Михаил лиходей взрыв на кладбище. Взрыв на котляковском кладбище у могилы лиходея. Следствие по обоим делам
Нашумевшему взрыву на московском Котляковском кладбище, прогремевшему в ноябре 1996 года и унесшему свыше десятка жизней, предшествовали еще два громких покушения.
Ветераны Афганистана в борьбе за налоговые и таможенные преимущества, которые давались их фонду инвалидов войны при занятии бизнесом, использовали бандитские способы для выяснения отношений между собой.
Фонд как «крыша» для темных дел
Фонд, объединивший инвалидов войны в Афганистане, возник в 1991 году. Эта организация создавалась для социализации и адаптации тяжелораненых воинов-«афганцев» в условиях, когда в развалившемся СССР зарождалась рыночная экономика. Организация получила льготы по налогообложению при осуществлении предпринимательской деятельности, и именно денежный интерес вскоре спровоцировал конфликт в фонде.
Серьезная стычка произошла между председателем фонда десантником Валерием Радчиковым, у которого на войне оторвало взрывом мины ступни и его заместителем Михаилом Лиходеем, подполковником, потерявшим в Афгане ногу и глаз. Лиходей уличил Радчикова в том, что тот отмывал через фонд добытые криминальным способом деньги, в частности, перевел заграницу более 2 миллионов долларов.
Заместитель Радчикова в итоге сместил своего шефа с должности и сам занял его место. Радчиков в отместку создал аналогичный фонд, и между этими двумя организациями началась яростная борьба за пользование таможенными и иными льготами, которые предоставляло «афганцам» государство.
Череда заказанных смертей
В ноябре 1994 года Лиходея и его охранника взорвали в лифте многоквартирного дома, где жил отставной подполковник. Взрывное устройство было радиоуправляемым. Через год стреляли в Валерия Радчикова. Тот был тяжело ранен и выжил, а шедшего вместе с «афганцем» юриста убили. Заказчиками последнего покушения выступила конкурирующая с Радчиковым бандитская группировка, в которую входили бывшие военнослужащие.
По прошествии двух лет после покушения на Лиходея, день в день, на Котляковском кладбище прогремел очередной взрыв. Взрывное устройство, как показала экспертиза, обладало мощностью в 4 – 5 раз больше, чем использовавшееся при покушении 1994 года. Убило вдову Лиходея Елену Краснолуцкую, бывшего финансового директора фонда, а также нового председателя «афганской» организации Сергея Трахирова – всего погибло 14 человек, еще порядка 30 были ранены. Среди убитых оказались и конкуренты Радчикова.
Долгое разбирательство
Весной 1997 года в качестве подозреваемого организации кладбищенского взрыва арестовали Валерия Радчикова. Потом еще два «афганца», Андрей Анохин и Михаил Смуров, признались в том, что именно они заложили и взорвали самодельную бомбу на московском погосте. Следствие, длившееся почти 3 года, закончилось ничем – дело развалилось в суде за неимением веских доказательств вины подсудимых. В отношении всех троих в январе 2000 года суд вынес оправдательный приговор.
Погуляв на воле всего год, Радчиков насмерть разбился в ДТП. Летом того же года Мосгорсуд начал слушать дело о кладбищенском взрыве, где обвиняемым выступал Михаил Смуров. В результате его приговорили к 14 годам лишения свободы, назвав соучастником массового убийства. Разыскали и ударившегося в бега Анохина. Его осудили спустя 3 года после Смурова на 15 лет.
Судебно-следственые перипетии с выяснением виновных в криминальных разборках, происходивших в фонде «афганцев», длились без малого 17 лет – только в 2011 году на Украине был пойман Владимир Луковский, который официально считается заказчиком взрыва Лиходея. Киллера Александра Хинца, которого суд признал в этом деле убийцей-взрывником, осудили на 15 лет в 2004 году, спустя 7 лет после его ареста.
