретал
Из книги автора25. Правовое положение рабов Рим строился на основе существования двух больших групп населения – рабовладельцев и рабов. Рабы в период республики превращаются в основной угнетенный и эксплуатируемый класс. Рабы были государственные и частновладельческие.
Из книги автора88. Правовое положение иностранцев в РФ В РФ правовое положение иностранцев регулируют Конституция РФ и ФЗ «О правовом положении иностранных граждан и ЛБГ в РФ». Согласно Конституции РФ иностранные граждане и лица без гражданства (ЛБГ) на территории РФ пользуются правами
С самых древних времен, к которым относятся наши сведения о Римском государстве, и вплоть до конца его существования римское общество было рабовладельческим.
Рабы – это самая многочисленная часть населения римского государства не имела статус лица. Правда, на ранних этапах римской истории рабы жили в семье хозяина на правах «младших», т.е. наиболее зависимых членов семьи (не будучи, однако, субъектами права). Но в классический период положение рабов ухудшилось. Раб принадлежал к одной из категорий вещей; господин мог продать, убить раба. Раб не мог вступать в брак; союз раба и рабыни (контуберниум) не считался браком. Дети, рожденные в таком союзе, были рабами. Однако, если мать ребенка была свободная, а отец раб, то ребенок рождался свободным. Наоборот, если отец был свободным, а мать рабыней, то ребенок рождался рабом. В Римской империи, однако, рабский труд становится невыгодным, неэффективным. Поэтому хозяева начинают предоставлять рабам некоторую самостоятельность, чтобы достичь нужного экономического эффекта. Возник институт рабского пекулия. Так называлось имущество, предоставляемое господином под управление раба. Однако все доходы, полученные рабом от этого имущества, поступали господину. Тем не менее, появление рабского пекулия свидетельствует о фактической трансформации римского рабства в правовое состояние, близкое к крепостничеству.
Социальное положение рабов было неодинаковым на разных этапах римской истории. В древнейшую эпоху рабы в каждой отдельной семье были немногочисленны; они жили и работали совместно со своим хозяином и его подвластными и по бытовым условиям не очень резко отличались от них. По мере завоеваний число рабов сильно увеличилось и рабство оставалось основой всего производства. Они стали жить отдельно от своих господ: не только исчезла прежняя патриархальность отношений, но осуществлялась беспощадная эксплуатация рабов. Раб исполняет самую огромную изнурительную работу, а содержится в самых тяжелых условиях; несколько сноснее были условия жизни рабов, принадлежащих самому государству. Произвол и эксплуатация со стороны рабовладельцев толкали рабов на восстания.
Правовое положение рабов определялось тем, что раб – не субъект права; он — одна из категорий наиболее необходимых в хозяйстве вещей, так называемый res mancipi, наряду со скотом или как привесок к земле.
Власть рабовладельца над рабом беспредельна; она является полным произволом; господин может раба пордать, даже убить. Раб не может вступит в брак, признаваемый законом; союз раба и рабыни (contubernium) — отношение чисто фактическое.
Если тем не менее кое-какие проблески признания личности раба имели место, то это происходило в интересах самого рабовладельца, имело целью расширить и углубить эксплуатацию рабов.
На этой почве сложился институт рабского пекулия. Термином «пекулий», происходящим, вероятно, от слова pecus, скот, называлось имущество, выделяемое из общего имущества рабовладельца в управление раба (этот институт практиковался и в отношении подвластных детей).
Управлять имуществом невозможно без совершения различных сделок (купли-продажи, найма и др.). Поэтому, не признавая раба правоспособным лицом, признали, однако, юридическую силу за совершаемыми сделками, разумеется, в таких пределах, какие соответствовали положению пекулия как формы эксплуатации. Именно рабы, имеющие пекулий, признавались способными обязываться, но приобретать для себя права не могли; все их приобретения автоматически поступали в имущество господина. Впрочем, раб мог приобрести право требования. Но без права на иск, «натурально». Реализация такого права была возможна только в случае отпущения раба на свободу: si manumisso solvam, liberor, т.е., если я уплачу рабу после его освобождения, это законный платеж.
