Наемные труженики. Рабочее законодательство. Забастовки. Трудовое и социальное законодательство европейских государств конца XIX-XX веков. Дореформенное фабричное законодательство

Трудовое и социальное законодательство выступает одним из главных достижений развития европейской правовой культуры в XX веке. Возникновение и развитие правовых норм в трудовой и социальных сферах не только позволило западным государствам избежать серьёзных социальных потрясений, но и способствовало существенному повышению уровня жизни и социальной защищённости основной массы населения этих государств. Изучение основных тенденций и закономерностей развития трудового и социального законодательства европейских государств позволяет понять механизмы правового регулирования социально-трудовых отношений современного общества. Данный вопрос особенно актуален сегодня для российского общества, в котором идёт активный поиск оптимальной социально-экономической модели. В этой связи тема настоящей работы является весьма актуальной и имеет не только теоретическое, но и практическое значение.

Целью настоящей работы является рассмотрение эволюции трудового и социального законодательства Великобритании, Франции и Германии конца XIX-XX веков. Данная цель конкретизируется тремя задачами, соответствующими названиям основных пунктов плана работы. Наиболее общие выводы по теме работы изложены в заключительной части.

1. Особенности развития трудового и социального законодательства Великобритании

Во второй половине XIX века организованное рабочее движение в Англии вынуждает государство искать компромиссы между интересами труда и капитала. В последней трети XIX века главной проблемой был вопрос о легализации профсоюзов и различных способов профсоюзной борьбы. В 1871 году был принят Закон о рабочих союзах, где цели тред-юнионов (английских профсоюзов) в принципе признавались правомерными. Данный закон запрещал судебные преследования за участие в профсоюзной деятельности. Но вместе с этим была принята поправка к уголовному законодательству, согласно которой наиболее эффективные приемы профсоюзной борьбы (пикетирование и др.) признавались наказуемыми.

В 1875 году английский парламент пошел на дальнейшие уступки рабочим и на легализацию профсоюзного движения. Актом о предпринимателях и рабочих отменялись уголовные наказания за одностороннее прекращение рабочими трудового договора. Другим законом было установлено, что доктрина «общего права» о «преступном сговоре» не может применяться к соглашениям рабочих, которые были заключены в связи с предстоящим конфликтом с хозяевами. Несмотря на это в конце XIX века английские суды неоднократно преследовали активных участников стачечного движения за угрозы штрейкбрехерам, бойкоты, которые, согласно Закону 1871 году, по-прежнему признавались преступными. При этом эти понятия суды толковали чрезвычайно широко. В 1899 году прошла стачка железнодорожников в Таффской долине. По этому делу суд взыскал с профсоюза огромную сумму убытков, которые понесли компании. Данное решение было явно направлено на подрыв профсоюзного движения, поэтому оно вызвало бурный протест в стране. В результате в 1906 году был принят новый закон, который запрещал предпринимателям предъявлять судебные иски о возмещении ущерба, причинённого в результате действий профсоюза.

Напуганное всеобщей забастовкой 1926 года, консервативное правительство Великобритании в 1927 году провело через парламент закон, запретивший всеобщие и политические забастовки, а также стачки солидарности. Данный закон открыто поощрял штрейкбрехерство, запрещал пикетирование предприятий. Только в 1946 году этот откровенно антипрофсоюзный закон был отменен лейбористами, которые последовательно стремились к выравниванию интересов труда и капитала.

В 70-80-х годах правительство консерваторов вновь попыталось ограничить права профсоюзов на забастовку. Так, по закону 1971 года о промышленных отношениях предусматривалась обязательная регистрация профсоюзов, а также их отчетность в государственных учреждениях. В 1974 году лейбористское правительство отменило обязательную регистрацию профсоюзов, при этом было подтверждено право профсоюзов на забастовки, причем на такие, которые ранее признавались незаконными. Правительство М. Тэтчер вновь ограничило ряд профсоюзных прав (право на пикетирование, право на политические забастовки, право на стачки солидарности). Однако в целом профсоюзная демократия продолжала развиваться.

Важным достижением рабочего движения в Англии было установление законодательных ограничений наиболее грубых и заведомо антигуманных форм эксплуатации труда, а также постепенное сокращение продолжительности рабочего времени. Прежде всего, это коснулось женского и детского труда. Ещё в 1803 году был принят закон, по которому ночной труд детей запрещался в текстильной промышленности, рабочий день для детей от 9 до 13 лет не мог превышать 8 часов, а для подростков до 18 лет – 12 часов. Закон предусмотрел создание системы контроля в виде так называемых фабричных инспекторов. Но предприниматели обходили этот контроль с помощью системы «группового труда»: смена рабочих происходила в течение всего дня, и контролировать продолжительность труда у отдельных подростков было сложно.

В 1842 году запретили подземный труд для женщин и для детей в возрасте до 10 лет. В 1847 году был издан закон, по которому в текстильной промышленности для женщин и подростков с 14 лет рабочий день не должен был превышать 10 часов. Такое же правило распространялось и на мужчин, которые работали вместе с детьми и женщинами в одну смену. Только во второй половине XIX века (законы 1867 и 1878 гг.) данные положения были распространены на все предприятия с числом рабочих свыше 50 человек.

После того, как в 1866 году на Всеобщем рабочем конгрессе в Балтиморе было выдвинуто требование о 8-часовом рабочем дне, борьба за сокращение рабочего дня в Англии ещё более усилилась. Но это требование нашло своё отражение в законодательстве только в начале XX века, и то применительно к отдельным отраслям промышленности или к некоторым категориям рабочих и служащих (железнодорожники, шахтеры, почтовые служащие).

Во второй половине XIX века в Великобритании появляются первые законы о возмещении вреда рабочим в случае производственных травм. Материальную ответственность за производственный травматизм предусматривал Закон 1880 года. Однако такая ответственность возникала лишь в тех случаях, когда увечье было вызвано плохим качеством материала, неосторожностью или небрежностью лиц, которые обязаны были осуществлять контроль за производством. Размер выплачиваемого вознаграждения составлял лишь незначительную часть заработной платы. Более того, в 1906 году был принят закон, по которому предприниматель освобождался от ответственности, если он «доказывал» вину самого потерпевшего.
Важным правовым актом в развитии трудового законодательства стал закон 1911 года, который, наряду с социальным страхованием на случай болезни, инвалидности, родов, предусмотрел также страхование по безработице, хотя размеры пособия по безработице были ещё весьма незначительными. Только после Второй мировой войны система социального страхования Великобритании приобрела современный вид. Значительный вклад в создание этой системы внесли правительства лейбористов, уделявшие большое внимание сильной социальной политике.

В 70-80 годы XX века в Великобритании формируется пенсионное законодательство. В настоящее время оно представлено общим Законом о социальном обеспечении (1985 г.) и специальным Законом, который устанавливает выплаты компенсаций в связи с несчастными случаями на производстве и с профессиональными болезнями (1975 г.). Путем заключения коллективных договоров между профсоюзами и хозяевами английским рабочим удалось добиться от предпринимателей значительных уступок в сфере социального обеспечения в случаях производственного травматизма.

После Второй мировой войны в трудовом законодательстве Великобритании произошли существенные изменения, означавшие своего рода социальный прорыв. Вместе с этим в сфере трудовых отношений сохраняют свое действие некоторые нормы прецедентного права и законы XIX века. Основная масса законов о труде была принята в 70-80-е годы ХХ века. Прежде всего к этим законам следует отнести: законы о занятости 1975, 1978, 1980 годов, Закон о равной заработной плате мужчин и женщин 1970 года, Закон о профессиональном обучении 1982 года, консолидированный Закон о профсоюзах и трудовых отношениях 1992 года и т.д.

Целый ряд важных гарантий социальных прав трудящихся был закреплён в трудовом законодательстве Великобритании в период правления лейбористов. К этим гарантиям следует отнести охрану труда и технику безопасности, порядок выплаты заработной платы, максимальную продолжительность рабочего дня для женщин и подростков, а также защиту членов профсоюза, возможность проводить забастовки и т.д.

Одной из особенностей современного трудового права Великобритании является значительная роль коллективных договоров в регулировании важнейших аспектов трудовых отношений: условий труда, заработной платы и т.д. В Великобритании именно коллективные договоры, а не законодательные акты, определяют основные параметры труда, в том числе размер заработной платы и продолжительность отдыха. Для рассмотрения споров, возникающих из коллективных договоров, действуют специальные трибуналы, поэтому судебная практика является одним из важных источников трудового права. К особым источникам трудового права Великобритании можно отнести кодексы практики, которые составляются государственными органами. Такие кодексы содержат ряд важных предписаний и рекомендаций. Содержание этих кодексов учитывается судами и другими государственными органами при применении норм права, хотя формально они не являются правовыми документами и их несоблюдение не влечет за собой каких-либо санкций.

В заключение следует отметить, что уже в 40-е годы XX века в Великобритании были реализованы широкие государственные программы дешевого жилищного строительства, создания национальной службы здравоохранения. Государственная политика здравоохранения регулируется Законом о национальной службе здравоохранения 1977 года, который вобрал в себя большую часть существовавших ранее актов по этому вопросу. В 1980 году этот акт был дополнен Законом о здравоохранении.

Реформы затронули и сферу образования, в результате чего была создана национальная система образования всех уровней, начиная от дошкольной и кончая университетской. Страховой фонд формируется не только за счёт самих работников, но и за счёт государственного бюджета, предусматривающего значительные ресурсы на социальную политику.

2. Развитие трудового и социального законодательства во Франции

Формирование трудового законодательства во Франции в конце XIX века происходило со значительными трудностями, так как первые акты французской революции имели ярко выраженный антирабочий характер. Принятый в 1791 году закон Ле Шапелье был направлен на борьбу с рабочими объединениями. Запрещалось создавать союзы рабочих одной и той же профессии, незаконными являлись стачки и даже собрания рабочих с целью обсуждения условий труда. Закон Ле Шапелье и основанные на нем уголовные запреты были серьезным правовым препятствием профсоюзному движению во Франции. С развитием капитализма во Франции указанные законодательные запреты являлись тормозом экономического развития и были оторванными от жизни.

В 1864 году закон Ле Шапелье был отменён. Вместе с этим были узаконены рабочие синдикаты (профсоюзы) и стачки, не сопровождавшиеся «неправомерными» действиями. Однако в условиях режима Второй империи рабочие организации не могли свободно создаваться и функционировать. Лишь в 1884 году парламент Третьей республики в связи с новым ростом рабочего движения узаконил свободное образование рабочих союзов, которые преследовали экономические цели.

Правящие круги Третьей республики вынуждены были идти на отдельные незначительные уступки в вопросах регулирования условий труда. Законы 1874-1892 годов запретили труд детей до 13 лет, установили для подростков до 16 лет 10-часовой рабочий день, а для женщин и подростков до 18 лет – 11-часовой. В 1898 году был принят закон, предусмотревший ответственность предпринимателя за производственный травматизм рабочих.