Нашумевшему взрыву на московском Котляковском кладбище, прогремевшему в ноябре 1996 года и унесшему свыше десятка жизней, предшествовали еще два громких покушения.
Ветераны Афганистана в борьбе за налоговые и таможенные преимущества, которые давались их фонду инвалидов войны при занятии бизнесом, использовали бандитские способы для выяснения отношений между собой.
Фонд как «крыша» для темных дел
Фонд, объединивший инвалидов войны в Афганистане, возник в 1991 году. Эта организация создавалась для социализации и адаптации тяжелораненых воинов-«афганцев» в условиях, когда в развалившемся СССР зарождалась рыночная экономика. Организация получила льготы по налогообложению при осуществлении предпринимательской деятельности, и именно денежный интерес вскоре спровоцировал конфликт в фонде.
Серьезная стычка произошла между председателем фонда десантником Валерием Радчиковым, у которого на войне оторвало взрывом мины ступни и его заместителем Михаилом Лиходеем, подполковником, потерявшим в Афгане ногу и глаз. Лиходей уличил Радчикова в том, что тот отмывал через фонд добытые криминальным способом деньги, в частности, перевел заграницу более 2 миллионов долларов.
Заместитель Радчикова в итоге сместил своего шефа с должности и сам занял его место. Радчиков в отместку создал аналогичный фонд, и между этими двумя организациями началась яростная борьба за пользование таможенными и иными льготами, которые предоставляло «афганцам» государство.
Череда заказанных смертей
В ноябре 1994 года Лиходея и его охранника взорвали в лифте многоквартирного дома, где жил отставной подполковник. Взрывное устройство было радиоуправляемым. Через год стреляли в Валерия Радчикова. Тот был тяжело ранен и выжил, а шедшего вместе с «афганцем» юриста убили. Заказчиками последнего покушения выступила конкурирующая с Радчиковым бандитская группировка, в которую входили бывшие военнослужащие.
По прошествии двух лет после покушения на Лиходея, день в день, на Котляковском кладбище прогремел очередной взрыв. Взрывное устройство, как показала экспертиза, обладало мощностью в 4 – 5 раз больше, чем использовавшееся при покушении 1994 года. Убило вдову Лиходея Елену Краснолуцкую, бывшего финансового директора фонда, а также нового председателя «афганской» организации Сергея Трахирова – всего погибло 14 человек, еще порядка 30 были ранены. Среди убитых оказались и конкуренты Радчикова.
Долгое разбирательство
Весной 1997 года в качестве подозреваемого организации кладбищенского взрыва арестовали Валерия Радчикова. Потом еще два «афганца», Андрей Анохин и Михаил Смуров, признались в том, что именно они заложили и взорвали самодельную бомбу на московском погосте. Следствие, длившееся почти 3 года, закончилось ничем – дело развалилось в суде за неимением веских доказательств вины подсудимых. В отношении всех троих в январе 2000 года суд вынес оправдательный приговор.
Погуляв на воле всего год, Радчиков насмерть разбился в ДТП. Летом того же года Мосгорсуд начал слушать дело о кладбищенском взрыве, где обвиняемым выступал Михаил Смуров. В результате его приговорили к 14 годам лишения свободы, назвав соучастником массового убийства. Разыскали и ударившегося в бега Анохина. Его осудили спустя 3 года после Смурова на 15 лет.
Судебно-следственые перипетии с выяснением виновных в криминальных разборках, происходивших в фонде «афганцев», длились без малого 17 лет – только в 2011 году на Украине был пойман Владимир Луковский, который официально считается заказчиком взрыва Лиходея. Киллера Александра Хинца, которого суд признал в этом деле убийцей-взрывником, осудили на 15 лет в 2004 году, спустя 7 лет после его ареста.
По этой же теме:
Кто устроил бойню на Котляковском кладбище в 1996 году Взрыв автобуса в Краснодаре: кто устроил теракт в 1971 году Была ли фальсификация во время выборов Ельцина в 1996 году Как выбирали Ельцина в 1996 году: была ли фальсификация?