Таким образом, предоставление рабу пекулия и признание в известной мере юридической силы за действиями раба позволяли рабовладельцу шире эксплуатировать раба не только для выполнения различных физических работ, но и для совершения через него посредство юридических действий, а это было важно для рабовладельца по мере развития рабовладельческого способа производства и роста товарно-денежных отношений.
Разумеется, такое примитивное построение — по сделкам раба права приобретаются господином, а обязанности ложатся на раба (с которого ввиду его неправоспособности получить нельзя) — не могло сохраниться с развитием торговли и с усложнением хозяйственной жизни. Желающих вступать в сделки с рабами при полной безответственности по этим сделкам рабовладельца нашлось бы немного. Правильно понятый интерес рабовладельца требовал, чтобы третьи лица, с которыми вступал в отношения раб, могли рассчитывать на возможность осуществления своих прав по сделкам с рабами. Поэтому претор ввел ряд исков, которые давались как дополнительные (к неснабженному иском обязательству самого раба), против рабовладельца.
Факты выделения имущества в самостоятельное управление раба стали с развитием хозяйственной жизни расценивать как согласие домовладыки нести в пределах пекулия ответственность по обязательствам, которые принимались рабом в связи с пекулием. Таким образом, если сделка совершена рабом на почве управления выделенным ему пекулием, рабовладелец отвечал перед контрагентом раба по actio de peculio, в пределах пекулия (если раб, имея пекулий в сумме 500, купил что-то на 700, к его господину продавец мог предъявить этот иск только в сумме 500). Впрочем, если господин получил по сделке раба увеличение имущества, так называемое обогащение, в большей сумме, он отвечал в пределах обогащения (но уже по другому иску: actio de in rem verso, буквально — иск о поступившем в имущество).
Если господин назначил раба приказчиком (institor) в своем торговом предприятии или вообще приставил его к такому делу, с которым неизбежно связано совершение сделок, рабовладелец отвечает по сделкам, относящимся согласно общепринятым взглядам к кругу деятельности данного приказчика и т.п. Например, если раб-приказчик закупил товар для предприятия и не расплатился за него, господин несет ответственность по actio institoria в размере стоимости товара; но если раб по просьбе покупателя принял от него вещи на хранение, господин по этой сделке, как не относящейся к сфере полномочий приказчика, не отвечает (если раб был поставлен шкипером на корабле, иск назывался actio exercitoria).
Наконец, если господин просто уполномочил раба на совершение той или иной сделки (т.е. дал распоряжение, jussus), контрагент раба получал против господина actio quod jussu. Если раб совершит правонарушение (например, уничтожит или повредит чужие вещи), к рабовладельцу потерпевший может предъявить actio noxalis (noxa — вред). В этом случае рабовладелец был обязан или возместить причиненный вред, или выдать виновного раба потерпевшему для отработки суммы причиненного вреда.
Рабство устанавливалось следующими способами:
лишением свободы в связи с присуждением к смертной казни или к работам в рудниках (присужденный к смертной казни рассматривался как раб).
Прекращалось рабство манумиссией (отпущением на свободу).
В некоторых случаях раб, отпущенный на свободу, возвращался обратно в состояние рабства (например, вследствие проявления грубой неблагодарности в отношении лица, отпустившего его на свободу).
2. СЕРВИТУТЫ
Сервитутами назывались права пользования чужой вещью, которые устанавливались или для создания определенных выгод при эксплуатации определенного земельного участка или в пользу определенных лиц.
Слово servitus означало собственно «рабство вещи», «служение ее», т. е. такое отношение, при котором вещь, участок - praedium serviens - служил не только своему собственнику, но и использовался для экономических выгод соседнего господствующего участка - praedium dominans, следовательно, для выгод собственника последнего. Права последнего на служащую вещь тоже назывались сервитутами. Затем термин servitus был распространен на целый ряд сходных отношений.