По сути дела, трудовое и социальное законодательство Франции начало развиваться лишь в XX веке. Принятый в 1910 году специальный Трудовой кодекс стал заметной вехой в создании правовых начал регулирования трудовых конфликтов и условий труда. Но становление современной правовой системы трудового и социального регулирования Франции связано в основном с послевоенным периодом и последними десятилетиями XX века.

Рубежным событием в формировании современного трудового и социального права Франции стало принятие в 1946 году Конституции Четвертой республики. Преамбула к этой Конституции явилась своего рода хартией труда. Она предусматривала право трудящихся на труд, на создание профсоюзов, на забастовку и т.д. Кроме этого закреплялась государственная программа социальной поддержки матерей, детей, инвалидов, престарелых, безработных и т.д.

Конституция Франции 1958 года не содержала каких-либо новых положений о труде и социальной политике. Но она сохранила преамбулу к Конституции 1946 года в качестве действующего правового документа. Отсюда выводились и главные обязательства правительства Пятой республики в социально-трудовой сфере.

В соответствии с Конституцией Франции 1958 года законы определяют лишь фундаментальные принципы трудового права. Большинство вопросов в сфере законодательного регулирования труда должны решаться в регламентарном и административном порядке. Таким образом, Конституция оставила парламенту право разрабатывать общие принципы трудового права, тогда как реализация этих принципов предоставлялась правительству.

Главным специальным источником трудового права Франции является Трудовой кодекс, который действует в настоящее время в редакции 1973 года с поправками 1981-1982 годов. Этот Кодекс представляет собой инкорпорацию многочисленных законодательных актов по труду, принятых в разное время парламентом и правительством.

Дополнительными источниками трудового права выступают декреты министра труда (социальных дел), которые регулируют действия коллективных договоров, закрепляют правила по технике безопасности и производственной санитарии и т.д.

В XX веке Кодекс о труде претерпел значительные изменения. Сначала он действовал только в отношении промышленных рабочих, которые требовали особой правовой защиты. В настоящее время он распространяется на всех лиц наемного труда, как простых рабочих, так и представителей управленческой элиты.

Для трудового законодательства Франции последних десятилетий характерна тенденция демократизации и расширения социальной политики государства. Трудовое законодательство регулирует широкий круг общественных отношений в сфере использования наёмного труда. Регламентации подлежат вопросы организации работы государственных органов в сфере трудовых отношений (Трудовая инспекция и т.д.). Кроме этого устанавливаются нормы, относящиеся к трудовому договору как к основному правовому документу, регулирующему отношения между работодателем и работником. Предусматривается регламентация заработной платы и трудовых споров, которые разрешаются специальными судами. В Трудовом кодексе подробно регулируются коллективные трудовые отношения, а также создание и деятельность профессиональных объединений работников и работодателей.

Законодательство 1981-1982 годов расширило право комитетов предприятий на участие в управлении. Они получили широкие возможность влиять на финансовые дела, на планирование, на развитие условий труда и социальной политики в пределах отдельных предприятий. Это было связано с усилением в государственной власти позиций левых, демократических сил.

Трудовой кодекс Франции 1973 года в основном носит общенормативный характер, однако в нем имеется и специальный раздел, который устанавливает особые условия труда в зависимости от отрасли и профессии. Так, выделяются нормы, относящиеся к труду шахтеров, моряков торгового флота, торговых агентов, актеров, домашних работников. Во Франции на работников частных и государственных предприятий распространяются по общему правилу одни и те же нормы трудового права. Это не исключает и специальных норм, которые издаются для регулирования труда на национализированных предприятиях.

В послевоенный период существенные демократические изменения произошли и в сфере социального права, основой которого является Кодекс социального страхования 1956 года с последующими дополнениями. Кодекс социального страхования включает в себя две основные группы норм, которые составляют в целом социальное право. Первая группа норм образует право социального обеспечения, а вторая группа – право семьи и социальной помощи.

Право социального обеспечения устанавливает пенсии и пособия в связи с травматизмом, болезнью, беременностью, инвалидностью, старостью, потерей кормильца, безработицей. Даннаясистема норм гарантирует достаточно широкому кругу лиц защиту на случай так называемого «социального риска». Размеры пенсий и социальных выплат подлежат регулярной (дважды в год) индексации в соответствии с изменениями средней заработной платы. Система государственного социального страхования во Франции основана на взносах предпринимателей и самих работников, а также на средствах, выделяемых самим государством.

Право социальной помощи предусматривает поддержку тех категорий лиц, которые по каким-либо причинам оказались в нужде, бедности или нищете. К таким лицам закон относит брошенных детей, престарелых граждан, лиц, лишенных источников существования, лиц и семьи, подвергающиеся опасности, беженцев. Право социального обеспечения основывается на государственной системе страхования, а социальная помощь рассматривается как государственная благотворительность.

3. Эволюция трудового и социального законодательства в Германии

В конце XIX века главной тенденцией развития германского права была его «социализация». Во многом это было связано с активной позицией социал-демократов в рейхстаге. В 70-х годах XIX века в Германии начинает формироваться особый комплекс норм, регулирующих заключение соглашений между предпринимателями и наемными рабочими по поводу определения рабочего времени и условий оплаты труда (так называемые тарифные соглашения), который впоследствии вместе с другими нормами способствовал созданию новой отрасли права, получившей название «трудовое право».

Первое тарифное соглашение было заключено в Германии еще в 1873 году в сфере печатной промышленности. Его активными участниками стали профсоюзы, впервые легализованные Промышленным уставом 1869 года Северо-Германского союза. Наряду с принципом свободы предпринимательства этот Устав закрепил свободу промышленных объединений. Так, ст. 152 провозглашала, что впредь отменяются «все существующие запреты и уголовно-правовые предписания, действующие в отношении мелких производителей, подмастерьев, а также фабричных рабочих по поводу заключения ими между собой соглашений с целью достижения более выгодных условий труда и его оплаты».

Среди возникших в это время профсоюзов наиболее активными были так называемые свободные профсоюзы, создаваемые под руководством социал-демократов, наибольшее распространение получившие после отмены в 1890 году Исключительного закона против социалистов. Находящиеся под значительным влиянием классовой теории К. Маркса, отрицавшей возможность какого-либо компромисса между «трудом и капиталом», «свободные профсоюзы» долгое время выступали против заключения соглашений с предпринимателями и лишь с 1899 года стали рассматривать их как одно из средств проведения в жизнь интересов рабочих.

Образование в 1918 году Веймарской республики ознаменовало собой начало нового этапа в становлении трудового права Германии. В центре внимания германского законодательства в этой сфере по-прежнему оставался вопрос о тарифных соглашениях, основывавшихся в этот период на принципе «тарифной автономии». Отныне все условия организации и оплаты труда должны были устанавливаться путем заключения соответствующих коллективных соглашений между объединениями предпринимателей и профсоюзами. Возникший таким образом тарифный договор выступал в качестве единственного правового акта, регулирующего взаимоотношения между владельцем предприятия и рабочими.

Нормативный характер тарифных соглашений был закреплен путем принятия в 1918 году специального постановления о тарифном договоре. Однако принцип «тарифной автономии» остался нетронутым, поскольку сохранялось ведомственное рассмотрение трудовых споров, все больше приобретавшее черты принудительного примирения сторон. Процедура рассмотрения трудовых споров была регламентирована постановлением от 30 октября 1923 года, согласно которому все трудовые споры должны были рассматриваться созданными на паритетных началах комиссиями, во главе которых стоял не принадлежащий ни к одной из сторон независимый председатель. Функции последнего обычно выполняло соответствующее должностное лицо. Поскольку представители работодателя и трудового коллектива часто не могли прийти к согласию, решение принималось председателем комиссии единолично. Особенно активно подобная практика стала применяться в последние годы Веймарской республики. В этот период на смену принципу «тарифной автономии» приходит законодательное нормирование оплаты труда, наиболее ярко проявившееся в период фашистской диктатуры.

Наметившийся еще в начале XX века процесс постепенного выделения трудовых договоров из общих предписаний Германского гражданского кодекса о найме услуг и связанного с этим формирования отрасли трудового права в Германии завершился уже после окончания второй мировой войны. В 1949 году в ФРГ принимается Закон о тарифных договорах, заложивший прочную законодательную базу для определения условий организации и оплаты труда. В этот период после долгих лет подпольного существования на политическую арену Германии вновь выходят профсоюзы. В статье 9 Основного закона ФРГ говорится, что граждане имеют право «создавать объединения для охраны и улучшения условий труда и экономических условий». В качестве одного из средств к достижению своих интересов допускаются забастовки.

Параллельно с нормами, регулирующими взаимоотношения между работодателями и наемными рабочими, в конце XIX-XX веков в Германии развивался особый комплекс правовых норм, получивший здесь специальное название «социальное законодательство».

Первым германским социальным законом стал Закон о материальной ответственности 1871 года. Этот закон установил особую ответственность владельцев железнодорожных предприятий за произошедшие на них несчастные случаи с работниками, занятыми на строительстве и обслуживании железнодорожных путей и составов. Обязанность работодателя в таких случаях возместить ущерб не зависела от вины. Рассмотрение германским законодателем железной дороги в качестве «источника повышенной опасности» и установление особой ответственности предпринимателей в этой сфере привело к утверждению идеи обязательного страхования рабочих от несчастных случаев, что позволило бы несколько улучшить положение владельцев железнодорожных предприятий.

В 80-х годах XIX века в Германии принимается целый ряд законов о социальном страховании: в 1883 году был принят Закон о медицинском страховании рабочих, в 1884 году – Закон о страховании от несчастных случаев и др. Завершил этот список Закон 1889 года о страховании на случай инвалидности и старости (пенсионное страхование). Эти законы заложили основу для создания в Германии высокоэффективного социального законодательства и развитой системы страховых организаций в XX веке.

Знаменательной вехой в процессе становления германского страхового права стало принятие в 1911 году постановления об имперском (государственном) страховании, впоследствии получившего название Социального кодекса. Это постановление было очень значительным по объему и состояло из шести книг, объединивших все действующие в то время в Германии социально-правовые нормы. В частности, в «кодекс» вошел принятый в том же году закон о пенсионном страховании служащих.

Тенденция постепенного уравнения в правах рабочих и служащих в социальной сфере продолжала оставаться основным направлением развития социального законодательства Германии и после второй мировой войны. Другая тенденция состояла во введении обязательного социального страхования для лиц различных профессий: мелких производителей, врачей, сельскохозяйственных работников и др., приведшего к созданию разветвленной сети страховых организаций по всей стране. С целью совершенствования системы государственного страхования в 1953 году в Германии был создан специальный Суд по социальным делам, в компетенцию которого входило рассмотрение споров в социальной сфере. В 70-е годы XX века была проведена широкомасштабная реформа социального законодательства. В ходе ее проведения в 1975 году в новой редакции принимается книга первая («Общие положения») Социального кодекса, в 1976 году – книга четвертая («Положения о социальном страховании»), в 1988 году – книга пятая («Медицинское страхование»). В 1989 году переработке подверглась последняя – шестая – книга Социального кодекса, посвященная вопросам пенсионного страхования.

