Тюрьма и жизнь за решеткой. Жизнь за решеткой глазами арестанта. Жизнь за решеткой
Очередную свадьбу сыграет в выходные 70-летний президент ЮАР Джейкоб Зума.
Не знаем, о каком будущем для своей страны мечтал в тюрьме Нельсон Мандела, но его приемник скоро станет обладателем сразу четырех первых леди Южно-Африканской Республики.
Несколько дней назад Зума, потомок зулусских вождей, отпраздновал свой юбилей и на торжествах объявил о в шестой раз.
Джейкоб Зума давно знаком с невестой, у них даже растет общий ребенок. Но теперь вождь нации решил, по старинному обычаю, заплатить родне Глории Бонги Нгема выкуп – стадо коров – и официально зарегистрировать отношения.
В пятницу, 20 апреля, начнутся народные гуляния с церемонией разрезания свадебного торта и боевыми плясками зулусов. Интересно, что этот ритуал может продолжаться в течение двух лет.
Справка: Джейкоб Гедлейихлекиса Зума родился 12 апреля 1942 года, южноафриканский политический деятель. До 2005 года был вице-президентом ЮАР, с мая 2009-го – президент.
Зума – первый президент ЮАР, который официально заявил о приверженности , принятому у зулусов. В настоящий момент Джейкоб Зума имеет 8 жен, из них 3 – официальные.
Первый раз Джейкоб Зума женился на Гертруде Сизакеле Хуало в 1973 году, вскоре после своего выхода из тюрьмы, куда он был заключен за борьбу против режима апартеида. Впоследствии он женился на Кейт Зума, которая покончила с собой в 2000 году, а затем – на Нкосазане Дламини-Зума (позднее он с ней развелся, а она стала министром иностранных дел, а затем занимала пост главы МВД). Со своей четвертой женой Номпумелело Нтули он сочетался браком в 2007 году. Последний раз Джейкоб Зума сочетался законным браком 4 января 2010 года с Тобекой Мадиба. Сообщается, что у него 21 собственный ребенок.
Президент ЮАР Джейкоб Зума в следующие выходные женится в шестой раз, сделав таким образом свою давнюю подругу Глорию Бонги Нгема, предпринимателя из города Дурбан, своей??четвертой на данный момент женой.
Представитель президента Mac Махарадж рассказал журналистам, что церемония нового бракосочетания состоится в местечке Нкандла в провинции Квазулу-Натал. В заявлении на сайте президента особо подчеркивается, что она будет оплачиваться не из бюджета.
На официальные мероприятия Джейкоб Зума обычно берет с собой одну жену «на ротационной основе».
На фото: официальный визит президента ЮАР в сопровождении «дежурной» жены
Кстати, в 2006 году Зума был оправдан по обвинению в изнасиловании, хотя он признал, что занимался незащищенным сексом с ВИЧ-инфицированной женщиной, приняв после этого душ в надежде, что это снизит вероятность заражения. В 2009 году у него родился внебрачный ребенок от дочери высокопоставленного футбольного функционера.
На фото: президент ЮАР Джейкоб Зума разрезает свой праздничный торт. Слева будущая жена президента Бонги Нгема и жены МаНтули Зума, Тобека Мадиба-Зума и МаКхумало Зума.
Еще несколько фотографий предыдущей свадьбы президента ЮАР Джейкоба Зумы и Тобеки Мадибы.
Подружки невесты
Отличная, очень динамичная и сексуальная фотография! Но свадьба и основана на сексуальных отношениях.
Еще завистливые подружки невесты
Это, по всей видимости, тещи Джейкоба Зумы
Президент в рядах воинов-зулуссов исполняет боевой танец жениха
Танцы гостей, в которых сплелись традиция и современные реалии
Невеста и нынешняя жена президента ЮАР Тобеки Мадиба
Подружки плачут, отдавая невесту молодому мужу
Первый танец жениха и невесты
Охранные вышки, тоскливо возвышающиеся за высоким забором с колючей проволокой, видно издалека. Мужская колония общего режима №54 расположена недалеко от Новой Ляли. Здесь, на сленге заключенных, сидят «первоходки», которые «мотают» срок впервые.
Сегодня здесь находятся чуть более 350 человек. Младшему - 18, самому старшему - 64 лет. Мужчин сюда везут со всей области за разные преступления. Всего колония может принять 1612 заключенных, но в будущем здесь планируют установить строгий режим.