Собственник служащей вещи был обязан или воздерживаться от определенного воздействия на нее, какое он оказывал бы на свою вещь, если бы она была свободна от вещных прав другого лица - servitus, quae in поп faciendo consistit - сервитут, который состоит в воздержании от действия: собственник участка обязуется не строить зданий выше определенной высоты, или терпеть - pati - действия другого лица по отношению к веши, которые собственник мог бы устранить, если бы вещь не была обременена сервитутом - servitus, quae in patiendo consistit, который состоит в допущении, например, собственник участка обязуется допускать скот соседа к водопою. К положительным действиям сервитут обязывать не мог. Однако римское право знало один сервитут - несения тяжести надстройки, при котором на собственнике обремененного участка лежала обязанность производить ремонт и восстановление опоры - servitus oneris ferendi.
Хозяин обязанного сервитутом участка должен был постоянно держать его в состоянии пригодности, чтобы поддерживать строение, собственнику которого принадлежал сервитут.
Сервитут есть всегда право на чужую вещь. Так как в своей собственной вещи соединяются для собственника все нормы пользования ею, то выработалось основное положение nemini res sua servit - никому не служит собственная вещь (D. 8. 2. 26), т.е. не может быть сервитута на свою вещь.
Древнее римское право знало лишь земельные сервитуты, при которых подчинение одному земельному участку (praedium dominans) в пользу его собственника другого земельного участка (praedium serviens) было формой экономического восполнения хозяйственной полезности господствующего участка (D. 45.1.140. 2).
Такие сервитуты возникали на почве мелкой раздробленной собственности, когда отдельные участки не являлись «хозяйственно-самостоятельными». Они не могли обойтись собственными средствами и ресурсами для удовлетворения неотложных хозяйственных потребностей иначе, как путем создания постоянной связанности и взаимного восполнения между близлежащими участками.
Первоначально таким путем юридически удовлетворялись интересы сельскохозяйственного пользования земельных участков, их сельскохозяйственное обслуживание и установились сервитуты сельских участков - servitutes praediorum rusticorum. Сюда относились земли без строений, или где строения носили служебный характер в отношении сельскохозяйственного производства.
Лишь позднее, когда город Рим разросся и стал оживленным центром растущей державы, возникли городские сервитуты, применявшиеся в отношении застроенных участков - servitutes praediorum urbanorum. И те и другие сервитуты принимали в городах довольно разнообразные формы.
Гораздо позднее возникла новая группа личных сервитутов - servitutes personarum. Вначале к ним применялись старые названия владения и собственности - usufructus, usus, которые затем стали уже техническими терминами. Выражение «сервитуты» было перенесено на личные сервитуты лишь в позднеклассическое время.
Все земельные сервитуты неразрывно были связаны с господствующим участком - praedium dominans. Они предполагали существование двух отдельных земельных участков: fundus servit fundo - участок служит другому участку. Содержание земельного сервитута должно было удовлетворять следующим основным условиям. Во-первых, сервитут должен обеспечивать интересы и предоставлять выгоду господствующему участку, быть praedio utilis, но не требовалось, чтобы сервитут непосредственно увеличивал ценность или доходность господствующего участка. Он должен был обременять участок, соединенный с господствующим, чтобы было возможно обслуживание, однако, непосредственного соприкосновения не требовалось (D. 8. 3. 7. 1). Таков смысл правила praedia esse debent vicina - участки должны быть соседними.
Во-вторых, сервитут должен был обеспечивать своими естественными ресурсами постоянное служение нуждам собственника господствующего участка, а не возникать случайно и по произволу - perpetua causa, utilitas perpetua (D. 8.2.28).
Пока осуществлялась эта постоянная цель, продолжал существовать сервитут, какие бы ни происходили перемены субъектов сервитутного отношения, путем ли отчуждения участков или наследования. Сервитут оставался неделимым, распределялись лишь сервитутные права.
Сервитуты, установленные в интересах сельскохозяйственных участков, назывались сельскими - iura praediorum rusticorum. К ним относились дорожные и водные сервитуты, даже тогда, когда они в отдельных случаях предназначались для городских земельных участков. Из них надлежит выделить четыре древнейших сервитута: a) iter - право прохода пешком, на лошади или в носилках: б) actus - право прогона скота; в) via - право проезда на телеге с поклажей; г) aquaeductus - право проведения воды.