Рассмотрев особенности формирования и развития трудового и социального законодательства Великобритании, Франции и Германии, можно сделать следующие выводы.

Трудовое законодательство начало формироваться в наиболее развитых европейских странах только в конце XIX – начале ХХ веков. Как самостоятельная отрасль права оно начинает складываться и развиваться лишь после 1917 года под прямым воздействием организованного рабочего движения, поднявшегося на новую ступень борьбы за свои насущные права.

Особенности социальной политики современных западных государств ярко проявляются в регулировании таких важных прав рабочего класса, как право на профессиональные объединения, право на заключение коллективных договоров, право на забастовку. В Германии и Франции эти права были конституционно и законодательно признаны еще до Второй мировой войны.

В обстановке подъема рабочего движения и усиления в нем левых течений парламенты во Франции и ФРГ, несмотря на преобладание в них буржуазных партий, сочли целесообразным пойти на признание прав трудящихся на участие в управлении производством и создать специальные производственные советы или комитеты предприятий и т.д. В условиях сохранения политического и экономического господства капитала такие законодательные уступки не выходили за рамки обычного социального реформизма, но они способствовали улучшению положения рабочих на предприятиях. В Великобритании вплоть до 1971 года правительства консерваторов постоянно предпринимали попытки ограничить профсоюзное движение.

Несмотря на многочисленные преграды на пути организованного рабочего движения, в процессе развития капиталистического общества и роста национального дохода рабочий класс добивается законодательным путем или посредством коллективных договоров признания ряда жизненных прав, которые ранее буржуазные государства отказывались признать. В обстановке бурного подъема рабочего движения в 1918-1920 годы в Германии и Франции были приняты законы о 8-часовом рабочем дне. В 30-е годы в условиях нового подъема рабочего и общедемократического движения профсоюзам Франции удалось добиться законодательного закрепления 40-часовой рабочей недели.

Трудящимся приходилось вести непрерывную борьбу за каждую новую уступку предпринимателей или за очередную государственную меру в области социального страхования. В целом в 60-70-е годы при благоприятной экономической конъюнктуре трудящиеся Великобритании, Франции и Германии смогли, используя нормы трудового права и с помощью системы коллективных договоров, добиться существенного улучшения своего положения. В этих странах получило дальнейшее развитие и законодательство, предусматривающее различные виды социального обеспечения населения: жилищное строительство, бесплатное образование, полностью или частично безвозмездную медицинскую помощь, материальную поддержку семей, имеющих детей и т.д.
Гражданское законодательство и его система РАССКАЖИТЕ О РАЗРАБОТКЕ И ПРИНЯТИИ ГЕРМАНСКОГО ГРАЖДАНСКОГО УЛОЖЕНИЯ 1900 Г. И ОХАРАКТЕРИЗУЙТЕ ЕГО ОСНОВНЫЕ ИНСТИТУТЫ Раскройте понятие «Живая (мертвая) конституция» Для государствоведения какой страны наиболее характерно это понятие?

СТРАНЫ ЗАПАДНОЙ ЕВРОПЫ И США ВО ВТ. ПОЛ.19 ВЕКА(8кл)

ВАРИАНТ 2

1.основные политические партии США

1)республиканцы и демократы 2)консерваторы и либералы

3)лейбористы и социалисты 4)тори и виги

2.Результат гражданской войны в США

1)передача земли в собственность неграм

2)ускорение процесса модернизации

3)ослабление Республиканской партии

4)переход политической власти в руки плантаторов Юга

3.Особенность экономического развития Франции во вт. Пол. 19в

1)широкий внутренний рынок

2)сохранение большого количества мелких предприятий

3)высокий уровень концентрации производства

4)преобладание городского населения над сельским

4. В конце 19в Франция лидировала по

1)вывозу капиталов в виде займов

2)темпам экономического развития

3)величине колониальных владений

4)урожайности сельскохозяйственной продукции

5. В конце 19 Англия оставалась

1)»мастерской мира» 2)аграрной страной

3)крупнейшей колониальной державой

4)страной с самыми высокими темпами развития

6. Лейбористская партия в Англии защищала интересы

1)рабочих 2)буржуазии 3)крестьян 4)интелегенции

7»Новый курс» Вильгельма 2 заключался в

1)отказе от колониальных захватов

2)стремлении к мировому господству

3)создании международной миротворческой организации

8. Больше всего эмигрантов покидало страну в конце 19в из

1)германии 2)России 3)Италии 4)Англии

9.Согласно принятому рабочему законодательству в 19в Германии

1)вводилось всеобщее избирательное право

2)вводилось страхование на случай болезни

3)разрешалась деятельность социалистических партий

4)сокращался рабочий день до 8 часов

10Какую страну в конце 19в называли «лоскутной империей»

1)Англию 2)Австро-Венгрию 3)Германию 4)Францию

Если домашнее задание на тему: » Тесты по истории “Страны Европы и США во второй половине 19 века” 8 класс оказалось вам полезным, то мы будем вам признательны, если вы разместите ссылку на эту сообщение у себя на страничке в вашей социальной сети.

 

• Свежие новости

• Категории

• Новости

• Сочинения по теме

  Тема: Социально-экономическое развитие России в начале ХХ в. Цели урока: -обобщение заний учащихся об особенностях развития России в конце XIX - начале Перу Киплинга принадлежит несколько романов. В романе «Свет погас» (The Light that Failed, 1890) изображается судьба военного художника Дика Хелдара. Контрольная работа по географии 9 класс (первое полугодие). А1 Какой из перечисленных городов является крупнейшим по численности населения? 1. Петрозаводск 2. Петрова Наталья Владимировна 7 класс Обществознание Тема: Производство. Специализация и разделение труда. Цели урока: Сформировать представление о производстве как основе экономики, определить пути и способы
  • Тест ЕГЭ по химии Обратимые и необратимые химические реакции Химическое равновесие Ответы

  Обратимые и необратимые химические реакции. Химическое равновесие. Смещение химического равновесия под действием различных факторов 1. Химическое равновесие в системе 2NO(г)

  Ниобий в компактном состоянии представляет собой блестящий серебристо-белый (или серый в порошкообразном виде) парамагнитный металл с объёмноцентрированной кубической кристаллической решеткой.

  Имя существительное. Насыщение текста существительными может стать средством языковой изобразительности. Текст стихотворения А. А. Фета «Шепот, робкое дыханье...», в свое

В существующей громадной экономической литературе можно найти освещение весьма широкого круга вопросов - истории народного хозяйства, отдельных отраслей промышленности и отдельных предприятий, банков, монополий, экономической конъюнктуры, правительственной политики, условий труда и жизни рабочих и др. Однако тема мотивации труда, позволяющая получить представление не только о развитии производства, но и о его стимулах, темпах и объемах, причинах успехов и неудач, производственном процессе, производительности труда и условиях ее роста, оказалась в значительной мере за пределами внимания исследователей. Между тем, одной из важнейших задач развивающегося общества являлось и является увеличение производства, в частности, за счет роста производительности труда и лучшей, оптимальной организации самого производства. Процесс этот многофакторный и зависит от "климатических", географических, экономических, исторических и других условий, от сложившихся традиций.

Хорошо известно отставание промышленного производства в России по сравнению со странами Западной Европы и США в XIX - начале XX вв. Заработная плата рабочих России с 80-х гг. XIX в. до кануна первой мировой войны была в 2-4 раза ниже, чем в других, промышленно развитых странах1. Однако, констатация этого факта не имела всестороннего и аргументированного объяснения. Между тем, в определенной мере оно лежит в сфере организации самого производства, его технического оснащения и в рабочей силе (ее квалификации, условиях труда и быта, правового положения). Фабрично-заводское законодательство в определенной мере отражает некоторые стороны этой зависимости.

Фабрично-заводское законодательство о труде - совокупность правовых актов, регулирующих взаимоотношения наемных рабочих и предпринимателей и касающихся условий найма и труда, а также бытовых условий (жилье, снабжение продовольствием, ясли и т.п.), обеспечения рабочих в связи с производственными несчастными случаями и болезнью и, вместе с тем, оговаривающих штрафные меры за несоблюдение и нарушение сторонами договорных условий.

Законодательство о труде в России конца XIX - начала XX вв. имело ряд особенностей. Оно формировалось как "лоскутное" законодательство, обычно имевшее отношение к определенным сферам народного хозяйства и группам производств. Достаточно сказать, что существовали законы для предприятий фабрично-заводского производства, для горных и горнозаводских предприятий, для ремесленных заведений, для служащих и рабочих железных дорог, для рабочих казенных предприятий, для нанимавшихся на сельскохозяйственные работы и др. Имелись также законы о труде различных категорий рабочей силы - женщин, подростков и малолетних.

Введение законов подчас начиналось с экспериментального поля (в нескольких губерниях) и их распространение на всю страну иногда растягивалось на десятилетия (как, например, одного из основополагающих законов 1886 г.).

Законы имели многочисленные разъяснения, сделанные циркулярами министров или постановлениями Сената2.

В данном сообщении рассматривается лишь фабрично-заводское законодательство, применявшееся на промышленных предприятиях в городах и поселках. Согласно установке фабричной инспекции, к фабрично-заводским заведениям относились предприятия с 15-16 рабочими (и больше) или с меньшим числом рабочих, но при наличии парового (или равноценного) двигателя.

В предшествующей литературе важнейшими чертами российского фабрично-заводского законодательства о труде назывались "опека слабого" и "охранительное начало". Изучение и характеристика законодательства велись почти исключительно в этом плане3. Между тем, законодательство в большей или меньшей мере затрагивало и другие аспекты. В этой связи представляет особый интерес освещение и анализ таких аспектов, которые можно было бы отнести к мотивации труда, и реализация которых в фабрично-заводском производстве могла бы способствовать повышению производительности труда и росту производства.

Перед тем как перейти к рассмотрению интересующего нас вопроса - отражения фактора мотивации труда в фабрично-заводском законодательстве России - очертим границы понятия "мотивация труда". Согласно современной литературе (проф. Марсель ван дер Линден и др.), это понятие подразумевает два основных компонента: дисциплину труда и стимуляцию труда. Желаемый результат достигался двумя способами: 1) штрафованием за несвоевременное и некачественное выполнение задания и 2) поощрением за хорошо и своевременно выполненную работу.

Можно указать также на такое средство воздействия на рабочих, как создание определенных условий для нормального труда и жизни и использования с целью привлечения и удержания рабочей силы, с одной стороны, совершенствования техники безопасности, и с другой, обеспечения рабочих продуктами через харчевые лавки, жильем, детскими садами, яслями, школами и т.п.

Источниками при выполнении данной работы явились: "Полное собрание законов Российской империи (далее - ПСЗ). II и III собрание" (СПб., 1863-1915), а также некоторые специальные сборники законодательных актов4.