«Точка невозврата»
Среди заключенных, рассказывает начальник колонии Юрий Никулин, всего трое качканарцев. Один попал сюда за изнасилование, другой за разбой и незаконное хранение оружия, третий - за разбой и хулиганство. Также из Качканара здесь находятся 15 «этапников»: шесть обвиняемых и девять осужденных, приговор по делу которых пока не вступил в силу. В основном, они обвиняются за кражи, наркотики и вымогательство.
Никто не застрахован от тюрьмы. У нас даже сидели несколько глав близлежащих городов, в основном, за экономические преступления, - рассказывает Юрий Николаевич. - Также за решеткой могут оказаться вполне обычные люди, которых на преступление подтолкнул алкоголь или глупость.
Например, 30-летний Роман сидит уже девятый год за разбой, говорит, что выпил, стало скучно, после чего он отправился искать приключения.
Мне понравилась «иномарка». Водитель, сидящий за рулем, не стал помехой. Помню, что взял сам себя на понт: «получится/не получится». Получилось. Я его ударил, вытащил из салона, сел за руль и уехал, потом покатался и бросил машину, - грустно улыбается заключенный.
До конца срока ему осталось еще два года. Дома ждут жена (расписались в колонии, в марте этого года) и восьмилетняя дочь, которая родилась накануне суда.
Если бы я знал, чем все обернется, то в тот день вообще бы не стал выходить из дома. Я знаю, где моя точка невозврата. Колония - это, конечно, школа жизни, но, как говорят, ее лучше пройти заочно.
Заключенному Константину недавно исполнилось 39 лет, из них девять он просидел в колонии за разбой, осталось еще 4,5.
Вместе с друзьями ворвались в магазин и украли всю выручку. Сколько удалось «заработать» - уже не помню, с тех пор много лет прошло. Знаю лишь, что деньги закончились уже через неделю, - рассказывает мужчина.
Скоро подойдет срок, когда он сможет написать заявление на досрочное освобождение. Признается, что не может представить день, когда окажется за стенами колонии - спустя несколько тысяч дней заключения.
22-летний Дмитрий заходит в кабинет, представляется и сразу называет свою статью. Тюремную робу носит уже более четырех лет, потому что «заступался за друзей и случайно убил молодого человека».
Я тогда учился в военном центре на переводчика, приехал в увольнение домой, решил отпраздновать и отправился с друзьями на дискотеку. Там завязался конфликт, началась драка - толпа на толпу. Я увидел, что бьют моих друзей и ввязался. После дискотеки одному юноше стало плохо, я отвез его домой. Позже он упал в обморок и попал в реанимацию, там умер через две недели.
Дима себя не оправдывает, но говорит, что не хотел убивать и сам не понимает, как такое могло произойти. Рассуждает, что, возможно, потерпевший после толчка упал и сильно ударился головой, но свидетели указали виновником именно его.
В штрафной изолятор попадают заключенные, совершившие какое-либо нарушение. От разжигания конфликтов до драк. Срок наказания - 15 суток. В течение этого времени запрещаются свидания и телефонные разговоры с родными
«Социальные лифты»
На зоне, рассказывает начальник колонии, разработана система социальных «лифтов». Осужденные, попадая сюда, проходят двухнедельный карантин, затем их распределяют в один из шести отрядов.
Далее все зависит от заключенного. Если видим, что он встает на путь исправления, то позволяем перевестись на облегченные условия содержания. Заключительная стадия «лифтов» - колония-поселение. Но при плохом поведении он двигается в обратную сторону - на строгое содержание. Питание везде одинаковое. Отличия в «льготах» - количестве «свиданок» с родными и передач.
Экскурсия по тюрьме начинается с общего вида на территорию. Для этого поднимаемся на небольшую площадку. Внизу хорошо просматривается пять рядов забора: решетчатые, деревянный и железные. Раздается грозный лай огромного кавказца.
Были попытки побегов. Ночью двое перелезли через забор. Сумели добраться до третьего забора, потом их засек часовой. Когда «засвистели» пули над головой - беглецы остановились, - рассказывает начальник.