Значительно позднее к сельским сервитутам были причислены права черпания воды - aquae haustus, выгона скота на водопой - pecoris ad aquam appulsus, пастьбы - pascendi и т.п. (D. 8. 3.1; D. 8. 3. 7; D. 8. 3.12;l,2.3.pr.2).
Сервитуты для застроенных участков назывались городскими сер-витутами - iura praediorum urbanorum. Главными видами являлись: а) право делать себе крышу или навес, проникая ими в чужое воздушное пространство - servitus protegendi; б) право опирать балки на чужую стену - servitus tigni immittendi; в) право пристраивать постройку к чужой стене или опирать ее на чужую опору - servitus oneris ferendi.
Позже к городским сервитутам были отнесены: право стока дождевой воды, право спуска воды, право проведения канала для нечистот, право требовать, чтобы не были застроены окна, чтобы не был испорчен вид, право возведения строений не выше известной меры (Гай. 2. 31; D. 8. 2. 2. 3; I. 2. 3. 1). Упоминались также городские сервитуты, которые обеспечивали права с содержанием, обратным перечисленным правам.
Личными сервитутами считались пожизненные права пользования чужой вещью. Основными видами личных сервитутов были: ususfructus, usus, habitatio, operae servorum vel animalium.
Ususfructus - самое обширное право пользования чужой вещью. Уполномоченный назывался узуфруктуарием и мог пользоваться как самой вещью (uti), так и извлекать из нее плоды (frui), не повреждая и не изменяя самой вещи - ususfructus est ius alienis rebus utendi fruendi, salva rerum substantia (D. 7. 1. 1). Узуфрукт является правом пользования и извлечения плодов из чужих вещей при сохранении в неприкосновенности их хозяйственного назначения. Имеющий это право должен был пользоваться вещью, как подобает хорошему хозяину и соблюдать все правила пользования (D. 7. 1. 13. 4. ел.). Пользователь становился собственником естественных плодов с момента сбора их. Пока действовал узуфрукт, собственник не имел права на доходы от вещи, и его собственность была голой. Он мог передать право собственности другому лицу, заложить или обременить ее другим сервитутом, но так, чтобы от этого не пострадал узуфрукт. Предметами узуфрукта могли быть вещи, пользование которыми возможно было без потребления или уничтожения их (хотя это правило не всегда выдерживалось).
В этом случае пользователь становился собственником объектов узуфрукта и должен был под обеспечение (cautio) обещать, что по окончании пользования выплатит твердо установленную в начале стоимость принятого. При соглашении можно было выговорить производство обратной выдачи не в денежном выражении, а в равном количестве (quantum) однородных вещей (D. 7. 5; 1. 2. 4. 2). В Институциях упоминаются в качестве объекта quasi ususfructus только деньги, но Гай говорит, что должны быть выданы или деньги или равное quantum вещей, хотя выплату деньгами он считает - commodius - более удобным способом.
Это была форма пользования чужой вещью более ограниченного объема.
Usus мог принадлежать нескольким лицам, но не был делим. Обязанности пользователя также обеспечивались путем cautio. Подобно узуфруктуарию, пользователь должен был осуществлять свое право, как полагается boni viri arbitratu, и возвратить вещь собственнику в надлежащем виде.
Habitatio было правом пожизненно обитать в чужом доме или в его части. Управомоченный мог жить в нем сам или отдавать внаймы. Юристы-классики спорили, являлось ли подобное право узуфруктом, узусом или чем-то самостоятельным (С. 3. 33. 13). В праве Юстиниана оно считалось самостоятельным правом, и управомоченному свободно разрешалось сдавать его внаймы, что у классиков возбуждало споры. Безвозмездная уступка другому этого права была недопустима (D. 7.8.10. pr; С. 3. 33.13).