Они случайно встретились на кладбище в годовщину смерти товарища, погибшего в результате заказного убийства. Коротко переговорили, и бывший десантник, пожелав напоследок счастья, отошел от стола, за которым стоял Владимир Костюченко. Минут через двадцать прогремел взрыв. Все, кто находился вокруг него, погибли. Только Владимир чудом остался жив. Взрывной механизм привел в действие... тот самый десантник. А случилось это на Котляковском кладбище в Москве 10 ноября 1996 года. Тринадцать человек погибли и несколько десятков были ранены.
тот взрыв явился пощечиной и милиции, так как прогремел в день ее профессионального праздника.
После теракта высказывались предположения, что он и не будет раскрыт. Однако на сегодняшний день это преступление можно считать полностью расследованным: арестованы не только заказчики, но и исполнители теракта, в том числе и упомянутый выше бывший десантник.
Материалы следствия в ближайшее время будут направлены в суд. Но официальные органы по-прежнему хранят молчание. Поэтому мы обратились к Владимиру КОСТЮЧЕНКО, председателю Союза ветеранов Афганистана Юго-Восточного округа Москвы . Он знал всех участников драмы: и тех, кто погиб, и тех, кто сейчас находится под арестом.
Напомню предысторию взрыва.
Все началось с Указа президента РФ от 22 декабря 1993 года «О мерах поддержки деятельности общероссийских общественных объединений инвалидов», согласно которому бывшие афганцы, искалеченные на войне, получили значительные льготы в своей коммерческой деятельности. Основная – освобождение от таможенных пошлин при ввозе товаров в Россию.
Спустя некоторое время в Российском фонде инвалидов войны в Афганистане (РФИВА) происходит смена власти. В ходе перевыборов Валерия Радчикова сменяет Михаил Лиходей. Радчиков не соглашается с данным решением и покидает фонд, унося все печати. Он начинает работать параллельно, объявляя новое руководство мятежниками, которые никаких юридических прав на фонд не имеют.
В ноябре 1994 года в подъезде своего дома погибает Михаил Лиходей. Его сменяет Сергей Трахиров.
Практически через год – 30 октября 1995 года – машину, в которой находился Валерий Радчиков, расстреливают в упор из автоматического оружия. Его спутник Дмитрий Макшеев погибает, а сам Радчиков получает шесть огнестрельных ранений, но, несмотря на это, умудряется оторваться от убийц и даже доехать до отделения милиции.
Еще через год – взрыв на Котляковском кладбище.
– Владимир Евгеньевич, что не поделили Трахиров и Радчиков?
– Деньги. Валерий всем давал понять, что льготы получены благодаря его деятельности, их дали именно под него, а не под инвалидов.
Помните, когда в России, и особенно в Москве, стали появляться импортные водка, пиво, сигареты и тому подобное, цены на них были приемлемые благодаря деятельности льготных организаций. Одной из которых и являлся РФИВА. Но откуда могут быть у общественной организации миллиарды рублей на закупку за границей огромной партии товара?
Для этого была создана определенная схема. Люди, имеющие деньги, вкладывали их в фонд инвалидов под определенные торговые операции с обязательным условием получения установленного процента от прибыли. Как правило, 70–80 процентов шли коммерсанту, а остальное – фонду. Поэтому РФИВА был лакомым куском для коммерческих фирм.
Администрация президента к этому, безусловно, имела отношение. Ведь был подписан указ на льготы.
– Сколько могло стоить его подписание заинтересованным лицам?
– Думаю, что больше 50 процентов всей прибыли фонда. Иначе говоря, чиновники, протолкнувшие указ, с каждой сделки должны были иметь половину до конца своей жизни, а на инвалидов вообще ничего не оставалось.
Когда Миша Лиходей возглавил фонд, то его совершенно не интересовало, кто в доле и кто за что ранее платил. Он считал, что деньги должны получать инвалиды.