Перед тем как представить анализ законодательства с точки зрения избранной темы и поставленных задач, приведем перечень "главнейших законодательных актов". Для 80-х гг. XIX в. - 1903 г. это было сделано в работе экономиста Г.Балицкого "Фабричное законодательство в России" (М., 1906). Для полноты картины мы дополняли его перечень важнейшими законодательными актами за 30-е - 80-е гг. XIX в. и за 1905-1917 гг.

Таким образом, за 1861 - февраль 1917 гг. было издано менее трех десятков законов, затрагивавших в большей или меньшей степени отношения рабочих и предпринимателей и предположительно имевших отношение к интересующему нас вопросу о мотивации труда.

Попытаемся теперь выявить индикаторы, характеризующие те или иные аспекты мотивации труда в фабрично-заводском законодательстве России.

Начнем с темы "Дисциплина". Следует напомнить, что даже на рубеже ХIХ-ХХ вв. рабочая сила развивавшегося промышленного производства страны пополнялась на 50% за счет приходивших из деревни крестьян6, трудовой режим которых ранее отличался от режима труженика промышленного городского предприятия. Поэтому трудовое законодательство с первых шагов (с 30-х - 80-х гг. XIX в.) не могло не уделять значительного места условиям найма, преследуя цель закрепления рабочих на предприятии путем штрафных санкций за оставление его до оговоренного в договоре найма срока (оставление было возможно после предупреждения хозяина за 2 недели - по закону 1886 г.). Этим же законом запрещалось изменение условий договора (и той, и другой стороной) и, вместе с тем, предписывалось соблюдение оговоренных условий.

Согласно закону 1886 г., договор найма мог быть расторгнут заведующим вследствие "неявки рабочего на работу более трех дней сряду без уважительных причин", а также "дерзости или дерзкого поведения рабочего, если оно угрожает имущественным интересам фабрики или личной безопасности кого-либо из лиц, принадлежащих к фабричному управлению".

Выработке дисциплины общежития в городских (или фабричных) условиях должны были способствовать и оговариваемые в договоре правила поведения рабочего в нерабочее время, за несоблюдение которых полагался штраф. "Упорядочению дисциплины" могли содействовать и статьи законов, касавшиеся благоустройства предпринимателями бытовых условий рабочих - жилья, организации питания и харчевых лавок, а также налаживания школьного обучения (законы 1880-х гг.).

Немало законов касалось дисциплины рабочего непосредственно в условиях производства: своевременного прихода и ухода с работы, прогула (которым считалась неявка на работу в течение не менее половины рабочего дня), отлучек во время рабочего дня. Все эти отклонения от условий договора карались наказанием - штрафом, а в случае трехкратного повторения давали основание для увольнения. Штрафные санкции были весьма суровыми. Так, взыскание за прогул налагалось "соответственно заработной плате рабочего и количества прогульного времени, в размере, не превышавшем, однако, суммы трехдневного заработка. Сверх того у рабочего удерживалась заработная плата за все прогульное время".

Закон указывал на следующие поводы "нарушения порядка", наказуемые штрафом: несвоевременная явка на работу, несоблюдение установленных правил обращения с огнем, а также "чистоты и опрятности", нарушение тишины (криком, ссорою или дракою), непослушание, "приход на работу в пьяном виде", "устройство непозволительных игр на деньги (в карты, в орлянку и т.п.)". При этом указывалось, что взыскание за отдельное нарушение порядка не может превышать 1 руб.

Ряд статей законодательства касался изготовления рабочим брака и неумышленного повреждения оборудования, за что - в первом случае - налагался штраф не только за некачественную работу, но и за испорченную продукцию. "Неисправною работою" считалось "производство рабочим по небрежности недоброкачественных изделий, порча им при работе материалов, машин и иных орудий производства". Взыскание в этих случаях определялось "соответственно свойству неисправности". Законодательство должно было регулировать взаимоотношения предпринимателей и рабочих, имея в виду интересы производителя и вместе с тем защищая и ограждая от произвола труженика, работника. Но если штрафные санкции за несвоевременно или некачественно выполненную работу были достаточно подробно перечислены, то санкции, связанные с простоями по вине предпринимателя, не были разработаны.

Особым направлением законодательства являлось пресечение стачечных выступлений. Как известно, стачечное движение в России стало развертываться в 80-е годы XIX в., а с середины 90-х гг. становится массовым явлением.

Примечательно, что в "охранительном" по своему характеру российском законодательстве статьи о борьбе со стачками появились за несколько десятилетий до первых сколько-нибудь крупных выступлений рабочих. Вот как об этом написал Н.Н.Полянский: "...первый случай судебного применения статьи Уложения о наказаниях о стачках рабочих относится, по сведениям г-на Прокоповича (Прокопович. К рабочему вопросу в России. СПб., 1905. С.47), к 1870 г. Таким образом, уголовный закон опередил жизнь на 35 лет"7.

Если закрыть глава на причины массовых выступлений рабочих, то можно констатировать, что борьба со стачками была борьбой с дезорганизацией промышленного производства. Уже законы 1835, 1845 и 1886 гг. содержали статьи, указывающие на карательные меры против зачинщиков и активных участников стачек.

В "Уложении о наказаниях уголовных и исправительных" (1845 г.) в специальном разделе "О неповиновении фабричных и заводских людей" мерам пресечения выступлений рабочих были посвящены две статьи. Приведем их полностью:

"Ст.1791. В случае явного неповиновения фабричных и заводских людей владельцу или управляющему заводом, оказанного целою артелью или толпою, виновные подвергаются наказаниям, определенным в статьях 284, 285, 286, 287, 289, 290 и 291 сего Уложения за восстание против властей, правительством установленных".

"Ст.1792. За стачку [сговор] между работниками какого-либо завода, фабрики или мануфактуры прекратить работы прежде истечения условленного с содержателем сих заведений времени для того, чтобы принудить хозяев к возвышению получаемой ими платы, виновные подвергаются аресту: зачинщики - на время от 3 недель до 3 месяцев, а прочие - от 7 дней до 3 недель"8.

В законе 1886 г. говорилось, что "за прекращение работ на фабрике или заводе по стачке [т.е. сговору между собою рабочих] с целью принуждения фабрикантов или заводчиков к возвышению заработной платы или изменению других условий найма до истечения срока", подстрекатели подлежали заключению в тюрьму от 4 до 8 месяцев, а прочие участники - от 2 до 4 месяцев. Участники же, прекратившие стачку по первому требованию полицейской власти, "от наказания освобождались"; участники стачки, причинившие повреждение имуществу предприятия или имуществу лиц, служивших на заводе или фабрике, подвергались наказанию: подстрекавшие или "распоряжавшиеся толпой" - от 8 месяцев до 1 года 4 месяцев, а прочие - от 4 до 8 месяцев тюремного заключения (если действия их не имели "более тяжелого преступления")9. Вопрос о стачках и борьбе с ними неоднократно всплывал официальных документах и позднее (см.: Циркуляры министерства внутренних дел от 12 августа 1897 г. и 15 апреля 1905 г., Временные правила "О наказуемости участия в забастовках на предприятиях, имеющих общественное или государственное значение..." от 2 декабря 1905 г. и др.).

Что касается отношения государства к стачкам, а также к профсоюзам, с помощью которых во многих европейских странах рабочие пытались легально "урегулировать" свои отношения с предпринимателями, то российское законодательство существенно отставало от положения в этих странах. Известный экономист М.В.Бернацкий в статье "Рабочий вопрос и его постановка в России и на Западе" писал в 1905 г.: "Правительства всех просвещенных стран отказались от попыток мешать законным стремлениям рабочего класса [...] не допускать устройства стачек и союзов: Англия первая вступила на этот путь в 1821 г. (в 1870 г. были сделаны еще дополнения), Франция - в 1864 г., Германия - в 1869 г. Россия продолжает смотреть на стачку и забастовку, как на опасное нарушение общественного спокойствия, и подвергает уголовной ответственности их участников. Точно также в России не разрешаются свободные рабочие союзы..."10

В начале XX в. было предпринята попытка "усовершенствовать" механизм взаимоотношений рабочих и предпринимателей с целью поддержания дисциплины и порядка на предприятиях. В июне 1908 г. был издан закон о фабричных старостах11. Согласно закону, отдельные разряды (группы) рабочих предприятия имели право предлагать кандидатов в старосты, из числа которых администрация выбирала и утверждала одного. Старосты должны были проводить собрания рабочих своего разряда (в разрешенное время) с целью выяснения недоразумений, претензий с тем, чтобы затем изложить их администрации предприятия.

Однако, закон этот вследствие двусмысленного статуса старосты, который должен был отражать интересы рабочих и быть угодным администрации, чтобы его при случае не уволили, не получил сколько-нибудь широкого применения12. К тому же предприниматели также крайне настороженно отнеслись к нововведению правительства, опасаясь, что оно создает видимость, будто в конфликтах рабочих с предпринимателями есть третейский судья - правительственные чиновники и полиция. Показательно, что в 39 губерниях закон о старостах вообще не нашел применения. Подобное отношение к этому институту сохранялось и в последующие годы13.

В период революции 1905-1907 гг. были изданы "Временные правила об Обществах и Союзах", которые разрешали создавать профессиональные общества рабочих, профсоюзы. Согласно закону, профсоюзы могли изыскивать способы "к устранению, посредством соглашения или третейского разбирательства, недоразумений, возникающих на почве договорных условий между нанимателями и нанимаемыми" и др.14 Этот Закон от 4 марта 1906 г. не только появился с большим запозданием по сравнению с другими европейскими странами15, но фактически лишь легализовал уже существовавшие профсоюзы рабочих (нелегально профсоюзы на отдельных предприятиях действовали уже в первые годы XX в.).

Характеризуя "Временные правила" от 4 марта 1906 г., В.В.Святловский указывал на "специфический элемент МВД", сказывавшийся при регистрации союзов: "категорическое воспрещение профессиональным обществам вступать между собою в коалицию", подчинение исключительно усмотрению администрации, "административному произволу" губернских или городских по делам об обществах присутствий, в то время как европейские профсоюзы могли быть закрыты лишь по приговору суда. Он же отмечал, что "ни в одном из европейских законодательств о профессиональных союзах нет места особым карательным статьям... для преследования виновных в неисполнении правил о профессиональных обществах" (имелось в виду заключение в тюрьму)16.

Профсоюзы в стране не смогли получить широкого распространения вследствие репрессий властей, опасавшихся их революционной, политической деятельности17. В 1913-1917 гг. некоторые функции профсоюзов "нелегально" пытались выполнять возникшие по закону 1912 г. больничные кассы.

Никаких других законов о структурах и организациях, которые способствовали бы урегулированию отношений рабочих с предпринимателями, не существовало. Этот сектор был одним из наиболее слабых, запоздалых, уязвимых мест российского фабрично-заводского законодательства о труде, что негативно сказывалось и на охране труда, и на мотивации труда в промышленности страны.