Operae servorum vel animalium. Так называлось пожизненное право на пользование чужими рабами или животными. Управомоченный мог или сам пользоваться этими объектами или отдавать внаймы. Возможность безвозмездной передачи этого права не выяснена.
Существовали еще другие личные сервитуты, направленные на единоличное пользование, например, пашней или дорогой. Частично пытались отнести их к плодопользованию или простому пользованию (D. 7. .1. 32). Однако возник интерес отделить ограниченные личные сервитуты от узуфрукта и узуса, прежде всего потому, что путем такого отделения устранялось прекращение их вследствие capitis deminutio или non usus (D. 7.8.10. pr).
3. ДОГОВОРЫ ЗАЙМА И ССУДЫ
Mutuum
— договор, по которому одна сторона (займодавец) передает другой стороне (заемщику) денежную сумму или определенное количество иных заменимых вещей в собственность, с обязательством заемщика вернуть, либо по истечении срока, либо по востребованию, такую же денежную сумму или такое же количество вещей того же рода, какие были получены.Commodatum — договор, который состоит в том, что одна сторона (ссудодатель) передает другой стороне (ссудополучателю) индивидуально определенную вещь для временного безвозмездного пользования, с обязательством второй стороны вернуть по окончании пользования в целости и сохранности ту же самую вещь.
В римском праве выделяют четыре основных вида контрактов: реальные, вербальные, литеральные и консессуальные.
Mutuum и commodatum представляют собой типичный реальный договор, т.к. обязательства по ним устанавливаются не простым соглашением (consensus), а передачей вещи, и пока не произошла передача, обязательство из такого договора не возникает.
Однако, сказанное выше не означает, что для возникновения обязательств не требуется наличия соглашения сторон, напротив, оно является обязательным условием, но не является достаточным. Так, в некоторых случаях, несмотря на передачу вещей, обязательство не возникало, потому что между сторонами не было соглашения, а было наоборот разногласие, т.к. передающий вещи делал это с намерением дать взаймы, а получающий думал, что ему дают в дар или на сохранение.
Mutuum представляет собой одну из форм кредита (creditum), и находится с этим понятием в родовидовых отношениях. Главное отличие кредита от займа в том, что кредит предусматривает также и передачу индивидуально определенной вещи, с возвратом этой же самой вещи, а заём относится прежде всего к вещам, определяемым мерой, числом, весом.
«Заём в тесном смысле возникает при тех вещах, которые определяются весом, счетом и мерою, как например, наличные деньги, вино, масло, хлеб в зерне, медь, серебро, золото; эти вещи мы даем или счетом, или мерою, или весом, для того, чтобы они сделались собственностью получающих и чтобы со временем были возвращены нам не те же самые вещи, но другие, того же свойства и качества.» (Институции Гая, п.90, книга III)
Mutuum является сравнительно поздней формой договора займа. Существует мнение в науке римского права, что в древнейшем римском праве для этой цели пользовались сначала формальной сделкой nexum , а затем — стипуляцией.
Сделка nexum появилась ещё до законов 12 таблиц в древнейшем праве, наряду с манципацией, и совершалась путем совершения особого обряда (gestum или negotium per aes et libram ), с помощью куска меди и весов. Весодержатель, в присутствии пяти свидетелей взвешивал слиток меди и определял какую ценность передавал кредитор должнику; потом, в особо торжественной форме кредитор объявлял должника обязанным к платежу. При появлении чеканной монеты, gestum per aes libram превратилась в простой обряд, также заканчивавшийся торжественной формулой, в которой устанавливалось обязательство уплаты денежной суммы и приводились всякие дополнительные оговорки, которые стороны желали включить в свой договор. При своевременном исполнении должником своего обязательства, совершался противоположный акт для его погашения, вновь совершался тот же обряд, но с произнесением обратной формулы.
Обязательство, возникавшее из формальной сделки nexum, отличалось особенно суровыми последствиями. Кредитор, не получивший своевременно платежа от должника, мог наложить на него руку, и если должник не расплачивался в течение определенного времени, он попадал под власть кредитора, который мог держать его 60 дней в оковах, за это время трижды выводить его на рынок. Если никто не выкупал должника, кредитор мог продать его в рабство и даже убить. Если неудовлетворенных кредиторов было несколько, то по закону они могли даже рассечь его на части, хотя в источниках нет ссылок, что этот закон когда-либо применялся.