Преодолеть три забора, чтобы вырваться на свободу, мало, говорит подполковник. За следующим, каждые сорок метров патрулируют собаки. Возможно, заключенным очень повезло, что их во время засекли - псы могли растерзать живую добычу. Подкопов в истории колонии не было, выбраться отсюда в грузовике - из разряда фантастики. В кузове установлена сверхчувствительная аппаратура, которая может среагировать на биение сердца мыши.
Не верьте сериалам и фильмам про колонии и тюрьмы, которые показывают по телевизору. Там мало правды. Кстати, посмотрите, - Юрий Николаевич показывает рукой вдаль, - как раз новый этап приехал, среди них есть качканарцы.
Небольшая группа в сопровождении охраны переминается у ворот. В руках - сумки. Спустя некоторое время вереница арестантов скрывается за железными воротами.
«Разговоры прослушиваются»
Толстая железная дверь разделяет «волю» и «неволю». На границе двух миров есть «гостиница», где проходят длительные свидания осужденных с родными. Заселиться в «номер» можно, максимум, на трое суток. В гости могут приехать до двух взрослых и дети. Тут же располагается пункт приема передач и комната коротких свиданий, где заключенные общаются с родственниками через стекло по переговорному аппарату.
Общаться с родными можно и через таксофон. Звонки - по графику. Все разговоры прослушиваются, при малейшем подозрении звонок скидывается, - говорит начальник. - Можно написать письмо домой, но перед отправкой оно пройдет строгую цензуру.
Сотовые, по его словам, запрещены, хотя были случаи, когда гражданские пытались перекинуть мобильники через забор.
Чтобы пройти через «шлюз» на территорию, необходимо предъявить удостоверение. Далее подполковник прикладывает палец к маленькому прибору. Устройство считывает его отпечаток пальца, распознает, после чего замок щелкает, открывается очередная дверь, пропуская в решетчатый лабиринт и на «зону».
Слева - производственная зона, справа - жилая. Везде установлены пропускные калитки. Система пропуска - через домофон, в который представляется сотрудник, и видеооператора, который открывает замок из пункта наблюдения.
Всего в колонии установлено более 130 видеокамер - перед каждой дверью и во всех помещениях. Две камеры - купольные, вращаются без перерыва и проецируют на мониторы вид на колонию сверху. Картинки выводятся в режиме он-лайн. Все видеозаписи хранятся два месяца.
Натуральное хозяйство
На территории прибрано. Есть несколько пустых грядок, с которых уже собрали урожай. В воздухе - стойкий запах навоза, который разносят носилками двое заключенных. Мужчины - в одинаковых телогрейках с порядковыми номерами. Они заискивающе улыбаются, здороваются и провожают начальство почтительным взглядом.
Здесь пока маленький беспорядок, - извиняется руководитель колонии. - Летом заключенные выращивают капусту, морковку, которые потом попадают к ним на стол. Можно сказать, что у нас тут натуральное хозяйство. Также есть свой хоздвор, там коровы, бараны, свиньи. Баранина, правда, идет на продажу.
В отдалении несколько заключенных ремонтируют здание - под новый следственный изолятор, который вскоре обнесут шестиметровым забором.
Впереди - белое здание. Столовая. На фасаде - советский плакат с надписью: «Помни! Мы ждем тебя дома». На двери висит расписание. На один прием пищи дается 20 минут.
В просторном зале в несколько рядов расставлены столы. Один из заключенных, в белой поварской рубахе, тщательно натирает столешницы.
Тут полное самообслуживание. Заключенные входят отрядом, берут подносы, идут на раздачу, где вывешено сегодняшнее меню, получают пищу, после еды также строем расходятся по рабочим местам. Готовят еду, моют посуду и прибираются также осужденные. Сотрудники едят в своей столовой.
Питание заключенных сбалансировано, просчитаны все необходимые белки и углеводы. Отступления от меню не допускается. В рацион входят простые продукты. Например, сегодняшний завтрак включает тарелку гречневой каши, хлеб с маслом и стакан молока. На обед подадут: рассольник, тушеный картофель с мясом, чай, молоко, хлеб. На ужин - рыбный гуляш, запеканку, чай, компот, хлеб и яйцо.
Хлеб тоже печем сами, - рассказывает начальник.
На полках пекарни аккуратными рядами сложен белый хлеб, по форме схожий с обычным магазинским. В сутки каждому заключенному полагается по одной булке.