К законодательным же актам, которые если не прямо, то косвенно способствовали "упорядочению" дисциплины на производстве, дисциплины труда, формально могли быть отнесены довольно многие. Это и закон 1897 г. о рабочем времени - ограничении его верхнего предела 11,5 часами и упорядочении сверхурочных работ, и законы о страховании рабочих 1903 г. и 1912 г., и другие в той мере, в какой они способствовали улучшению организации производства, а вместе с тем созданию необходимого психологического климата (например, в связи с законодательным обеспечением травмированных рабочих), условий для отдыха и т.п.18

Несмотря на то, что российское фабрично-заводское законодательство о труде проделало за вторую половину XIX - начало XX вв. заметный поступательный путь и постепенно становилось составной частью европейской системы, оно все же запаздывало в своем развитии и по сравнению с законодательством стран Европы19, и по сравнению с теми задачами, которые выдвигались экономическим и социальным развитием самой России. Известный исследователь истории рабочих России М.С.Балабанов, оценивая в 1905 г. фабричное законодательство в стране, писал, что оно, "несмотря на обильное количество законов и еще большее число распоряжений и разъяснений, находится в зародышевом состоянии и далеко не отвечает назревшим запросам жизни"20. Даже с учетом того, что это высказывание сделано политическим деятелем радикального направления в период революции, оно весьма показательно. И характерно, что в начале 1905 г. совещание старших фабричных инспекторов в Петербурге констатировало: "Настоящие события сразу раскрыли перед нами тот факт, что фабрично-заводской класс совершенно незаметно для всех нас перерос экономические и правовые условия, его окружающие"21. Наконец, в Постановлении IV Всероссийского съезда Объединенного русского народа (правомонархической организации) в Москве в мае 1907 г. было записано: "Имея в виду, что наше фабричное законодательство несовершенно и неполно, оно должно быть пересмотрено в целях соглашения его с интересами русской фабрично-заводской и иной промышленности и русского рабочего..."22

Однако дело было не только в несовершенстве российского фабрично-заводского законодательства о труде, как об этом писали М.С.Балабанов, но и в степени его реализации на практике. Положение в этом отношении обстояло далеко не лучшим образом, о чем свидетельствуют воспоминания фабричного инспектора И.И.Янжула (1907), работы инженера-механика А.А.Микулина (напр., см. изданные через семь лет после появления закона: "Очерки из истории применения закона 3 июня 1886 г. о найме рабочих на фабриках и заводах Владимирской губернии". Владимир, 1893), а также фабричного инспектора Московской губернии И.М.Козьминых-Ланина (напр., см.: "Закон 2 июня 1903 г. и вознаграждение рабочих и служащих, потерпевших от несчастных случаев, и опыт применения его в жизни". М., 1909). Приведенные А.А.Микулиным заключения были весьма неутешительными. По поводу распросов рабочих о правильности расчета с ними, своевременности выдачи расчетных книжек, соблюдения распределения числа рабочих часов автор писал: "в большинстве случаев из ответов рабочих нельзя было ничего больше узнать, как то, что все делается совершенно правильно, даже в тех случаях, когда уже заранее известно, что на фабрике существуют злоупотребления и, если и случалось получать от рабочих указания на какие-либо неправильности и нарушения, то только лишь путем намеков и косвенных вопросов". Этот факт, писал далее Микулин, "ясно указывал, какова та кажущаяся свобода и равноправность, которая существует в договоре и отношениях между фабрикантом и рабочими. Рабочий, пожаловавшийся инспектору и подтвердивший жалобу в конторе фабрики, этим самым делал невозможным свое дальнейшее пребывание на фабрике и в лучшем случае мог только рассчитывать дожить до конца срока найма, а в большинстве случаев должен быть готов к расчету... с предоставлением ему полного права жаловаться суду на увольнение до срока". Здесь же Микулин добавлял, что предприниматель или администратор были в полной уверенности, что правом обращения в суд "воспользуется один из десяти, а девять человек немедля пойдут искать другого места, считая, что лучше потерять неделю при переходе, чем две или три [недели] в ожидании разбора дела"23.

На некоторых же фабриках, расположенных группами, продолжал Микулин, установился обычай дать знать во все конторы соседних фабрик об уволенном, закрывая ему доступ на все окрестные фабрики. "Такого рода постановка дела, конечно, заставляет рабочего во многих случаях примиряться с теми нарушениями и даже злоупотреблениями, которые существуют на его фабрике, чем лишиться совсем возможности иметь какой-либо заработок"24. На вопрос, когда бывает выдача денег, "получался ответ, соответствующий тому, как это значится в расчетной книжке, даже и в том случае, если дачки бывают несвоевременно". "Часто на вопрос, правильно ли производится расчет, приходилось получать ответ "я неграмотный" или "смотрите в книжку, там написано""25. И.И.Янжул в своих воспоминаниях посчитал нужным отметить, что карательные статьи закона 1886 г. применялись в отношении рабочих весьма широко вплоть до 1904-1905 гг., когда вследствие рабочего движения это делать стало невозможно, и, напротив, статьи, предоставлявшие рабочим "первичные права", подвергались изменениям, на практике часто не реализовывались26.

Из специальных исследований известно об ограниченном практическом применении не только закона 1886 г., но и закона 1903 г. о вознаграждении увечных рабочих, закона 1903 г. о старостах, закона 1906 г. о профсоюзах и др.27

Выше речь шла о законах, имевших отношение к мотивации труда, но почти исключительно к той их части, которая касалась дисциплины, порядка на производстве. Что же касается стимуляции труда, то законодательство - по понятым причинам - лишь косвенно отразило эту тему. К числу таких законов можно отнести законы о школьном образовании малолетних (1884, 1890 г.), о рабочем времени (1897), "Временные правила об Обществах и Союзах" (1906).

Можно отметить, что в ряде законов (1890, 1897) оговаривалась возможность, в первом случае, использования труда подростков и женщин в ночное время (с разрешения Присутствия по фабричным делам), а во втором - использования не оговоренных в договоре сверхурочных работ в особо уважительных случаях - аварии или "усиленном поступлении... заказов - перед ярмарками"28. Однако, подобная "стимуляция" производства не была связана в строгом смысле с мотивацией труда, с естественным увеличением производства и производительности труда рабочих. В законе о профессиональных обществах (4 марта 1906 г.) указывалось, что они имеют целью "выяснение и согласование экономических интересов и улучшение условий труда своих членов или поднятие производительности принадлежащих им предприятий"29. Однако, во всех подобных единичных случаях законодательство касалось стимуляции производительности труда и роста объема производства в самой общей форме, обычно косвенно и лишь в порядке рекомендации, напоминания.

Законодательно же периода первой мировой войны (1915-1916 гг.) достаточно рельефно отразило - по причинам нехватки рабочей силы - расширение экстенсивных методов в производстве, выражавшихся в снятии ограничений на использование труда женщин и подростков в ночное время и на подземных работах. "Прикрепление" рабочих-мужчин, освобожденных от военной службы, к предприятию в условиях усиливавшегося разрыва между уровнем зарплаты и стоимостью прожиточного минимума также оказывало негативное воздействие на производительность труда и увеличение производства.

К несовершенству законодательства о труде добавлялось бесправие населения, рабочих и крестьян (по крайней мере, до 1905 г.), что сковывало, а подчас и гасило инициативу, энергию. Несмотря на экономический прогресс страны и несомненные шаги в развитии фабрично-заводского законодательства, известный экономист и законовед Г.Балицкий писал в период первой революции: "Неуверенность и бесправие создали в нашем уме боязнь и сознание, что мы работаем на кого-то чужого, а не на себя. Это ужасное сознание отнимало всякую охоту к увеличению и затрате труда. В один голос все русское население кричит, что "сколько ни старайся больше выработать или сделать какие-либо усовершенствования, все равно ничего не получишь..." В силу этого "...русский крестьянин и русский рабочий нисколько не был заинтересован в поднятии продуктивности своего труда"30. Постоянная опека, подчиненность, исполнение лишь приказания бесчисленного начальства ограничивали творческую деятельность и сковывали выработку качеств, которые необходимы для ее проявления31.

Заключение Балицкого подтверждается многочисленной информацией, публиковавшейся в профсоюзных журналах в период и после первой революции в России32. Эти материалы, исходившие в большинстве случаев от рабочих, свидетельствуют о том, что предприниматели во многих случаях не поощряли увеличения рабочими объема производимой продукции. Более того, они снижали расценки, добиваясь тем самым увеличения продукции за прежнюю оплату труда. По фабрично-заводскому законодательству, подобные действия предпринимателей, совершаемые до истечения срока договора, являлись нарушением законодательства и должны были преследоваться штрафными санкциями. Однако на практике этого не было. Это можно объяснить аграрным перенаселением в стране и стремлением рабочих сохранить свое место не предприятии, не оказаться безработным даже при нарушении хозяином договора, причем в условиях массового рабочего и революционного движения. Несоблюдение же многими предпринимателями фабрично-заводского законодательства проистекало из уверенности в том, что до штрафных санкций за нарушение законодательства дело не дойдет, потому что в условиях России первых десятилетий XX в. рабочему было невыгодно прибегать к судебному разбирательству, а фабричная инспекция и местные власти были далеки от использования законодательства в интересах рабочих (тем более, что сами рабочие во многих случаях этого не хотели).

Таким образом, можно констатировать, что даже когда фабрично-заводское законодательство о труде могло (пусть косвенно) способствовать стимуляции труда, побуждать предпринимателей соблюдать условия найма и оплачивать произведенную продукцию по ее объему и качеству исполнения, оно в условиях России первых десятилетий XX в. "не срабатывало" в отношении предпринимателей и не стимулировало рост производства.

В пользу заключения о том, что фабрично-заводское законодательство о труде плохо "работало", плохо реализовывалось, свидетельствуют и требования рабочих. Хотя с 1886, 1897, 1903 гг. действовали законы, определявшие границы штрафования, применения сверхурочных работ, а также об институте старост, рабочие Москвы и Московской губернии в 1905 г. весьма часто требовали установления соответствующих норм, порядков и институтов. Приведем такого рода примеры: "Отменить сверхурочные работы... в крайнем случае допустимы сверхурочные работы не более 4 часов в месяц; за 1 час сверхурочной работы - 2 часа"; "отмена сверхурочных работ"; "отмена штрафов и страховки"; "отмена всех штрафов"; "уничтожение сверхурочных работ, а где это необходимо, то такие работы должны оплачиваться двойной платой..."; "учреждение старост [текстильные фабрики Орехово-Зуевского района]"; "отмена сверхурочной работы [Борогодско-Глуховская мануфактура]; "отмена сверхурочных работ, кроме ремонтных, плата за которые должна быть вдвое выше [три предприятия Викулы Морозова, Саввы Морозова и Богородско-Глуховская мануфактура]"; "штраф может быть оплачен только с разрешения избранных депутатов [Трехгорная мануфактура]"; "отмена сверхурочных работ; в случае крайней необходимости сверхурочные работы могут быть назначены, но с согласия депутатов и за двойную плату"; "полная отмена штрафов... [Шерстоткацкая фабрика]"; "отмена штрафов [Саввинская мануфактура]"; "безусловная отмена всех штрафов [Французская фабрика в Павловом Посаде]"33. Этот перечень можно было бы продолжить. В дополнение приведем лишь выдержку из обращения рабочих товарищества Покровской мануфактуры Дмитровского уезда Московской губернии на имя Московского губернатора и градоначальника: "Фабричная администрация Покровской мануфактуры в течение 25 лет в большинстве случаев не составляла протокола об увечьях рабочих, показывала числа фабричных рабочих ниже действительного числа, а также совершала другие тому подобные незаконные действия, о которых было напечатано нами в газете "Русское слово" от 21 ноября с.г. , чем нарушала правительственные законы..."34

Из сказанного следует, что даже там, где фабрично-заводское законодательство могло и должно было бы содействовать стимуляции производства и производительности труда, оно не действовало вследствие его регулярного нарушения предпринимателями, безучастного отношения к этим нарушениям чиновников и властей и нежелания рабочих доводить дело до суда (из-за боязни быть уволенными).