Тяжелое положение населения, которое находилось под угрозой оказаться закованными в кандалы и продаваться в рабство, в случае если они не могли расплатиться, привело в итоге к народным волнениям, и в результате в четвертом веке до нашей эры (326г) был издан закон Петелия, запретивший заковывать должников, убивать и продавать их.
Реформа, проведенная вследствие издания закона Петелия, лишила формальную сделку nexum её привлекательности для кредиторов и, следовательно, не стало смысла выполнять сложный обряд. Таким образом, nexum стал выходить из употребления.
Сделки займа стали заключать в форме устного (вербального) договора — stipulatio.
Эта форма сделки оказалась очень удобной для заключения договора займа, так как обстоятельство, вытекавшее из стипуляции, было абстрактным, отвлеченным от своего основания. Почему именно должник дал обещание уплатить определенную сумму, осуществилось ли то основание, которое он имел в виду, — все это оставалось за пределами договора и его юридическая сила возникала независимо от этого. Для обеспечения обязательства того, что стипуляция состоялась, стали составлять письменный документ.
Первоначально, сделки, заключавшиеся в иных формах, не имели силы, но они не могли не присутствовать в жизни, и с этим со временем стали считаться. Так появилась форма займа mutuum, для заключения которого не требовалось никаких формальных актов, а достаточно было лишь передать на основании договора так называемую валюту займа, то есть деньги или иные заменимые вещи.
В итоге договору займа стали присущи следующие признаки:
— mutuum — реальный договор, получающий юридическую силу с момента передачи валюты займа на основании соглашения.
— этот договор состоит в передаче кредитором денег или вещей в собственность должника.
— передается определенная денежная сумма или иные заменимые вещи.
— должник берет на себя обязательство вернуть такую же сумму или такое количество подобных вещей, какие были получены.
Последний признак отличает договор займа от договоров ссуды или хранения, при которых возврату подлежит та же самая вещь, которая была передана.
В соответствии со вторым признаком, вещи переходят в собственность получателя. С этого момента заемщик несет полную ответственность и риск случайной гибели вещей.
Принципиальное положение о передаче вещей в собственность означало, что заемщиком может быть только собственник. Запрещалось давать взаймы зависимым детям или другим агнатам, если на это не было согласия домовладельца. Однако, из этого положения постепенно стали складываться изъятия.
В связи с тем, что богатые римляне обычно вели свои дела через банкиров, допускалось представительство при займе. Были допущены и другие послабления, которые можно обобщить так, что помимо непосредственной передачи заменимых вещей в собственность, заем может быть установлен и другим способом, если это приводит к тому же результату.
Обязательство из mutuum — строго одностороннее. Займодавец имеет право требовать от заемщика возврата определенной договором суммы, на заемщике лежит соответствующая обязанность. Займодавец уже при заключении договора выполнил все необходимые действия, передав валюту займа должнику, и далее он не несет никаких обязанностей, а имеет лишь права требования, для осуществления которых в его распоряжении имеются иски строгого права (actiones stricti uris) — actio certae creditae pecuniae, condictio certi, condictia triticaria. Заемщик же, при заключении сделки уже осуществил свои права, получив сумму, и далее несет только обязанности.
Помимо возврата самой суммы, заемщик часто должен был еще уплатить проценты. Но это не являлось обязательным признаком займа, который мог быть как беспроцентным (gratuitum), так и процентным (сначала в форме fenus, а затем путем заключения дополнительно к mutuum договора о процентах, обычно в форме стипуляции).
Максимальный процент в разные периоды определялся различно: в классическом праве — 1 % в месяц, в праве Юстиниана — 6 % в год (для торговцев 8 % в год). Начисление процентов на проценты запрещалось.
Не являлось обязательным также соглашение относительно срока платежа по займу, договор мог заключаться как на определенный срок, так и без определенного срока, в последнем случае кредитор мог потребовать возврата когда угодно.