– Разве он не понимал, что тем самым подписывает себе смертный приговор?
– Ему об этом постоянно напоминали, он и сам говорил. Но серьезно никто не воспринимал. Только потом пришло прозрение, что сотни миллионов долларов просто так никто никому не отдаст.
– Каковы были доходы от подобной деятельности?
– По очень грубым подсчетам, этих денег хватило бы на полное восстановление Чечни да плюс каждому инвалиду-афганцу СНГ по «Жигуленку» в придачу.
Трахиров пытался сломать подобную схему, но более осторожно. Он понимал, что ему грозит опасность, поэтому вел замкнутый образ жизни. Была информация, что на него сделали «заказ».
Я считаю, что его приговорили люди, принимавшие участие в создании указа о льготах. Не только чиновники. Ведь кто-то давал взятки, договаривался, лоббировал эту идею.
А потом вышел еще один указ с точно такими же льготами для фонда инвалидов воинской службы, который создал и возглавил Радчиков. И я вспоминаю слова Трахирова о том, что ситуация вроде бы разряжается.
– Зачем в таком случае надо было убивать Трахирова и людей, которые к этой потаенной борьбе не имели вообще никакого отношения?
– По-видимому, надо было опорочить всех, кто был связан с фондом, представить это как криминальную разборку. А потом прикрыть указ, подписанный на РФИВА.
В результате взрыва погибли Сергей Трахиров, вдова Лиходея и люди, которые пришли просто помянуть покойника.
«Наверное, вы меня подозреваете? – спросил Владимир на допросе у следователя. – Ведь я отошел до взрыва и единственный остался жив».
«Успокойтесь, – ответил следователь. – Быть всего в нескольких шагах от эпицентра и остаться даже не раненным – о таком раньше я никогда не слышал. Вам просто очень повезло!»
Остается добавить, что 10 ноября 1988 года в Афганистане вертолет, в котором находился Костюченко, был подбит с земли моджахедами. Боевая машина, несущая две полутонные авиабомбы и кассеты с неуправляемыми реактивными снарядами, камнем пошла к земле с высоты более чем сто метров. Вертолет рухнул на землю, но бомбы не взорвались, и все пилоты, а также боевой десант выжили.
Но тогда шла война, и они были солдатами. Теперь же бывшие афганцы убивают друг друга за деньги, которые предназначаются их боевым товарищам, потерявшим на войне здоровье.
10 ноября исполнилось 20 лет со дня взрыва на Котляковском кладбище Москвы - одного из самых громких преступлений 90-х годов прошлого века. Ветераны войны в Афганистане, взорвавшие своих боевых товарищей, получили внушительные сроки. Организаторы массового убийства на кладбище, как и совершенного за два года до него преступления, которое и привело в итоге к новой трагедии, избежали наказания.
Взрыв, который прогремел в 11:55 утра 10 ноября 1996 года, Генпрокуратура квалифицировала как умышленное убийство 14 потерпевших и покушение на убийство еще 24 человек, которые были совершены «из корыстных побуждений, с особой жестокостью, а также способом, опасным для жизни многих людей».