В строгом же смысле вопросы стимуляции труда и производства находились за пределами фабрично-заводского законодательства о труде. Особых законов, которые способствовали бы непосредственному увеличению производительности труда и увеличению объема производимой продукции, не было.

Как известно, в странах Западной Европы и США использовались такие приемы стимуляции труда, как система Тейлора, копартнершип, связанные с увеличением заработной платы и доходов. Литература отметила их применение и в России, однако, в ограниченных размерах. Накануне первой мировой войны появились первые статьи о применении на некоторых российских предприятиях, в мастерских и на транспорте системы Тейлора. Но широкого внедрения система Тейлора в России, как можно полагать, не получила35.

Еще в меньшей степени использовалась на предприятиях страны система копартнершипа (привлечение рабочих к покупке акций предприятия и т.п.)36.

Названные приемы стимуляции труда и производства могут и должны быть предметом изучения, но необходимо отдавать отчет в том, что они являлись сугубым делом отношений предпринимателя и рабочего и были за пределами фабрично-заводского законодательства о труде и "не контролировались" государством.

преподаватель кафедры трудового права и экологического права Московского университета МВД России

Аннотация:

В настоящей статье автор анализирует особенности формирования фабрично-трудового законодательства в Российской империи во второй половине XIX в. – начале XX в. В заключении автор делает вывод о том, что Можно считать, что Устав о промышленном труде подготовил почву для кодификации трудового права в России после октября 1917 г.

Ключевые слова:

закон, право, Российская империя.

До отмены крепостного права 1861 г. российская промышленность была развита слабо, поэтому законодательства о труде как такого не существовало . В.И. Миронов полагает, что отрасль трудового права возникла в конце XIX в. и связывает это с законом 3 июня 1886 г. «Об утверждении проекта правил о надзоре за заведениями фабричной промышленности, о взаимных отношениях фабрикантов и рабочих и об увеличении числа чинов фабричной инспекции» , поскольку принятие этого закона сформировало предмет трудового права и метод правового регулирования. Необходимо отметить, что после Октябрьской революции дореволюционное законодательство «фактически оказало определенное и притом немалое влияние на последующее развитие трудового законодательства в нашей стране, в частности, на первые советские декреты о труде, советские кодексы законов о труде, особенно на КЗоТ РСФСР 1922 г. …» .

Напротив, А.М. Куренной придерживается другого мнения и оппонирует к тому, что «в России первые законодательные акты, регулирующие трудовые отношения, появились в конце XIX в., однако в то время вряд ли можно было говорить о появлении самостоятельной отрасли права. Государство пыталось как-то регулировать отдельные аспекты отношений, связанных с трудом, эти попытки выходили из сферы частного регулирования, но это еще не было трудовым правом в его современном понимании» . По его мнению, трудовое право как отрасль появилось в России после 1917 года . И, действительно, именно Кодекс законов о труде РСФСР 1918 г. был первой кодификацией трудового права.

По сравнению с европейскими странами, в России трудовое законодательство начало развиваться позже. Основу фабрично-трудового законодательства составляют законы принятые в 80-х гг. XIX в. Первым был закон от 1 июня 1882 г. «О малолетних, работающих на заводах, фабриках и мануфактурах» , запретивший применение труда детей в возрасте до 12 лет на фабриках, заводах и мануфактурах. Также он установил специальные правила по охране труда малолетних от 12 до 15 лет (ограничение продолжительности рабочего дня, запрет ночной работы, работы в воскресные и праздничные дни, привлечения малолетних и подростков от 15 до 17 лет к вредным и опасным работам).

Указанный закон обязал фабрикантов предоставлять малолетним рабочим, не имевшим образования, возможность посещать народные училища. Фабриканты были обязаны регистрировать малолетних рабочих в особой книге. Согласно закона была создана специальная фабричная инспекция (20 человек), которая находилась в ведении министра финансов и была призвана наблюдать за исполнением правил и запретов, установленных в данном законе, составлять при участии полиции протоколы о нарушениях законодательных норм и передавать их в суд, поддерживать там обвинение против нарушителей. За нарушение владельцами или руководством фабрик данных правил была установлена ответственность (арест или штраф). Закон не применялся на казенных предприятиях, но мог быть распространен на ремесленные заведения, если такое распространение власти находили возможным и полезным.

Закон от 12 июня 1884 г. «О школьном обучении малолетних, работающих на фабриках, заводах и мануфактурах, о продолжительности их работы и о фабричной инспекции» рекомендовал владельцам фабрик, заводов и мануфактур открывать при своих предприятиях школы, порядок посещения которых и программы преподавания должны были определяться директорами народных училищ по соглашению с фабричной инспекцией.

Закон от 3 июня 1885 г. «О воспрещении ночной работы несовершеннолетним и женщинам на фабриках, заводах и мануфактурах» запрещал привлекать женщин и подростков, не достигших 17 лет, к ночным работам на хлопчатобумажных, полотняных и шерстяных фабриках, предоставив министру финансов по согласованию с министром внутренних дел право распространить этот запрет и на другие промышленные предприятия.

Закон от 3 июня 1886 г. «По проекту Правил о надзоре за заведениями фабричной промышленностью и о взаимных отношениях фабрикантов и рабочих и об увеличении числа чинов фабричной инспекции» представлял собой сводный комплексный акт, содержавший положения, относившиеся к самым различным институтам фабричного законодательства:

Регулированию договора трудового найма (общие положения, форма, срок, прием на работу, увольнение),

Охране заработной платы,

Внутреннему трудовому распорядку и дисциплине труда,

Регламентации штрафов,

Ответственности работников за самовольный отказ от работы до истечения срока найма,

За участие в забастовке и ответственности нанимателей за нарушения закона.

Положение от 12 июня 1886 г. «О найме на сельские работы» регулировало трудовые отношения в сельском хозяйстве и содержало нормы, касавшиеся трудового договора, рабочего времени, времени отдыха, дисциплины труда. Условия труда для сельскохозяйственных рабочих, нормы по охране их труда, установленные в указанном Положении, были, как правило, хуже, чем в промышленности.

Закон от 24 апреля 1890 г. «Об изменении постановления о работе малолетних, подростков и лиц женского пола на фабриках, заводах и мануфактурах и о распространении правил о работе и обучении малолетних на ремесленные заведения» придал закону 1885 г. о воспрещении ночной работы несовершеннолетним и женщинам постоянный характер, но одновременно скорректировал его содержание в пользу фабрикантов, расширив возможности применения труда малолетних, в том числе в ночное время, в выходные и праздничные дни, а также допустив в ряде случаев ночную работу для женщин.

Закон от 2 июня 1897 г. «О продолжительности и распределении рабочего времени в заведениях фабрично-заводской и горной промышленности» заложил основу регламентации рабочего времени и времени отдыха для работников наемного труда. Этим законом в России была впервые установлена максимальная продолжительность рабочего дня для рабочих, предусмотрено сокращение продолжительности рабочего времени в ночные смены, по субботам, в канун праздников, допущены при определенных условиях сверхурочные работы и определена их максимальная продолжительность; установлены дни еженедельного отдыха и нерабочие дни. Закон 1897 г. не содержал положений о ежегодных отпусках. В нем отсутствовало указание о санкциях за его нарушения.

Закон от 2 июня 1903 г. «О вознаграждении потерпевших вследствие несчастных случаев рабочих и служащих, а равно членов их семейств в предприятиях фабрично-заводской, горной и горнозаводской промышленности» ввел материальную ответственность владельцев предприятий за вред, причиненный здоровью работников в результате производственной травмы. Право на возмещение получили также члены семьи работника, погибшего в результате несчастного случая на производстве.

Закон от 10 июня 1903 г. «Об учреждении старост в промышленных предприятиях» предусмотрел образование на предприятиях представительств работников (фабричных старост), призванных быть посредниками между работниками и администрацией и представлять работников в их отношениях с властями.

Первая русская революция показала, что пренебрегать рабочими требованиями далее нельзя. До революции, не только власть, но и буржуазия отрицала его существование, доказывая, что в России нет рабочего класса, а есть всего лишь «сословие фабричных людей», вчерашних крестьян, готовых в любой момент бросить завод, чтобы вернуться в деревню. Первая русская революция доказала утопичность этого взгляда.

В Особом журнале Комитета министров от 28 и 31 января 1905 г. было отмечено, что «существовавший тогда взгляд на существо рабочего вопроса в России, будто условия фабричной жизни у нас и на Западе совершенно между собой различны. Число рабочих, занятых на наших фабрично-заводских предприятиях, весьма незначительно; благодаря счастливым условиям землепользования большая часть русских рабочих тесно связана с землей и на фабричные работы идет как на отхожие промыслы, ради подсобного заработка, сохраняя постоянную, живую связь с деревней; никакой систематической борьбы рабочих с предпринимателями в России нет; нет в ней и самого рабочего вопроса, а потому и не приходится создавать по западным образцам фабричного законодательства. Возражать против этого взгляда в настоящее время, после январских событий, нет более надобности» .

В январе 1905 г. была образована комиссия по рабочему вопросу, получившая в обиходе название «комиссия Коковцова», по имени ее председателя, тогдашнего министра финансов. Программа, выработанная комиссией, уже целиком исходила из посылки, что в России рабочий вопрос носит такой же характер, как и на Западе, и, следовательно, решать его надо так же, как, скажем, решил его Бисмарк в Германии, В соответствии с этим была разработана программа, сводившаяся к четырем основным пунктам: 1) обязательная организация больничных касс на базе совместных взносов и хозяев, и рабочих; 2) создание на фабриках и заводах смешанных органов из представителей администрации и рабочих «для обсуждения и разрешения возникающих на почве договора найма вопросов, а также для улучшения быта рабочих»; 3) сокращение рабочего дня с 11,5 часа до 10, ограничение законом количества сверхурочных работ; 4) пересмотр статей закона, карающих забастовки и досрочные расторжения договора о найме. По поводу забастовки Комитет министров высказал следующее: «в сущности, всякая забастовка... - то, что на Западе было давней очевидностью, - есть явление чисто экономическое и при известных условиях отнюдь не угрожающее общественному порядку и спокойствию». Конечно, «преступные учения» находят дорогу в рабочую среду, «но вместе с тем также верно и то обстоятельство, что подавляющее большинство забастовок проистекает из-за чисто экономических... и, если можно так выразиться, кровных причин, ничего общего с преступной пропагандой не имеющих» .