Не знают, откуда берется суп
Уже на улице замечаем телегу, в которую запряжена гнедая лошадь. Повозкой управляет маленький мужчина в телогрейке и ушанке.
Это экономия в реальном виде - зачем тратиться на бензин, если отходы из столовой на хоздвор можно вывезти на лошади, - комментирует начальник.
Осужденные занимаются сельским хозяйством: выращивают овощи, разводят скот
Следующий объект - «клуб», где заключенные проводят свободное от работы и сна время. Вдоль длинного коридора - несколько дверей с небольшими окошками, чтобы контролировать, чем занимаются заключенные. Таблички гласят: художественная мастерская, тренажерный зал, библиотека, есть две молельные - мусульманская и христианская.
Юрий Николаевич без стука распахивает дверь с мусульманской символикой. Внутри - скромное убранство тюремной мечети. Посередине комнаты на коленях стоит мужчина и читает коран.
Подполковник задерживается в помещении, после выходит с DVD-дисками, которые позже отдаст своему помощнику с распоряжением проверить их на предмет религиозности. Если там содержатся другие материалы, то диски заберут.
В отдельном крыле - небольшие комнаты гостиничного типа с телевизором, DVD-плеером. Неподалеку находится уютная столовая с микроволновкой и мягким уголком. Это центр социальной адаптации. Как объяснит замначальника, тут живут люди, срок заключения которых близится к концу.
Парни изучают гражданский быт, а то случается, что выйдут и даже не знают, как пакетик с чаем заварить или откуда берется суп. Пойдемте дальше.
«Учатся, зарабатывают, тратят»
Неприметное серое здание - школа и ПТУ (профессионально - техническое училище). Тут учатся заключенные, которые не успели получить среднее или профессиональное образование.
Школа точно такая же, как и на гражданке. Есть директор, учителя, которые ставят оценки, составляют расписание уроков, - рассказывает Юрий Николаевич.
Проходим по коридору училища. Аудитории, где учат на сталеваров, слесарей, сварщиков, электриков, каменщиков, также оборудованы партами. На них лежат тетради, ручки, учебники для теории и наглядные пособия в виде станков, различных видов кирпичей и многое другое, необходимое для практики.
Курс длится пять месяцев, - поясняет один из педагогов. - Затем заключенные сдают экзамены и выходят на работу.
В колонии есть несколько производств: деревообрабатывающее, металлообработка, пилорама. Имеется штат подсобных рабочих, сварщиков. Некоторые заключенные содержат свой автосервис, где ремонтируют машины городских жителей. Часть зэков заняты на изготовлении «ширпотреба» - товаров широкого потребления. Это статуэтки, каменные шкатулки, картины, нарды и многое другое, что впоследствии пополняет полки областных магазинов. Вырученные деньги уходят в федеральный бюджет. Также осужденные шьют мягкие игрушки, которые передаются в детдома и приюты.
Мастерская по производству «ширпотреба». Заключенные делают нарды, рамки для фотографий, модели кораблей и многое другое, что можно купить в обычном магазине «на воле»
На всех работников распространяется действие трудового законодательства. Заключенные работают по графику или пятидневке, «уходят» в отпуска, во время которых находятся в отряде, получают зарплату (не ниже МРОТа), из которой вычитают подоходный налог в 13%, алименты на детей и выплаты, назначенные судом. Помимо этого, с каждого осужденного ежедневно удерживают около 130 рублей: 70 рублей 37 копеек - за питание, 60 рублей - за коммуналку. Остальное компенсирует государство. Вычеты не могут превышать 50% от зарплаты.
Деньги перечисляются на лицевой счет, их можно копить или тратить в магазине товаров первой необходимости, который есть на территории. Туда ходят только в установленное время и лишь в сопровождении.
Из развлечений - скромные календарные праздники с выступлением местных «звезд», конкурсы «рифмоплетов», спортивные соревнования, просмотр познавательных телепередач или «добрых» фильмов. Весь телеэфир «фильтруется», дабы оградить мужчин от «чернухи».
«Запрещено сидеть на кровати»
Жилая часть разделена на несколько зон. При общем режиме заключенные живут в «казармах» отрядами по несколько десятков человек. Небольшая придомовая территория с местом для курения обнесена решеткой.