Очевидцы происшедшего рассказывают, что в тот день, чтобы почтить память взорванного за два года до этого основателя Российского фонда инвалидов войны в Афганистане (РФИВА) Михаила Лиходея на кладбище собрались сотни людей. Площадка у самой могилы Лиходея была небольшой, поэтому участники церемонии надолго там не задерживались, уступая место подходящим «афганцам», их женам и детям. Надо отметить, что Лиходей, бывший офицер-сапер, вернувшийся с афганской войны после подрыва на мине без ноги и глаза, был довольно известным среди ветеранов человеком. Он создал одно из первых афганских объединений «Панджшер» (предшественник РФИВА), построил в микрорайоне Орехово первые дома для ветеранов…
Взрыв раздался, когда автобус привез на кладбище очередную группу ветеранов из санатория «Русь» - реабилитационного центра, названного в честь Лиходея. Как раз в это время журналисты телепрограммы «Аты-баты» заканчивали съемки на Котляковке - пока оператор укладывал аппаратуру в машину, ведущую Марию Горелову и ее консультанта бывшего военнослужащего Юрия Шмакова родители Михаила Лиходея пригласили к поминальному столу. Этот металлический стол, как говорят ветераны, во время поминок несколько раз передвигали, пока случайно не поставили там, где, как потом выяснилось, ночью была закопана бомба. Стол и принял на себя часть взрывной волны, слегла погасив ее удар. А кроме того, те, кто стоял ближе к столу и могиле, невольно закрыли собой находящихся за ними. Погибли новый председатель РФИВА Сергей Трахиров, вернувшийся из Афгана инвалидом, вдова Михаила Лиходея Елена Краснолуцкая, журналисты, руководители региональных отделений афганского фонда. Среди них был, например, Александр Ковалевский, майор, комиссованный из армии после огнестрельного ранения в голову, полученного в Афгане. Его не успели оформить председателем отделения РФИВА по Московской области. И бывший офицер-орденоносец Александр Громыко - один из самых успешных «афганцев». Иркутское отделение фонда, которое он возглавлял, имело даже свой бетонный завод, используя мощности предприятия для строительства жилья для ветеранов.
Жертв, как установили потом эксперты, могло быть еще больше. Однако преступники, опасаясь, что бомбу могут обнаружить, зарыли ее слишком глубоко, к тому же СВУ было безоболочным и не имело поражающих элементов.
Вначале никто не мог поверить в то, что ветеранов взорвали свои - бывшие «афганцы», поэтому первые подозрения пали на коммерсантов, работавших с РФИВА. Фонд имел тогда внушительные внешнеэкономические льготы. Под него различными коммерческими предприятиями завозились из-за границы необлагаемые пошлинами товары, а фонд должен был получать определенный процент. Этот оборот Генпрокуратура потом оценила в $4 млрд, однако разборки возникли из-за нескольких десятков миллионов долларов. Как выяснил Михаил Лиходей, эти деньги присвоил себе другой сопредседатель РФИВА Валерий Радчиков, вернувшийся с войны без обеих ног. Радчикова выгнали из фонда, но, уйдя, он сохранил печать, документы и продолжил зарабатывать на льготах. Лиходей добился возбуждения уголовного дела в отношении Радчикова и коммерсантов из его окружения. После убийства лидера РФИВА его борьбу с Радчиковым продолжил новый глава фонда Сергей Трахиров.
В итоге именно Радчикова обвинили в организации массового убийства на Котляковке, а двух других ветеранов - Михаила Смурова и Андрея Анохина - в его исполнении. Присяжные военного суда оправдали ветеранов, повторные суды прошли уже после того, как Радчиков погиб в ДТП и его уголовное преследование было прекращено по нереабилитирующим орденоносца основаниям. Смуров и Анохин получили 14 и 15 лет колоний строгого режима, соответственно. Причем в своих показаниях Анохин утверждал, что якобы не хотел взрывать бомбу, так как на кладбище было много людей. По его версии, подрыв произошел случайно -- он неосторожно нажал на кнопку пульта, лежащего в кармане, когда поправлял полы своего пальто.
Впрочем, в случайность преступления, которое сами ветераны-«афганцы» до сих пор считают терактом, никто из них не верит. Они где-то узнали, что изначально новое руководство РФИВА злоумышленники собирались ликвидировать, используя гранатометы или огнеметы, однако тяжелое вооружение достать им не удалось. А вот взрывчатку им за несколько сотен долларов, по словам афганцев, продал какой-то прапорщик-десантник.