Под влиянием греческого права в практику римского права вошли специальные документы — хирографы (расписки). Составление такого документа, в котором должник подтверждал получение денежной суммы или иной валюты займа, облегчало доказывание факта передачи валюты займа, обязанность которого лежала на кредиторе.
Расписки, помимо положительных для займодавцев, принесли и отрицательные последствия для заемщика, так, нередки стали случаи, когда написание расписки не сопровождало, а предшествовало передаче вещей. Недобросовестные займодавцы могли предъявить иск, несмотря на то, что валюта не была передана должнику. В связи с этим образовался сложный и противоречивый институт querela non numeratae pecuniae , то есть заявление лица, выдавшего расписку, о том, что оно валюты не получало. Этот институт появился не сразу, а принадлежит к позднейшему императорскому периоду. Его появлению предшествовала практика, когда бремя доказывания неполучения валюты лежала на должнике, но несмотря на имевшиеся меры защиты должника, это было достаточно трудной задачей. Тем не менее, до сих пор непонятными являются причины возникновения столь абсурдного и несправедливого института как querela non numeratae pecuniae, который в сущности позволял должнику не возвращать долг. Однако этот институт был ограничен сроком (сначала — один год, затем пять лет, и два года при Юстиниане), в течение которого должник мог оспаривать выдачу им расписки. Суть состояла в том, что в Риме было принято сначала выдавать долговую расписку, а затем получать валюту от представителя кредитора, и факт передачи валюты мог быть подтвержден книгами этих представителей или их свидетельскими показаниями.
Специальная разновидность займа сложилась в торговой жизни под названием pecunia traiecticia или foenus nauticum — морской или корабельный заем. Этот вид займа перешел в римское право из Греции и заключался в том, что займодавец давал валюту для определенной цели и под определенными условиями, а именно для мореходных и торговых целей. При этом заемщик обязуется вернуть валюту только в том случае, если корабль благополучно дойдет до места назначения. Таким образом, риск случайной гибели валюты нес займодавец, в отношении же купленного на эту валюту товара имело значение перевозился ли товар на риск кредитора. Лежащий на кредиторе риск компенсировался тем, что проценты сначала вообще не подлежали ограничению, а затем, уже при Юстиниане были ограничены пределом в 12 %.
отношении ссуды очень важным является определение предмета ссуды, так как именно в этом состоит отличие ссуды от родового понятия utendum datum (передача в пользование), а именно отличие в том, что предметом ссуды должны быть движимые вещи, а предметом utendum datum могут также быть недвижимые вещи.
Но не все движимые вещи могут быть предметом ссуды, а только незаменимая, индивидуально определенная и не потребляемая вещь.
— Безвозмездная основа.
— Передача вещи во временное пользование.
— Вещь определена индивидуально и подлежит возврату в целости и сохранности.
— Пользование на определенный срок.
Очень близко к понятию commodatum по своему содержанию подходит понятие прекария (precarium ), которое также заключается в безвозмездной передаче в пользование одним лицом определенной вещи другому лицу. Отличительным является прежде всего односторонний (не договорной) характер прекария, который полностью зависел от решения дающего в пользование (патрона) и был не определен срок пользования, то есть прекарное пользование осуществлялось до востребования. Никакого соглашения на этот счет не заключалось и патрон был ничем не связан. Однако и пользователь также не имел никаких обязательств и мог быть привлечен к ответственности только за злой умысел при пользовании вещью. Со временем этот институт претерпел некоторые изменения.
В связи с тем, что договор ссуды предусматривает получение хозяйственной выгоды только ссудополучателем, мера его ответственности признавалась как очень высокая. Он нес ответственность за намеренное и ненамеренное причинение вреда, за грубую небрежность и легкую небрежность.
Ссудополучатель был обязан хранить данную ему в пользование вещь, пользоваться ей надлежащим образом, т.е. в соответствии с её хозяйственным назначением и указаниями договора и проявлять при этом заботливость хорошего хозяина. Только при соблюдении этих условий случайно возникший вред для вещи относился на счет её собственника.