На входе - общая раздевалка, где аккуратно развешаны одинаковые куртки. Чуть дальше по коридору пустует большая спальня с двухэтажными кроватями, прикроватными тумбочками, на стенах развешаны графики дежурств и наглядная инструкция по заправке кровати.
Большинство заключенных живут в отрядах, в среднем, по 50 человек. На каждого приходится один спальный комплект, тумбочка, где хранятся личные вещи, и небольшая табуретка
Постель можно использовать только для сна. В остальное время на ней нельзя сидеть или лежать, - рассказывает начальник. - Если очень хочется, то можно присесть на табуретку.
Обитатели отряда смотрят в дальней комнате телевизор. В общей сложности, здесь около 30 разновозрастных мужчин. Заключенные, получив разрешение сесть, присаживаются на длинные скамейки и сосредоточенно всматриваются в экран. В это время диктор скучным голосом рассказывает, что нужно делать, чтобы не заснуть за рулем.
Одних навещают, других нет. Возможно, родственникам далеко ездить или они решили полностью оградить себя от общения с таким близким, - говорит замначальника. - Да и как их судить за нежелание общаться? Например, у нас сидел мужчина, который поругался с сожительницей и несколько раз с высоты своего роста кинул на пол двухлетнего ребенка. Малыш на всю жизнь остался инвалидом.
В процессе разговора приближаемся к воротам с надписью ШИЗО, за которыми открывается вид на невысокое здание. За забором бегает овчарка. Нежданных гостей она провожает до дверей громким лаем. В изоляторе звучит лирическая музыка - «для морального и душевного развития».
Вдоль мрачного длинного коридора - множество железных дверей. На каждой - переговорное устройство и маленький отсек для передачи еды, инструкция, как должен вести себя заключенный, когда выходит из камеры. Руки за спину, лицом к стене.
Охранник ворочает в замке ключами, звучит громкая команда: «Встали, построились!». Несколько мужчин послушно убирают руки за спину и встают строем около стены. Полутемную комнатку с маленьким окном под потолком и освещенный коридор разделяет еще одна преграда - толстая решетка.
С начала этого года к заключению в исправительных колониях приговорили 135 жителей Качканара.Осужденным (возраст - от 17 до 50 лет) придется отсидеть за кражи, грабежи, изнасилование, угоны, причинение тяжкого вреда здоровью и другие уголовные преступления.
Проблемы физиологии и психологии людей, находящихся в местах заключения, всегда привлекали внимание писателей, общественных деятелей, педагогов и ученых. Этим вопросам постоянно уделялось большое внимание в западной Европе и царской России.
Жизнь этих людей, перешагнувших закон и осужденных на различные сроки, вызывала, с одной стороны, неприязненное отношение и жалость. А с другой - «восхищение» определенной части молодежи, видевшей в них этаких робингудов и романтиков-авантюристов, борющихся за «простой трудовой» народ. Еще в XVII–XVIII веках в российской литературе появились произведения, посвященные разбойникам-душегубам, выступившим против несправедливости, за обездоленных крестьян. При этом зачастую им необоснованно приписывали стремление к справедливости, поэтизировали «народную вольницу».
Философию преступников и людей дна общества пытались донести Достоевский, Загоскин, Помяловский, Кони, Чехов, Котляревский и другие. Криминальные сюжеты фигурируют в трудах классиков русской и иностранной литературы. Криминальный роман пользуется сегодня особой популярностью в странах СНГ.
За рубежом, и особенно в США, производятся десятки захватывающих кинолент с криминальным сюжетом. Но это всего лишь творчество кинорежиссуры. Надуманные сюжеты и фабулы, сложные и опасные состояния героев и героинь заканчиваются обычно банальной концовкой. Либо бандиты исчезают и появляются в новых кинолентах, либо добро побеждает зло, и преступники находят свое место в лагере либо в могиле.
По правде говоря, до разработки этой проблемы группой одесских специалистов в нашей стране не было ни одного случая подлинно объективной экранизации случаев бандитизма, рэкета и мошенничества. Никто раньше попросту не стремился показать особенности пребывания преступников в тюрьме, коллизии их взаимоотношений между собой, а также с охраной. Не изучались особенности патологического мышления заключенных и целый ряд случайных и неслучайных факторов, приведших их за решетку. Не подвергались анализу возрастные, национальные, половые различия преступников, формирование их мышления в неординарной обстановке.