Взрывчатки, кстати, оказалось больше, чем нужно. Ее в тот же день, 10 ноября, исполнители преступления утопили в речке вместе с оружием и другими вещдоками. Большую часть заплаченных им денег, $50 тыс., Анохин успел потратить, а вот Смуров добровольно выдал их участникам обыска - гонорар за убийство лежал в тайнике в подвале его дачи.
Следует отметить, что срока помимо Валерия Радчикова избежал и предполагаемый организатор убийства Михаила Лиходея предприниматель Владимир Луковский, которого также обвиняли в хищениях из афганского фонда. Исполнитель этого преступления Александр Хинц (кстати, Лиходея с его телохранителем взорвали бомбой в лифте, как недавно героя ополчения ДНР Моторолу) был приговорен к 15-летнему сроку. Делового партнера Валерия Радчикова Луковского, которому инкриминировали заказ убийства за $50 тыс., осудили заочно. Причем следствие решило, что Радчиков не имеет никакого отношения к взрыву 1994 года. Потом предпринимателя экстрадировали с Украины в Россию, где присяжные Мосгорсуда, с участием которых его дело рассматривалось повторно, вынесли оправдательный вердикт. Верховный суд по представлению прокуратуры отменил приговор, установив, что на присяжных оказывалось давление. В частности, Луковский, выступавший с Торой в руках, утверждал, что оказался на скамье подсудимых из-за нелюбви русских к евреям, а его защита получила более полусотни замечаний от судьи. Однако когда дело Луковского вернулось в суд на очередное рассмотрение, оказалось, что обвиняемый уехал в Израиль, откуда его не выдали.
При этом Андрей Чепурной, лидер общероссийской общественной организации «Инвалиды войны», ставшей приемником РФИВА, до сих пор убежден, что оба взрыва непосредственно связаны между собой: трагедия на Котляковском кладбище во многом произошла потому, что убийцы Михаила Лиходея долгое время чувствовали себя безнаказанными.
10 ноября 1996 года, на Котляковском кладбище в Москве произошёл взрыв. По какой-то злой иронии он прогремел в День милиции. Сработало взрывное устройство, заложенное под "поминальным" столом могилы бывшего лидера Российского фонда инвалидов войны в Афганистане (РФИВА) Михаила Лиходея, погибшего 10 ноября 1994 года.
В тот момент у могилы находилось, по разным оценкам, от 130 до 150 людей. Согласно официальным данным погибло 13 человек и 18 получили ранения (в том числе и один ребёнок). Среди погибших был приеемник Лиходея на посту председателя Фонда инвалидов войны Афганистана Сергей Трахиров, супруга Трахирова и вдова Михаила Лиходея, финансовый директор РФИВА Елена Краснолуцкая.
Впрочем, до сих пор никто не уверен в точном числе погибших, так как "не все тела удалось до сих пор идентифицировать из-за характера повреждений, многие трупы при взрыве были разорваны на части". На месте взрыва осталась воронка глубиной около полутора метров и шириной примерно в два с половиной метра. Взрывная волна разбросала останки в радиусе 70 метров. По заключению экспертов, на Котляковском кладбище было использовано безоболочное взрывное устройство фугасного типа. Его мощность составила, по разным оценкам, от 2 до 5 кг в тротилловом эквиваленте. Фугас был оборудован электровзрывателем и сигнал был подан по проводам.
Немыслимое по своей жестокости и цинизму преступление всколыхнуло общественность. Казалось бы, что виновные будут найдены и наказаны. И действительно, виновные были найдены, но вот с наказанием, как это обычно бывает, вышла накладка.
В первый раз дело о взрыве на Котляковском кладбище рассматривал Московский окружной военный суд. Тогда к уголовной ответственности привлекались первый руководитель Российского фонда инвалидов войны в Афганистане Валерий Радчиков и бывшие "воины-афганцы" Андрей Анохин и Михаил Смуров.