Договор ссуды, несмотря на безвозмездный характер, предусматривает некоторые обязательства для ссудодателя. Ссуда — это дело доброй воли и долга ссудодателя, и он сам определяет пределы и условия своего благодеяния. Но с фактом оказания такой любезности, ссудодатель связывает себя тем, что он не может своевольно прекратить договорное отношение, истребовать раньше срока вещь и т. д.
Commodatum, являясь обоюдной сделкой, приводит к возникновению исков у обоих сторон, однако здесь есть некоторые различия. Во-первых, обязательство ссудополучателя — основное и возникает всегда, во-вторых, его обязательство основное, поскольку возврат вещи есть сущность всего возникающего отношения. Обязательства же ссудодателя могут возникнуть, а могут и не возникнуть. Но обязанность эта может возникнуть лишь когда в самом предоставлении вещи ссудодателем заключалась его вина (например, передача в пользование вещи в неисправном состоянии, если она причиняет вред ссудополучателю). Нужно отметить, что несмотря на обоюдность обязательств и возможных исков, эти обязательства ни в коем случае не эквивалентны и не могут быть сравнимы с обязательствами, возникающими из договора купли-продажи.
Для получения со ссудодателя возмещения некоторых издержек ссудополучатель мог использовать actio commodati contraria, то есть обратный (встречный) иск. Этот иск относится к таким издержкам, которые обычно не сопровождают процесс пользования, а носят непредвиденный характер (например, если животное заболело и его пришлось лечить). Actio commodati contraria применялся и для возмещения вреда, причиненного ссудополучателю.
Иск ссудодателя носил название actio commodati directa, то есть прямой.
4. ДАЙТЕ ОПРЕДЕЛЕНИЕ
Перегрины – этим именем назывались иностранцы, завоеванные римлянами в результате многочисленных воин, но не ставшие рабами. Они были признаны правоспособными по так называемому праву народов (ins gentium). В начале IIIв. н.э. они, в соответствии с эдиктом императора Каракаллы, получили права римского гражданства. Таким образом, все представители свободного населения Римской империи стали гражданами.
Петиторный иск – в Древнем Риме название формы иска, дававшего защиту невладеющему собственнику против владеющего несобственника.
Деликт – то же, что проступок (гражданское, административное, дисциплинарное правонарушение).
Пигнус – pignus, от лат. – неформальный залог. Договор «пигнуса» (договор о залоге на стадии «пигнуса») предусматривал передачу закладываемой недвижимости уже не в собственность, а только во владение ею и только как гарантии исполнения взятого заемщиком обязательства. Более того, должники имели право требовать, чтобы кредитор не пользовался данной недвижимостью, а только хранил ее. За кредитором оставалось условное право продать закладываемую вещь, чтобы возместить свои средства, только при неисполнении заемщиком взятых им обязательств. При этом уже тогда кредитору было запрещено оставлять продаваемую недвижимость (предмет залога) у себя.
Наследственная трансмиссия –
рождением от матери-рабыни (хотя бы отцом ребенка было свободное лицо; наоборот, если отец — раб, а мать — свободная, ребенок признавался свободным);
взятием в плен или просто захватом лица, не принадлежащего государству, связанному с Римом договором;
продажей в рабство (в древнейшую эпоху);
Сервитут
– это право пользования чужой вещью в том или ином отношении. Существовали предиальные (земельные) сервитуты и личные. Из личных сервитутов важнейшим был узуфрукт – право пользования чужой вещью и получения от нее доходов при сохранении в целости субстанции, сущности вещи. В качестве личного сервитута узуфрукт был правом пожизненным (или на срок), но не переходил на наследников узуфруктария и не мог отчуждаться. Доходы от вещи становились собственностью узуфруктария. Собственнику узуфруктарий ничего не возмещал, но если пользовался вещью неправильно, то был обязан возместить ущерб.
СПИСОК ЛИТЕРАТУРЫ
Правовое регулирование забастовки ПРАВО СОБСТВЕННОСТИ