В 1969 году я под влиянием своего большого друга, заведующего кафедрой государства и права ОНУ, доктора юридических наук, профессора Алексея Сурилова решил изучить функциональное состояние головного мозга и подкорковых нервных структур у представителей разных криминальных категорий (воры-карманники, взломщики, грабители, мошенники, убийцы и др.) в зависимости от длительности сроков их заключения. Для работы в лагере была выделена современная аппаратура.
Исследования, проведенные Суриловым, буквально потрясли. Травматико-психологические изменения были выявлены у большинства испытуемых, что, по логике вещей, должно было учитываться в практике пенитенциарной системы.
В 2005 году мы вновь просмотрели электроэнцефалограммы преступников и сделали вывод о том, что наши данные должны стать толчком для развития науки о преступности. Эти моменты важны также для профилактики преступлений и усовершенствования условий содержания преступников (ведь они тоже люди) в местах лишения свободы.
До сих пор удивляюсь, почему эта проблема, позволяющая, конечно же, не только написать ряд кандидатских и докторских диссертаций, но и, в первую очередь, разработать целую научно обоснованную систему, до сих пор не нашла отражения в исследованиях судебных медиков и юристов.
При мысли об этом мне иногда кажется, что если бы я рано не ушел из науки и не потратил массу времени на борьбу с чиновниками-коммунистами, то с помощью своих дорогих учеников и сотрудников нашел бы возможность решить такую проблему.
В 1979 году я работал в одесских архивах, где в свободное от лечебной практики время изучал эволюцию преступности в Южной Пальмире. Это впоследствии завершилось изданием семитомника «Бандитская Одесса». Кроме этого, было подготовлено более 200 статей в газетах и сборниках стран ближнего и дальнего зарубежья.
В 1982 году у меня возникла мысль впервые в истории России и зарубежья создать документальный фильм о преступниках. Кстати, известный одесский писатель Влас Дорошевич прославился именно тем, что в документальной и одновременно литературной форме подробно рассказал о пенитенциарной системе царской России. Как же осуществить свою задумку?
В то время еще не были опубликованы тома «Бандитской Одессы», и я, прихватив свою книгу «Записки сексопатолога (по извилистым тропам жизни)», вместе со своим давним другом подполковником милиции Маляруком направился к начальнику пенитенциарной системы Одесской области полковнику Савчуку.
Уже через несколько минут тот звонил первому заместителю министра внутренних дел Украины генерал-полковнику Ивану Штанько, отвечающему за все лагеря и тюрьмы страны. А через два дня я был в Киеве и, прогуливаясь со Штанько по прекрасному парку министерства, рассказывал о своей задумке и ее планируемом сценическом воплощении.
Генерал-полковник сам воодушевился этой идеей и в конце разговора произнес: «Вы правы: раньше такое действительно не разрешалось ни в СССР, ни на Западе. Но мне кажется, что наступило время правдиво рассказать о нашей нелегкой работе, росте преступности, особенно среди женщин. О необходимости строить новые тюрьмы и лагеря в связи с большой скученностью заключенных в камерах, да и о многих других проблемах. И здесь я обещаю помочь вам».
Иван Васильевич сдержал слово. Через 6 месяцев я приступил к съемкам в СИЗО, ряде лагерей и женской колонии. Месяцы напряженной работы подружили меня с полковниками Ленивовым, Капришанским, Голубевым и многими другими офицерами. Каких-либо препятствий никто не чинил, и я свободно беседовал и снимал тех, кто был необходим. Соратником и большим другом с самого начала работы и до сих пор стал мой первый режиссер, талантливый, честный и искренний человек Артем Караджян. С утра и до позднего вечера в сопровождении сотрудников тюрьмы либо совсем без охраны мы посещали спальни, кухни, рабочие места заключенных, беседовали с ними о совершенных ими нарушениях закона и их мотивации, фиксируя все на пленку. В процессе работы были собраны буквально уникальные кадры, в частности, засняты молельные дома, исповедующие заключенных священники, а также беседы с охранниками и руководством тюрем.