Согласившись с такой постановкой вопроса, Комитет министров указал, что «для правильного разрешения вопросов о забастовках, возникающих исключительно на экономической почве, необходимо, чтобы рабочие были надлежащим образом организованы и знали точно свои права и обязанности, и что посему поставленный Комитетом вопрос об изменении действующих о стачках постановлений должен быть разрешен, по существу, лишь по обсуждении и выяснении всех прочих мер, определяющих внутренний быт рабочих» .

Насколько ведомство П.А. Столыпина оказалось чутким к требованиям и пожеланиям Совета объединенного дворянства, настолько комиссия Коковцова оказалась предупредительной к позиции и точке зрения на рабочий вопрос представительных организаций крупной буржуазии. Последние отнеслись к программе, выработанной комиссией, резко отрицательно. В записке «Петербургского общества для содействия улучшению и развитию фабрично-заводской промышленности» от 12 мая возражения против проекта о сокращении рабочего дня до 10 часов сводились к двум основным доводам: 1) сам факт государственного вмешательства в нормировку рабочего времени неприемлем; 2) сокращение приведет к тому, что русская промышленность «будет устранена навсегда от какой-либо роли в международном соревновании» . В специальной записке подробно доказывалось, что 10-часовой рабочий день и сокращение сверхурочных работ погубят промышленность. Ссылаясь на большое число праздников, заводчики утверждали, что русские рабочие работают гораздо меньше европейских, что было прямой ложью.

Общее заключение записки сводилось к ряду требований, в том числе таких: 1) «признавая в принципе излишней законодательную нормировку рабочего времени, сохранить нормы его продолжительности, установленные законом 1897 г. (т. е. 11,5-часовой рабочий день) ввиду того, что таковые уже существуют»; 2) сохранить сверхурочные работы с таким расчетом, чтобы общее число обязательных и необязательных рабочих часов не превышало 75 часов в неделю. Последний, шестой пункт требовал «распространить закон о нормировании рабочего времени не только на частные, но и на казенные промышленные заведения, а в том числе военного и морского ведомств». Этот пункт был обусловлен тем, что на казенных предприятиях рабочий день, как правило, был короче, чем на частных, что, естественно, затрудняло капиталистам их борьбу с рабочими, добивавшимися сокращения продолжительности рабочего дня и сверхурочных. Единственное, на что авторы записки соглашались, и притом очень охотно, - это свобода стачек и организаций рабочих - пункт, по которому русская буржуазия в принципе заняла последовательно буржуазную позицию . Законопроект комиссии об обеспечении рабочих врачебной помощью на случай болезни вызвал у заводчиков бурю негодования. Этот законопроект, говорилось в записке, «представляет беспримерное явление... удовлетворять свои потребности за чужой счет - глубоко развращающий принцип».

Столь же решительно промышленники выступили и против законопроекта о государственном страховании рабочих. «В Германии, - жаловались петербургские заводчики, - государственное страхование зародилось и постепенно выросло на тучной почве, удобренной французскими миллиардами, в период расцвета промышленной жизни... в России же замышляется провести в жизнь внезапно целый ряд чрезвычайной важности мер в такое время, когда и без того слабая и неокрепшая промышленность испытывает вследствие исключительных обстоятельств тяжелый, затяжной кризис» .

Все это имело место до 15 мая 1905 г., когда в заседании комиссии приняли участие приглашенные представители промышленного мира. Здесь разногласия приняли форму открытого и резкого конфликта. Открывая заседание, В.Н. Коковцов признал, что возглавляемая им комиссия обязана своим рождением революции, - «обстоятельства эти, с их прискорбными сторонами, хорошо известны присутствующим». Главной его целью было рассеять подозрения заводчиков и фабрикантов, что правительство намеревается свою рабочую программу осуществить за их счет. «Мы все настолько взволнованы, настолько нервны, что наше последнее совещание нас убедило в невозможности продолжать наши занятия» . Уговоры не помогли, и на этом комиссия Коковцова фактически прекратила свое существование

Тем не менее, несмотря на провал, определенный итог все же был достигнут. Он состоял в том, что власть под влиянием революции твердо взяла курс, так же как и в аграрной политике, на буржуазную политику в рабочем вопросе. В свою очередь и буржуазия, несмотря на политический примитивизм, в силу уже самой своей природы осознала, что иного пути в решении рабочего вопроса нет. Общей платформой правительства и промышленников было признание права рабочих на стачку и свои профессиональные организации.

23 июня 1912 г. увидели свет законы «Об учреждении присутствий по делам страхования рабочих», «Об учреждении совета по делам страхования рабочих», «Об обеспечении рабочих на случай болезни», «О страховании рабочих от несчастных случаев». Этим комплексом законодательных актов был заменен закон 2 июня 1903 г. При всех предприятиях учреждались больничные кассы (мелкие, до 200 участников, объединялись в общие при нескольких предприятиях). В больничные кассы в обязательном порядке вступали все рабочие и служащие со сроком найма не менее одной недели. Рабочие - участники касс - страховались по новому закону не только от несчастного случая, но также и на случай болезни. Владелец предприятия был обязан обеспечить первую врачебную помощь и амбулаторное лечение, а также предоставить или оплатить больничное лечение и все медикаменты (в том числе роженицам) до выздоровления, но не более 4 месяцев. При этом больным выдавалось денежное пособие (от ½ до ⅔ заработка - имеющим иждивенцев, от ¼ до ½ заработка - остальным) с четвертого дня болезни до выздоровления, но не долее 26 недель в течение одной болезни и не долее 30 недель в течение года, а при временной утрате трудоспособности в результате увечья - с момента несчастного случая до выздоровления, но не долее 13 недель.

В случае родов выдавалось пособие от ½ до полного заработка - за 2 недели до родов и 4 недели после родов, но только тем участницам кассы, которые состояли в ней не менее 3 месяцев до родов. По случаю смерти выдавалось пособие на погребение. В случае несчастного случая работник - участник больничной кассы получал пособие - первые 13 недель из больничной кассы, затем - в размере ⅔ заработка из страхового капитала до восстановления трудоспособности или до назначения пенсии. Порядок исчисления пенсии был разобран более тщательно, чем в законе 2 июня 1903 г., но основные принципы остались теми же. Как и по закону 1903 г., пособия и пенсии пострадавшим от несчастного случая полностью выплачивались владельцем предприятия.

Средства же больничных касс комплектовались в первую очередь из обязательных взносов самих рабочих - от 1 до 3% заработка; взнос же владельца предприятия составлял только ⅔ от этой суммы (т.е. владелец вносил в кассу 2/5 всех средств). Также возможны были доходы с имущества больничных касс, случайные пособия и пожертвования и - в экстренных случаях - увеличение размера взносов. Законы вводились только в европейской России и на Кавказе, на остальных территориях империи продолжал действовать закон 2 июня 1903 г.

И, наконец, 19 октября 1915 г. был издан законодательный акт «О допущении некоторых отступлений от правил о работе женщин, подростков и малолетних, а также о продолжительности и распределении рабочего времени». До окончания войны министру торговли и промышленности предоставлялось право разрешать отступления от соответствующих законов на предприятиях, работающих на оборону.

Таким образом, вышеперечисленные акты действовали (с корректировкой) до февраля 1917 г. (1). Все изданные законодательные акты были включены в Устав о промышленности. В 1913 году «фабричные» законы были выделены из Устава о промышленности в особый Устав о промышленном труде. С выпуском Устава о промышленном труде он стал главным источником фабрично-трудового законодательства, и с этого момента юридическая наука и практика стали ссылаться не столько на Полное Собрание Законов Российской империи и на тексты соответствующих актов, сколько на статьи Устава о промышленном труде. Можно считать, что Устав о промышленном труде подготовил почву для кодификации трудового права в России после октября 1917 г.

ПСЗ. Собр. 3. Т. V. № 3013.

ПСЗ. Собр. 3. Т.Х. Отд. 1. № 6742.

ПСЗ. Собр. 3. Т.XVII. № 14231.

ПСЗ. Собр. 3. Отд. 2. Том XXIII. № 23060.

ПСЗ. Собр. 3. Отд. 2. Том XXIII. № 23122.

Собрание узаконений и распоряжений правительства. 1882.

Щербаков А.Ю. Петр Столыпин. Революция сверху. М., 2013.

Для истории России конца XIX в. важным фактором общественной жизни стало рабочее движение. Развитие промышленности неизбежно вело с увеличению числа людей, занятых на фабриках, заводах, шахтах, на транспорте. Среди этих тружеников существовали две основные группы: те, кто был занят делами управления и обслуживания производства (техники, бухгалтеры, счетоводы и т.д.), те, кто непосредственно работал на станках, машинах, и шахтах, кто строил железные дороги, дома, корпуса промышленных предприятий. Вторая группа трудившихся по найму была наиболее многочисленной и составляла подавляющую часть тех, кто относился к рабочему классу (латинское слово classis означает «разряд»).

К концу 1894 г. в России насчитывалось около 1,5 млн. рабочих, составлявших чуть более 1,2% населения. Через 20 лет число рабочих на фабриках и заводах превысило 1 млн. человек. Это были так называемые профессиональные рабочие — люди, занятые исключительно трудом по найму и добывавшие себе средства к жизни таким путем.

Когда говорят о рабочем классе, то в первую очередь имеют в виду именно профессиональных рабочих. Для определения этой группы иногда используется и понятие пролетариат (латинское слово proletarius означает «беднейший»), которое в настоящее время является устаревшим.

Низкая техническая оснащенность многих фабрик и заводов, аграрное перенаселение центральных районов страны, делавшее рабочую силу чрезвычайно дешевой, не стимулировали предпринимателей укорачивать рабочий день и повышать заработную плату. Хотя на отдельных предприятиях к концу XIX в. существовала развитая система медицинского и социального обеспечения, но в целом в России жизненный уровень рабочих уступал западно­европейскому. При сопоставлении абсолютных величин заработной платы необходимо учитывать и такие факторы, как стоимость продовольствия и стоимость жилья, а они в России были существенно ниже, чем в большинстве других стран.

Принимая законы, определявшие права и обязанности различных групп населения, правительство России не обходило вниманием и наемных тружеников.

В 1906 г. государство разрешило свободную организацию и деятельность профессиональных союзов рабочих и служащих (профсоюзов).

В 1912 г. появился закон о страховании рабочих, в соответствии с которым рабочий мог получать бесплатную медицинскую помощь (при болезни ему полностью оплачивалось 27 дней в году), а в случае увечья - денежные выплаты в размере от 1/4 до 2/3 заработка. В случае смерти рабочего его деньги получали вдова и дети.