Организатором преступления выступил Валерий Радчиков, которому вменяли организацию убийства при отягчающих обстоятельствах, а также растрате 2,5 миллионов долларов, предназначенных для помощи афганцам-ветеранам, а два его "соратника" - Андрей Анохин и Михаил Смуров - пошли как непосредственные исполнители. Почти три года они провели в «Матросской тишине». Обвинение считало вину подсудимых доказанной, но суд решил по-другому.
Вскоре после задержания Смуров и Анохин сделали чистосердечное признание. При этом Смуров полностью раскаялся в содеянном. Анохин же вину признал частично, заявив, что действовал по принуждению Радчикова, угрожавшего убийством его жены и дочери. Однако позже оба они отказались от своих показаний, заявив, что написали их под давлением и под диктовку оперативников. 21 января 2000 года решением суда всем троим был вынесен оправдательный приговор.
Несмотря на это, работники прокуратуры не положили дело на полку и добились его пересмотра. 23 августа 2002 года начался повторный процесс, однако на скамье подсудимых восседала одинокая фигура Смурова. Его подельники по разным причинам не попали в зал судебных заседаний: Радчиков погиб в автокатастрофе 31 января 2001 года, а Анохин скрылся в неизвестном направлении и бы объявлен в розыск.
В мае этого года Мосгосуд приговорил признал Смурова виновным и приговорил к 14 годам лишения свободы. Его взяли под стражу прямо в зале суда, признав виновным в совершении умышленного убийства с особой жестокостью по предварительному сговору группой лиц. Суд отметил, что преступление было совершено опасным для многих людей способом. Защита, в лице адвоката подсудимого Игоря Вербицкого, не согласилась с приговором и направила в Верховный суд кассационную жалобу, которая была отклонена 18 ноября 2003 г.
За несколько дней до этого, 13 ноября, в Москве был задержан и Андрей Анохин. После двух лет скитаний его схватили в результате проверки документов. При этом, при себе он имел пистолет "Маузер" с глушителем, так что к прочим обвинениям ему, как минимум, инкриминируют ещё и незаконное хранение оружия.
В прессе уже неоднократно высказывалось мнение о том, что скрыть имена истинных виновников взрыва на Котляковке заинтересованы весьма влиятельные силы, обладающие большой финансовой мощью, собственными охранно-сыскными структурами, тесными связями в правоохранительных и судебных органах. Касательно денег, например, "КоммерсантЪ-Daily" еще в 1996 писала, что накопленные руководствоми Российского фонда инвалидов войны в Афганистане капиталы в виде банковских счетов и различного рода недвижимости исчислялись десятками миллионов долларов.
Виновны ли те трое, попавшие в руки правосудия? По этому поводу существует много мнений. Но, как бы то ни было, правоохранительные органы сделали свою работу. Ошибка или нет? Дело уже даже не в этом. Точнее, не только в этом.
Однажды Михаил Смуров заявил: "Я оказался в этом деле сбоку припека. Надо было просто ликвидировать оба конкурирующих "афганских" фонда, и не было бы крови. Я готов до конца отстаивать свою позицию и бегать, как Анохин, не буду". В этих его словах и кроется первопричина конфликта.
В своё время всевозможные общественные организации добились у государства беспецедентных привелегий в области коммерческой деятельности, что привело к немедленной криминализации подобных структур. В какой-то степени это был вынужденный шаг со стороны государства, не способного самостоятельно обеспечить помощь социально незащищённым слоям населения.
Безусловно, стоит признать, что есть фонды, действительно выполняющие взятые на себя обязательства по социальной реабилитации инвалидов и т.п., но их можно пересчитать по пальцам. В своей основе "благотворительные" организации становятся машиной для криминальных структур. Получается, что государство поступило во вред само себе? Получается так. Выход из этой ситуации виден один: государство должно сохранить уже существующие образования, но поставить их под жёсткий контроль правоохранительных органов. Впрочем, могут возразить противники данной точки зрения, в этом случае начнётся произвол уже со стороны госчиновников. Возможно. Но это уже совсем другая история.