Большое впечатление на нас с Артемом произвела женская колония во главе с полковником Зборовской. Кстати, ее саму, а также помощницу - подполковника Надежду Злобину - я уже знал много лет. Обе привлекательные женщины, они старались в лучшем свете представить свое детище, в котором были действительно примечательные вещи, например, детские ясли, которых нет ни в одной женской колонии мира. Беременные заключенные отдают сюда своих детей, под присмотром нянечек кормят их грудным молоком и общаются по мере взросления крошек. Вот где наглядно проявляется инстинкт материнства! Наиболее трогательные моменты, а также беседы с матерями, детьми, нянечками и медсестрами Караджян запечатлел на пленку.
Кстати, для меня работа в женской колонии имела и психологически познавательное значение. Я никогда не думал, что женщины способны на такие изощренные кражи, убийства, мошенничества. Многие из них являлись даже предводителями больших банд, куда входили преимущественно мужчины. Кстати, преступницы хотели представить себя в нашем телефильме в роли несчастных «овечек», но знакомство с их уголовным прошлым позволило выявить их по-настоящему «звериное» нутро, стремление к наживе, наплевательское отношение к жизни жертвы, патологический склад мышления и т. д.
В мужских колониях нам наряду с заурядными преступниками попадались и «авторитеты». Один из них, сидевший уже более 20 лет, как-то произнес монолог, запечатленный нами в одной из кинолент. Суть сводилась к тому, что, по его словам, «бандит должен быть честнее мента». Действительно, если бандиты за «крышевание» предпринимателей требовали себе обычно не более десятины от прибылей, то оборотни в милицейских погонах вконец разоряли мелкий и средний бизнес, ухудшая экономическое положение граждан Одессы. В общем, встречалось много нового, непривычного для обычного зрителя, что делало телематериал по-особому интересным. Так, в телесериале «Вырванные страницы» зритель может детально ознакомиться с психологией и жизнью людей дна, а молодежь, может быть впервые за все время, понять, что тюрьма - не романтика, а опасная и беспросветная жизнь.
Во время наших съемок были и неординарные моменты. Когда снимали дворик для прогулок в СИЗО, мне внезапно стало плохо. Примчался коллега - тюремный врач, у которого кроме фонендоскопа ничего с собой не было. Лежа на цементном полу прогулочного дворика, я все же спросил, почему он не принес лекарства из нашего учреждения - МФА им. Богомольца, которые мы ему постоянно безвозмездно передавали. В ответ он молча полностью раздел меня и почему-то особенно энергично стал массажировать грудную клетку. Во многих камерах открылись окна, и через решетки заключенные стали кричать: «Рафаилович, не уходи, ты нам еще как врач нужен». Другие давали «рациональные» советы, что со мной делать, спрашивая, почему охрана не массирует ноги. Понимая, что это все добром не кончится, я собрался с силами, встал и с помощью коллег удалился.
Второй интересный случай произошел в церкви мужской и женской колонии. Я познакомился с теми, кто глубоко раскаялся в преступной деятельности и пытается спасти себя путем замаливания грехов. Одну из таких - Наташу - я даже спросил, считает ли она, что Бог простит ее за убийство четырех взрослых людей и одного ребенка. Она ответила, что очень надеется на это.
После завершения фильма мы вместе с Артемом Караджяном поехали в Киев, чтобы взять телеинтервью у генерал-полковника Штанько. Он встретил нас в Министерстве внутренних дел Украины очень приветливо, выглядел импозантно - высокий мужчина более чем двухметрового роста, прекрасно сложенный, с красивой головой, обрамленной седыми волосами.
Как вы будете брать у меня интервью, по-русски или по-украински? - спросил он. - Ведь дома и с сослуживцами я разговариваю только по-украински и русский постепенно забываю.
Однако когда я ему ответил, что готов на любой вариант, собеседник неожиданно заметил, что, поскольку это русскоязычный фильм, то отвечать на вопросы он будет только по-русски. Яркая речь генерал-полковника убедительно свидетельствовала о необыкновенной проницательности Штанько, и мне до сих пор непонятно, как Киев мог лишиться такого неординарного и одновременно глубоко человечного чиновника Министерства внутренних дел.
Эта история имела свое продолжение. Спустя полгода после выхода в свет 6-го тома моей «Бандитской Одессы» я решил подарить авторский экземпляр моему давнему знакомому полковнику милиции Георгию Есипенко, который в тот период занимал должность первого заместителя начальника областной налоговой милиции.