После принятия этого закона президент США У. Тафт заявил на приеме делегации из России: «Ваш император создал такое совершенное рабочее законодательство, каким ни одно демократическое государство похвастаться не может».

К началу 1880-х гг. продолжительность рабочего дня на различных промышленных предприятиях и в различных районах империи составляла 11-12 часов в день, в середине 1890-х гг. она снизилась до 10-11 часов, а к 1913 г. - до 9-10 часов (на некоторых предприятиях к этому време­ни существовал и восьмичасовой график работ).

Продолжительность рабочего дня в промышленно развитых странах в конце XIX в. была примерно на один час меньше. Для критиков государственного строя России это послужило одним из поводов для обвинения царского правительства в антинародной политике. Однако эти про разоблачители умалчивали о том, что полная продолжительность рабочего времени в России была существенно меньше, чем в европейских странах.

Так, в 1897 г. российский рабочий был занят на производстве в России не более 2592 часов в год (в отдельных отраслях этот показатель был еще ниже), в то время как в США продолжительность рабочего времени составляла 2700 часов в год. Это объяснялось просто: в России (не «читая воскресных дней) существовало 17 государственных праздников (церковных и светских), продолжительность каждого из них была от одного до нескольких дней. Такого количества нерабочих дней не имела ни одна другая страна.

В конце XIX в. заработок рабочего колебался в различных районах империи и различных отраслях производства от 17 (чернорабочие) до 70 (квалифицированные рабочие) руб. в месяц. Бели перевести эти показатели на современную стоимость рубля, то это составит соответственно 3 тыс. и 12 тыс. руб. Уместно пояснить, что подобные пересчеты носят приблизительный характер, т. к. установить точное соотношение рубля царского и рубля нынешнего не представляется возможным. Но в любом случае указанный эквивалент - минимально возможный.

Предприниматели, стремившиеся к максимальной прибыли, всячески уменьшали издержки производства. Способов для этого было несколько - внедрение передовой техники, повышавшей выпуск продукции, переход к энергосберегающим технологиям, обеспечение производства более дешевым сырьем, установление надежных связей с потребителями и т.д. Однако одним из главных путей снижения затрат было уменьшение расходов на рабочую силу. Тут надо было или закупать новейшую технику, таким способом сокращая число занятых на производстве, или уменьшать расценки (зарплату). Нередко предприниматели прибегали именно к последнему способу. Закон запрещал сокращать зарплату, тогда капиталисты находили обходные пути. Вводили, например, систему штрафов, которые налагались на рабочего за малейший проступок, заставляли покупать продукты в фабричной лавке, где цены часто были значительно выше, чем на рынках или в других лавках, оплачивали сверхурочную работу по обычным расценкам.

На фабриках и заводах начались волнения, на некоторых предприятиях состоялись забастовки. Рабочие выдвигали хозяевам требования об улучшении своего положения - повысить расценки труда, отменить штрафы, выплатить пособия пострадавшим на производстве. Эти требования назывались экономическими.

Крупнейшей забастовкой XIX в. стала Морозовская стачка (7-17 янв. 1885), в которой участвовало около 8 тыс. человек. Она произошла на ведущем предприятии хлопчатобумажной отрасли промышленности - «Товариществе Никольской мануфактуры Саввы Морозова». Фабрики располагались в местечке Никольском во Владимирской губернии около села Орехова (ныне - город Орехово-Зуево). Хозяин заставил работать в один из церковных праздников, что стало причиной взрыва недовольства против положения дел на фабриках. Там давно применялась система жестких штрафов, а администрация несколько раз произвольно снижала расценки труда. Все это вызывало глухое брож­ние, наконец переросшее в открытое выступление. Рабо­чие выдвинули требование отменить штрафы и повысить расценки.

Они громили фабричные корпуса, здания управления, дома и квартиры администрации. Владелец фирмы Т. С. Морозов сразу же обратился за помощью к губернатору, посылая панические телеграммы: «Рабочие бунтуют, бьют стекла, разбили в школе, конторе директора, разбита харчевая лавка»; «На фабрике положительно бунт, толпы рабочих ничем и никем не сдерживаются, представляют опасность для жизни живущих». Прибыли войска, но рабочие беспорядки прекратились лишь через десять дней после их начала.

Через год активные участники Морозовской стачки предстали перед судом. Им было предъявлено обвинение по 101 пункту. Процесс превратился в крупную общественную акцию. Речи участников, защитников и обвинителей воспроизводились и комментировались многими газетами. В полной мере вскрылись произвол хозяев и бесправие рабочих.

Процесс закончился тем, что коллегия присяжных оправдала рабочих. После вердикта присяжных известный публицист М. И. Катков писал о 101 салютационном выстреле в честь показавшегося на Руси рабочего вопроса.

Видный консервативный деятель оказался прав. Рабочий вопрос начинал входить в разряд наиболее острых социальных проблем.

Промышленная модернизация России. К концу XIX в. Россия оставалась сельскохозяйственной страной. Вне городов проживала подавляющая часть населения (более 85%). Основными занятиями жителей империи являлись хлебопашество, скотоводство, различные сельскохозяйственные промыслы.

Важным направлением экономической политики правительства России являлось поощрение развития отечественной промышленности. Со второй половины XIX в. проблема индустриальной модернизации становилась все более и более острой. Дальнейшее экономическое развитие России было невозможно при аграрном характере народного хозяйства страны. В конце XIX в. эту очевидность прекрасно осознавали руководители экономической политики страны - министры финансов Н. X. Бунге, И. А. Вышнеградский и С. Ю. Витте.

При Бунге в финансовой политике наметился переход от узкого финансизма, направленного лишь на пополне­ние казны, к экономизму - широкой экономической политике с опорой на развитие всех производительных сил страны.

Бунге выдвинул задачу увеличения поступления денег в казну и роста деловой активности населения. Этого можно было достичь при одном непременном условии - стабилизации денежного обращения и укреплении курса рубля. Только мерами государственной экономии дело было поправить нельзя. Министерство финансов активно использовало налоговые рычаги. С одной стороны, государ­ство уменьшило налоговый пресс на крестьянство (отмена подушной подати, сокращение выкупных платежей), с другой - увеличило налоги на собственность (повышение гербового сбора, налог на денежные капиталы, уве­личение ставок поземельного обложения и городских недвижимых имуществ). Но эти меры принципиально положение не изменили. Дефицит бюджета оставался хроническим. Если в 1881 г. все доходы государства равня­лись 751,8 млн. руб., то расходы — 840,8 млн. руб. За пять лет, с 1881 по 1885 г., общий государственный дефицит составил 446,5 млн. руб., который покрывался за счет внутренних и внешних займов. Это неизбежно вело к росту государственного долга.

В 1880-е гг. впервые за долгое время России удалось добиться положительных результатов во внешней торговле. В 1882 г. превышение экспорта над импортом составило 51 млн. руб., в 1883 г. - 78, 1 млн. руб., в 1884-м - 53,0 млн. руб., в 1885-м - 102, 5 млн. руб.

В правительственных кругах постепенно складывалось убеждение, что для укрепления национальной валюты, обеспечения надежного денежного обращения и получения крупных иностранных инвестиций необходимо вводить в обращение золотую валюту (в денежном обращении безраздельно господствовали кредитные билеты и серебряная монета). Лишь золото могло надежно привязать все финансовые расчеты к твердому эквиваленту и сделать вложения в экономику России привлекательными для западных инвесторов. Для осуществления этого принципиального преобразования финансового хозяйства требо­валось накопить достаточное количество золота.

В начале 1890-х гг. эти составляющие появились. Ситуация с дефицитом бюджета явно улучшилась. Бели в 1887 г. дефицит (85,7 млн. руб.) равнялся примерно 10 % расходной части бюджета, то в 1892 г. он снизился до 8 %, а в 1894-м, впервые за многие годы, бюджет был сведен с доходом в 92,2 млн. руб.

В деле золотого накопления правительству тоже уда­лось добиться положительных результатов. С 1881 по 1894 г. в России было добыто 25 448 пудов золота общей стоимостью 382,7 млн. руб. Для пополнения золотых запасов государственного казначейства использовались и другие источники. В первую очередь золотовалютные заграничные займы. В результате золотой запас России увеличился с 273,2 млн. руб. в 1885 г. до 581,5 млн. руб. в 1893 г. Эта накопительская тенденция сохранилась и в дальнейшем, что позволило при министре финансов С.Ю. Витте перейти в 1897 г. на золотой паритет рубля.

Инструментом стимулирования развития производительных сил являлась и покровительственная таможенная политика, ставшая важнейшим элементом экономического курса государства с начала 1880-х гг. За б лет пребывания на посту министра Бунге 6 раз проводил повышение таможенных тарифов. Эти повышения в первую очередь касались импортного сырья и полуфабрикатов и в меньшей степени готовых изделий. Бели в 1884 г. таможня принесла казне 97 млн. руб.» то в 1890 г. -142 млн. руб.

Периодом интенсивного индустриально-экономического роста стали 1890-е гг. По темпам среднегодового прироста промышленной продукции Россия в конце прошлого века обгоняла все европейские страны и шла вровень с США. В конце 1890-х гг. средний прирост промышленной продукции в ведущих отраслях промышленности составлял 12 % и более в год.

Особенно ускоренно развивались новые отрасли производства - тяжелое машиностроение, химические производства, электроиндустрия, железнодорожный транспорт, добыча полезных ископаемых. В 1895 г. Россия произвела 338 млн. пудов нефти и стала крупнейшим мировым производителем этого важнейшего продукта. В 1890-е гг. удельный вес промышленного сектора в вало­вом национальном продукте постоянно возрастал.

Наряду со старыми промышленными зонами» такими, как Центральный промышленный район, Польский ре­гион, Урал, к концу XIX в. возникли новые, выросшие на волне капиталистической индустриализации, - Донбасс, Бакинский район, Кузбасс. В повседневную хозяйственную жизнь прочно вошли такие структуры и элементы экономики, как коммерческий кредит, коммерческий банк, биржа, акционерная компания, дивидендная бумага и др.

Акционерная форма организации капитала и предпринимательской деятельности все более уверенно внедрялась в частновладельческом хозяйстве и именно в 1890-е гг. начинает доминировать над остальными.

На 1 января 1889 г. в России было зафиксировано ужо 504 акционерных общества, в том числе и более трех десятков коммерческих банков. В 1893 г. действовали 522 компании с капиталом 601 млн. руб. В последующие годы обозначился резкий подъем акционерного учредительства. В 1894 г. было основано 47 компаний, в 1895 г. - 86, и 1896-м - 120, в 1897-м - 118, в 1898-м - 153 компании. В большинстве своем эти фирмы учреждались в быстроразвивающихся и наиболее капиталоемких отраслях производства. К концу XIX в. доля промышленного сектора в национальном доходе достигла 50 %. Россия уверено развивалась, превращаясь из страны аграрной в аграрно-индустриальную.