Войдя в открытый кабинет Есипенко, я с удивлением увидел высокого человека в штатском. Заметив в моих руках книгу «Бандитская Одесса» и перелистав, он попросил подписать ее.
Вы помните меня? - неожиданно спросил собеседник.
Разумеется, - ответил я, хотя и не мог его вспомнить.
Нет, вы меня все же не узнали, ведь я сейчас в штатском костюме, а когда знакомились, был в генеральском мундире, - продолжал собеседник.
Его слова помогли мне выйти из затруднительного положения. Да, я действительно не помнил сидящего, но познакомить меня с генералом милиции мог только генерал-полковник Штанько во время наших частых прогулок по парку министерства.
Выждав 30-секундную паузу, я произнес: «Конечно, я вас узнал - ведь нас познакомил в Киеве генерал-полковник Штанько».
Правильно, - одобрительно произнес генерал. И неожиданно завопил так, что начали дрожать стекла: - они думают, что если разбежались по больницам, я их не найду. Я буду их ждать до победного конца.
Вот этого делать не надо, - возразил я. - Есипенко действительно болен.
Генерал постепенно успокоился и признался, что должен уехать домой и обязательно сделает это, если я немедленно привезу все тома «Бандитской Одессы» ему и его начальству - начальнику налоговой милиции и инспекции Украины. Я тут же выполнил просьбу генерала, выручив тем самым одесских правоохранителей.
Результат нашей работы - сериал «Вырванные страницы» демонстрировался по разным телеканалам Одессы в 2000–2002 годах. В 2006 году он вновь показан популярной в Одессе телекомпанией «Реноме» (директор Фронтовская, генеральный директор Верзунов). И это очень важно.
В настоящее время преступность в Украине, и в частности Одессе, делает новый виток, захватывая в свои ряды все большее число молодежи. Вот почему показ этих телефильмов имеет не только познавательное, но и воспитательное значение.
В этой статье я расскажу Вам, какова в действительности жизнь в местах лишения свободы, каков быт осужденных, как они проводят свободное от работы время, по каким понятиям живут.
Об этом и многом другом по порядку.
В места не столь отдаленные может попасть за здорово живешь любой совершенно обычный человек, а не только, как принято считать, закоренелые и матерые бандиты, воры, наркоманы, автоугонщики и т.д. Кого-то повязали в пьяном угаре и повесили "висяк", кто-то в действительности совершил правонарушение либо преступление. Так, или иначе, но если не удалось погасить конфликт мирным путем, то СИЗО, Суд и этап! Как говорится "Здравствуй Хозяин!". Родственники сразу же забывают о твоем существовании и меняют номера телефонов. Некоторые, еще не попав на зону и получив срок более 10 лет, начинают сходить с ума, причем очень многие делают это умышленно, пытаясь попасть на больничку. В основном это касается различных маньяков и насильников малолетних детей. К этой категории людей на зоне относятся как к фашистам и по любому поводу показывают им, что они ничтожество! Некоторые (большинство) попросту опускаются и живут в самой низшей касте - с обиженными или как их еще называют "петухами".
Приблизительно до 2003 года в зонах был сильный голод, и к "опущенным" уходили и обычные "мужики", чтобы хотя-бы как-то существовать. Зеки пачками вывозились на больницу с сильным истощением.
Затем наступила "оттепель". В зоны начали заводить продукты питания для осужденных в обязательном порядке и жизнь стала потихоньку налаживаться.
Осужденные начали потихоньку обустраивать свой быт. В бараках появились телевизоры, DVD, а в скором времени и спутниковые тарелки.
Со стороны простому обывателю казалось, что это не зона, а некий научный центр.
Но с улучшениями появились и другие проблемы, в виде "стукачей" которые готовы были сдавать всех и вся лишь бы администрация лояльно к ним относилась. Были и такие случаи, когда зек, желая заслужить благосклонность оперативников, сдавал собственную мать.
Таких осужденных на зоне называли "козлами".
На сегодняшний день в России происходит реорганизация Исправительных учреждений (да и Уголовно исполнительной системы в целом). К 2020 зоны должны быть перестроены и переименованы в тюрьмы общего, усиленного и особого режимов и колонии - поселения на западный манер. Система постепенно отказывается от массового содержания осужденных, решив таким образом разделить их не только по тяжести совершенных преступлений, но и по количеству раз отбывания сроков заключения. Вперед к светлому будущему.
